Пленница Риверсайса (СИ) - Болдырева Алиса

— Может, - нахмурился Мариус.

— Леди ещё повезло, что она не свалилась с лошади сразу, - вновь взяв в руки щётку, пробасил Олдвин.

— Да, к счастью, она оказалась опытной наездницей, - отозвался Мариус.

— Это вряд ли уберегло бы её от падения, милорд, - фыркнул Олдвин, - правое путлище-то со стременем пришло в негодность. Странно, ведь я лично седлал с утра лошадей, - Олдвин задумался на миг, и щётка в его больших руках замерла. - Может, кто-то из конюшенных мальчишек сплоховал?

— Может, перетёрлось во время бега? После такой-то скачки и не мудрено.

— Нет, милорд, - отмахнулся Олдвин, - поглядите сами. Какой ровный срез идёт вот до сих пор, перетереть так невозможно.

Мариус пригляделся. И впрямь, ремешок из сыромятной кожи был ровно разрезан до середины, а дальше словно сам оборвался под тяжестью всадника.

— Что ты хочешь этим сказать, Олдвин? – осторожно спросил Мариус, уже предполагая какой ответ сейчас услышит.

— А то, милорд, что его кто-то нарочно повредил.

Солана

Двери её покоев отворились властным движение руки, и в образовавшемся проёме Солана увидела свою мать. На ней было платье цвета грозового неба, с шеи, словно гроздья винограда, свисали рубины, а расчёсанные до золотистого блеска волосы струились по спине и плечам. Она неторопливо повела взглядом по комнате, не упуская из виду ни одной детали, а наткнувшись на сидящего в кресле Клауса, не удивилась, лишь тень недовольства скользнула по её лицу, на долю мига исказив его правильные черты.

«Да, мамочка, зайди ты несколькими минутами ранее, тебя бы точно удар хватил» - усмехнулась про себя Солана, машинально коснувшись пальцами губ, всё ещё хранивших вкус жарких поцелуев Клауса.

— Клаус, будь добр, оставь нас с Соланой наедине, - пройдя к окну, сказала мать.

Она смотрела вдаль, и только когда за Клаусом закрылась дверь, вновь взглянула на Солану.

— Позволь узнать, что ты здесь делаешь? – спросила мать обманчиво тихим голосом.

— Это моя комната, мама, где же мне ещё быть? – ответила Солана.

— Например, во дворе, вместе со своим женихом, - предположила Лисия, и в её словах теперь звенела сталь. - Или ты ждёшь, когда к нему выйдет Тами Боллард?

— Не напоминай мне про неё, - тут же взвилась Солана, поднимаясь с удобного кресла. Она поправила своё бархатное платье нежного персикового цвета, надеясь, что Клаус зашнуровал его как следует, и прошлась по комнате.

— Отчего же? Как раз о ней я зашла поговорить, - возразила Лисия со странным выражением на лице.

— Боги! Не хочу ничего слышать о ней! – от охватившей её злости Солана покрылась красными пятнами, и те приятные мгновения, что они провели с Клаусом в этой комнате несколько минут назад, оказались напрочь забыты. – Ты оказалась права, мама. Эта шлюха лезет в постель к Мариусу, а он не больно-то и сопротивляется, - с её губ сорвался нервный смешок.

— И кого из богов мне возблагодарить, что ты наконец-то это заметила? – Лисия вскинула тонкую бровь вверх. – А может это Клаус раскрыл тебе глаза, пока ты в очередной раз ублажала его? М?

К щекам Соланы прилила кровь. Выходит, мать всё знает. И как давно она знает? Впрочем, этого и следовало ожидать, от Лисии Танистри сложно что-то утаить. Наверняка, это болтливая Нанси ей всё рассказала, после того как застала их с Клаусом в коридоре Коулдрэджа; тогда они страстно целовались, скрываясь в нише стены. Язык бы ей оторвать!

— Мама, всё… - попыталась оправдаться Солана, но Лисия не стала её слушать.

— Можешь не утруждаться, - пресекла она. – Я лишь надеюсь на то, что у тебя ещё осталась хоть капля благоразумия, и ты не позволяешь Клаусу… - она цокнула, – заходить слишком далеко.

— Нет, - ответила Солана, и её голос источал яд. – Можешь не беспокоиться на этот счёт. Я всё ещё девственница, и Мариус получит свою невинную жену.

«Скорее бы эта чёртова свадьба, - подумала Солана. - Тогда я смогу полностью принадлежать Клаусу, и больше не придётся себя сдерживать. И ему тоже».

— Хорошо, - отозвалась Лисия. – Но всё же тебе стоит прекратить эти ваши, - Лисия скривила губы, - игры с Клаусом. У Мариуса, как и меня, тоже есть глаза и уши. Впрочем, как и у многих других в этом замке.

— Это не тебе решать, мама, - возразила Солана. Ничто не заставит её отказаться от Клауса. Ничто. Даже угрозы матери.

— Боги, Солана, он же твой брат! – на лице Лисии появилось брезгливое выражение.

— Троюродный, – парировала Солана, а Лисия возмущённо хмыкнула.

— И всё же ты рановато обзавелась любовником. Для начала тебе нужен наследник от Мариуса, а уж потом пускай в свою постель кого вздумается, хоть Хадвина.

— Я знаю, что мне нужен сын, - огрызнулась Солана, проигнорировав выпад матери, - можешь не напоминать об этом.

«Как только у меня появится сын, от Мариуса больше не будет прока», - думала Солана, мечтая сделать вдовой.

— Хорошо, - сказала Лисия, - не хотелось бы, чтобы все наши старания пропали даром. Через два месяца они снимут траур, и тогда…

Солана рассмеялась, зло и надтреснуто.

— Ты действительно так считаешь, мама? – она снова рассмеялась. Смех просто душил её. – Неужели ты так же слепа, как и Клаус? Неужели я одна вижу, что Мариус влюблён в девчонку Боллардов? Неужели ты уже забыла, как он бросился спасать её? Как коротка твоя память, оказывается! Боги, почему эта чертова потаскуха не свернула шею во время охоты, всем стало бы…

Комнату огласил звонкий хлопок, и щёка Соланы запылала. Мать ударила её. Солана вздрогнула, впившись в лицо матери колючим взглядом. Да как она только посмела?

— В своём ли ты уме? Прекрати истерить! Ты Танистри! Так и веди себя достойно! – осадила её Лисия. – С памятью у меня всё прекрасно, можешь не сомневаться, впрочем, как и со зрением. А вот тебе следовало бы попридержать язык за зубами. Знаешь ли, в замке всегда найдётся словоохотливая служанка, которая донесёт твои речи кому надо.

Эти слова немного отрезвили Солану, и, прижав руку к пылающей щеке, она сказала:

— Прости, мама, это всё нервы.

— Своими истериками и бездействием ты вряд ли добьёшься чего-то хорошего, Солана, - сказала ей Лисия, снова подойдя к окну. – Безусловно, я тоже вижу, что Мариус увлечён леди Тами. Надо полагать, что и Кейла уже заметила привязанность сына к этой девице. Да и девчонка, похоже, влюблена в него, только ещё не осознала этого, но вскоре и у неё откроются глаза. Она не глупа, как бы нам того хотелось, - Лисия задумчиво смотрела в окно. - И всё же Вэлдоны горды и порядочны, порой даже чересчур. Семейная честь для них превыше всего, - она усмехнулась. - Кейла не позволит Мариусу взять назад слово, что ещё при жизни дал его отец Грай. Вот увидишь, он будет вынужден жениться на тебе.

Солана снова вспыхнула. Вынужден? Он будет вынужден? Да кто он такой, этот Мариус Вэлдон? Сельский дурень, вот кто! И уж он ей точно не чета! Не будь Вэлдоны так баснословно богаты, отец в жизни бы не согласился на эту свадьбу!

И всё же её гордость была задета. Она не хотела думать о том, что Мариус пойдёт с ней в вектум лишь из-за чувства долга. Это так унизительно.

Лисия обернулась и жестом подозвала Солану к себе.

— Посмотри, - Лисия кивнула на окно, через которое как на ладони просматривался весь внутренний двор. – Вскоре всё это станет твоим, Солана. Вместе с золотодобывающими рудниками Вэлдонов. А наследник Мариуса, его сын, упрочит твоё положение здесь, на западе, – Лисия бросила на неё пристальный взгляд. – Осталось только отцепить надоедливый репей, который случайно запутался в подоле твоего платья, и теперь колит, причиняя беспокойство.

— Да, вот только этот репей зацепился весьма прочно, мама, и, кажется, уже успел пустить корни, - возразила Солана, вспоминая провал на охоте. Надо же, как Мариус бросился спасать эту девку. Видимо и впрямь воспылал к ней. А Клаус тоже хорош! Мог бы придумать что-нибудь понадёжнее, вместо того, чтобы резать путлище и пугать лошадь, заставляя ту нестись как оголтелую.