Виктория Дал - Дикарь и леди
Эдвард явно смутился.
— Но я… Рисса, скажи, а разве тебе вообще никто не нравится? То есть я имею в виду того, кто мог бы сделать тебе предложение.
— Мне нравился один джентльмен. До этого вечера. Он отличный танцор, и на нем всегда великолепно сидит сюртук. Но сейчас… Нет-нет, никого не хочу! Ни за что!
Брат пробормотал что-то неразборчивое, и в этот момент вдовствующая баронесса простонала:
— Ах, Марисса, как ты могла?.. Почему ты совершила такой ужасный поступок?
Ужасный? Да, разумеется. Мать имела право так сказать.
Тихонько вздохнув, Марисса ответила:
— Если честно, мама, то я не знаю, почему так поступила.
Увы, было слишком много вина… И много тайных поцелуев. Ах, это так возбуждающе… И необычайно интересно. Но потом, когда они оказались в этой комнате… Потом все изменилось, и вся поэзия исчезла.
— Он мерзавец, идиот… — пробормотала Марисса сквозь зубы.
— Да, верно, ты идиотка! — воскликнула мать.
— Я имела в виду мистера Уайта. Этот человек — мерзавец и глупец.
— Мистер Уайт? — переспросила мать. — Гм… Мне кажется, он отличный танцор. И красивый мужчина к тому же. Кроме того, у него очень приличный доход. Полагаю, он будет идеальным мужем.
Эдвард выразительно взглянул на мать:
— Давай обсудим это попозже, мама. А сейчас я… Мне надо кое о чем подумать. Черт возьми, куда запропастился Эйдан? Ведь именно теперь он мне очень нужен. Полагаю, он сумел бы помочь… Уверен, что он знает нескольких подходящих парней.
— Пожалуйста, не говори ему! — взмолилась Марисса.
И почти тотчас же, буквально через несколько секунд, дверь отворилась, и в комнату вошел слуга. Поклонившись, он громко объявил:
— Прибыл Эйдан Йорк, милорд! Он просит извинить за опоздание. И еще он велел передать, что спустится сразу, как только умоется и переоденется.
— Отлично, — кивнул Эдвард. Повернувшись к сестре, он тихо сказал: — Не беспокойся, я ничего не скажу ему до тех пор, пока Уайт не соберет свои вещи и не уберется отсюда. Иначе на наших глазах может произойти убийство.
— Убийство?! — воскликнула мать, откинувшись на спинку кресла, очевидно, демонстрируя новый обморок.
Однако дети ее прекрасно знали: несмотря на обморок, пожилая дама услышит все, о чем они будут говорить.
Марисса осмотрелась в поисках кресла — ей вдруг тоже захотелось «упасть в обморок». Но свободной оказалась только кушетка, а на нее совсем не хотелось падать — довольно уже этой кушетки! И теперь ей оставалось лишь одно: собраться с духом и попытаться хоть как-то смириться с последствиями собственной глупости.
Прошло несколько минут, и Марисса вдруг почувствовала, что в желудке у нее забурлило, голова закружилась, а к горлу подкатала тошнота. Она осторожно наклонилась над восточным ковром, лежавшим у нее под ногами, и зажмурилась. В следующее мгновение ее вырвало.
— Кажется, я еще не поблагодарил тебя за приглашение, — с улыбкой сказал Джуд Бертран, спускавшийся по винтовой лестнице следом за Эйданом.
— Неужели? — отозвался Эйдан, взглянув через плечо на приятеля, — тот уже несколько раз благодарил его за это приглашение.
Что же касается Джуда, то он пребывал в прекрасном расположении духа. Приезд в поместье Йорков был весьма приятен ему по нескольким причинам. Во-первых, ему очень нравились эти чудесные места — бескрайние луга и перелески Линкольншира прямо-таки очаровали его. И конечно же, ему нравилась эта семья, обитатели этого гостеприимного дома. А если честно, то больше всего ему понравилась хорошенькая сестра хозяина, веселая, непосредственная и шаловливая…
Джуд с улыбкой провел ладонью по перилам — ему вспомнилось прошлогоднее пребывание в этом доме. И вспомнилось, как изящная девушка с рыжеватыми волосами съезжала по этим перилам ранним утром — очевидно, решила, что в этот час еще никто не проснулся. И Джуд не стал ей мешать. Молча понаблюдав, как она съехала по перилам до самого низа, он незаметно удалился. И тогда ему в голову пришла странная мысль… Впрочем, нет, не странная, напротив — совершенно естественная в той ситуации. «Какая же она необузданная — словно дикарка», — подумал в те мгновения Джуд.
И теперь он с нетерпением ждал новой встречи с этой юной «дикаркой».
Когда они спустились на первый этаж, Эйдан Йорк кивнул нескольким гостям, однако, не останавливаясь, пошел дальше, к кабинету брата. Джуд тотчас последовал за ним.
Дверь кабинета оказалась закрытой, но в комнате кто-то был — раздавались голоса людей, разговаривавших на повышенных тонах (но в этом не было ничего удивительного, так как семейство Йорков всегда отличалось энергичностью, эмоциональностью и, пожалуй, даже некоторой необузданностью).
— Не стесняйся, заходи со мной, — сказал Эйдан.
И тут же, несколько раз постучав, распахнул дверь и переступил порог. Немного помедлив, Джуд снова последовал за приятелем.
Вдовствующая баронесса, сидевшая в кресле с высокой спинкой, громко всхлипывала, уткнувшись носом в кружевной носовой платочек. Барон же, старший брат Эйдана, вышагивал перед камином, и было совершенно очевидно, что он находится не в лучшем расположении духа. Тут же стоял и его кузен Гарри. Может, Гарри и являлся причиной всего этого шума? Во всяком случае, он хмурился и казался на редкость мрачным.
Джуд коротко кивнул и вскинул руку, приветствуя всех членов семейства.
— Слава Богу, что ты здесь, Эйдан, — проворчал Эдвард. Взглянув на гостя, добавил: — Сожалею, Джуд, но тебе не следует тут находиться. Извини, пожалуйста…
— О… прошу прощения.
Джуд повернулся, чтобы уйти, но Эйдан придержал его.
— Что за мелодрама, Эдвард?! — воскликнул младший брат. — Нет сомнений, Джуд имеет полное право остаться здесь. Так что же у вас произошло? Какие-то неприятности?
Эдвард еще больше помрачнел.
— Неприятности — не то слово. Все очень серьезно… И дело приватное, если можно так выразиться.
— Только не говори, что ты влюбился в одну из горничных, — пробормотал Эйдан.
В очередной раз всхлипнув, баронесса проговорила:
— Ах, Эйдан, не будь таким грубым. — Повернувшись к Джуду — тот с улыбкой поклонился ей, — она продолжала: — Я очень сожалею, мистер Бертран, но вы должны… — Пожилая дама на мгновение умолкла. — А впрочем, оставайтесь, мистер Бертран. Возможно, именно вы сумеете нам помочь.
Джуд вопросительно взглянул на пожилую леди; ему хотелось узнать, каким образом он может помочь.
— Да-да, конечно! — воскликнул Гарри. — Я только сейчас вспомнил про его мать!
«Моя мать? — подумал Джуд. — Уж не забеременела ли любовница Эдварда?» Откашлявшись, он заявил:
