На той стороне - Елена Владимировна Добрынина
Разгребая переписку, Аня не заметила, что Андрей вернулся с кофе и уже поставил чашки на столик. В следующий заход он принес два блюдца с сэндвичем и чизкейком.
— Ты не будешь против, если я позвоню? — Спросила Аня Андрея и тот отрицательно кивнул головой.
Первому она позвонила Владу. Тот побурчал, но выслушав Анин рассказ, очень удивился. Аня соврала, что после того как заблудилась, она вспомнила, где в центре живет ее старая подруга, и пошла ночевать к ним. Влад еще посокрушался, но не похоже было, что смертельно обиделся. Распрощавшись с институтским приятелем, Аня написала смс маме и ответила на вопросы в рабочем чате.
— Кофе остынет. — Отвлек ее от телефона голос Андрея.
Чертыхнувшись, отложила аппарат, и извинилась. Аня выбрала чизкейк, Андрей взял себе бутерброд. Они пили кофе, жевали и болтали обо всем.
— Тебя мне прямо Боженька послал, — смеялась Аня. — Оставишь свой номер телефона? Завтра после конференции я уеду, но в следующий приезд обязательно пойду на твою экскурсию.
— Давай сегодня проведу тебе индивидуалку, — предложил Андрей. Взял мобильник и позвонил на свой номер. — Тем более, что погода сегодня без дождя.
Аня допила кофе и поставила чашку на стол.
— Сегодня вряд ли. У меня встреча одна назначена. Я уже обещала.
— Понятно. Встреча — это важно. Что ж, тогда в следующий приезд обязательно. — И Андрей доброжелательно улыбнулся.
Он вообще показался очень милым молодым человеком, образованным и тактичным. Аня выяснила, что он закончил истфак, приехал в Петербург на практику и влюбился в город. Так и живет — водит экскурсии, изучает историю города и учится в аспирантуре.
Время пролетело незаметно и Ане было уже пора возвращаться. Еще четверть часа и Ася подаст в розыск, подумала Аня, улыбаясь сама себе.
— Чего смеешься? — Спросил Андрей, подавая ей куртку.
Они уже собирались уходить. За окном стремительно темнело и часы пробили пять вечера.
— Да так, вспомнила, что не предупредила подругу, что уйду. Меня уже потеряли, наверное, и скоро с собаками будут искать.
Андрей рассмеялся.
— А ты знаешь, что в России именно в Петербурге началась история кинологической службы? В 1909 году была открыта школа дрессировки и питомник, а собак включили в особое кинологическое подразделение полиции. — Заметил Андрей.
Упоминании о полиции начала прошлого века ввергло Аню в тоску. Ну, почему она сразу вспоминает Николая и эти его синие, бездонные глаза? Ведь разговор коснулся лишь полицейских собак, а она сразу вспомнила графа.
Андрей будто бы наблюдал за ее выражением лица. Но вслух ничего не сказал.
— Не знала о таком факте, — выдавила из себя Аня и, натянув на лицо улыбку, вышла из кофейни.
Глава 40. Платья, шляпки и сердечные признания
На углу у Конногвардейского манежа они распрощались. Андрей ушел в сторону Невского — там собиралась очередная его группа, а Аня поспешила по бульвару, чтобы сквозным двором выйти в особняк Ильинских. Каким-то магическим образом арки всех нужных ей ворот были открыты, и девушка спокойно дошла до тихого дворика на Галерной. В окне на кухне горел свет. Аня, предвкушая знатный нагоняй, тихонечко вошла по черной лестнице в дом.
Ася металась по квартире. Иван и Порфирий Георгиевич заперлись в кабинете. Оттуда слышались их тихие голоса.
— Явилась! — Ася была зла как сто китайцев. — Где ты ходишь, Аня? Как ты вообще умудрилась выйти?
— Не ругайся, Асенька. Я встретила парня, он экскурсии водит. И он открыл замок. — Аня сняла куртку и поставила рюкзак у входной двери.
— Это невозможно. На этот замок нет ключа. Он уже лет тридцать висит на воротах. — Недоумевала розоволосая, застыв на пороге с утюгом в руках.
— У него целая связка всяких ключей, так что у замка не было шанса. — Аня пожала плечами и улыбнулась, прошла на кухню и уселась поближе к печке.
— Между прочим, уже пора идти. А ты где-то шлындаешь. — Не останавливалась Ася. Она явно была на взводе.
«Хорошо, что я ушла. Хоть не видела, как она нервничает. Зрелище то еще», подумала девушка и добавила уже вслух:
— Я уже здесь. Я следила за временем. Не волнуйся, все будет хорошо.
Ася фыркнула и убежала в свою комнату. На шум из кабинета вышли концертмейстер и Иван. Иван уже был одет в длинную поддевку, подпоясанную кушаком. В руках он держал короткий цилиндр.
— Ого, ты готов уже? — Удивилась Аня. — Тогда и мне надобно поспешить.
Она юркнула в «свою» комнату у кухни и дождалась, пока Ася принесет платье. На этот раз это была не юбка и блуза гувернантки, а простое зеленое платье из какой-то плотной ткани похожей на тонкую шерсть. На рукавах и по горловине платье было отделано скромными белыми кружевами. Аня стянула свои современные вещи, надела белье, сорочку и наверх уже натянула платье.
— Тебе очень хорошо в этом наряде. — Примирительно сказала Ася, помогая ей одеться. — Я знала, что зеленый пойдет к твоим глазам.
— Это все твоя заслуга. Спасибо тебе! — Аня обняла девушку. — Все будет хорошо, не переживай, мы обязательно вернемся.
Губы у Аси задрожали, но она тряхнула головой, суетливо поправила складки на платье. Аня не хотела спрашивать, но все-таки рискнула.
— Ты любишь его?
Они были в комнате одни и, наверное, это был единственный возможный момент, чтобы прояснить некоторые детали. Ася нерешительно кивнула.
— Да, очень. В моём время мы никогда не сможем быть вместе: графиня и сын управляющего.
— Поэтому ты предпочитаешь жить здесь?
— Да. Осталось недолго ждать, после революции можно будет вернуться домой, но, если честно, я так привыкла, что сомневаюсь, что мне захочется возвращаться.
— А как же родные? — Спросила Аня. Это был еще один неясный для
