Филиппа Карр - В разгар лета

Я заглянула в шкаф: ее плащ и ботинки исчезли.

Значит, она должна быть на палубе.

Я почувствовала, как по спине пробежала дрожь страха. Будет ли она достаточно осторожна там, наверху? И каково ее намерение?

Я вернулась на палубу. Елены нигде не было видно, Джекко тоже.

— Елена! — крикнула я. Мой голос потонул в завывании ветра. — Елена, где ты?

Я прижалась к борту и с ужасом посмотрела вниз, на беснующуюся воду. Вчера, глядя на бурное море, я сказала ей:

— Я надеюсь, корабль выдержит непогоду, хотя он кажется таким хрупким.

А она ответила:

— А если нет, это будет для меня ответом на все вопросы.

Сам по себе факт, что у нее могла возникнуть такая мысль, взволновала меня. Сейчас этот разговор с ужасным смыслом снова всплыл в моей памяти. Я оцепенела, вспомнив безнадежное выражение в глазах Елены. Правда, я чувствовала, что ей стало легче, когда все узнали о ее беде. Она ощущала нашу поддержку. Никто из нас не допускал и тени упрека.

Я забегала по палубе. Может быть, она еще где-то здесь, замышляет ужасное дело. Многие люди могли оказаться в подобной ситуации, которая казалась им слишком трагической, но поставить финальную точку — это совсем другое дело. Я должна была ее найти.

Я продолжала выкликать ее имя. Мне не следовало оставлять ее одну. Сколько девушек на протяжении веков оказывались в таком положении, беспечно уступив просьбам возлюбленного. А сколько предпочли именно так разрешить все проблемы.

Я думала о тете Амарилис, которая так нежно любила свою дочь. Я вспомнила о дяде Питере. Что он будет думать, когда узнает, что его дочь не смогла справиться с несчастьем, за которое он нес ответственность, как и Джон Милворд? Джо Крессуэл тоже виноват, потому что оклеветал ее отца и это стоило Елене ее будущего счастья. Я тоже несла ответственность, потому что не углядела за ней. Все казалось мне длинной цепью вины, и я — одно из звеньев этой цепи.

— Елена! — безнадежно кричала я. — Где ты?

Никакого ответа, только гул ветра и грохот моря, обрушивающегося на борт корабля.

Я бродила по палубе. Мне нужно было найти родителей. Я должна поднять тревогу. Но что делать?

Корабль не сможет повернуть обратно. Можно ли найти ее в таком море?

Я пробиралась по палубе так быстро, как могла.

Ветер рвал промокшую одежду, развевал волосы.

Я шла, прижимаясь к борту. В конце палубы, где была небольшая ниша, прикрытая спасательной лодкой, можно хоть немного укрыться от ветра.

Приблизившись, я увидела Елену.

— Елена! — радостно крикнула я.

Да, это была Елена, и не одна: рядом с ней сидел Мэтью Хьюм. Я поспешила укрыться в нише.

— Елена, — выдохнула я. — Я искала тебя, как ты напугала меня!

Она не отвечала, подняв на меня глаза, в которых я увидела отчаяние.

Мэтью сказал:

— Теперь все в порядке. Она уже приходит в себя, не беспокойся.

— Аннора была очень добра ко мне, — обронила Елена. — Она — мой лучший друг.

— Я знаю, — ответил он.

Она посмотрела на меня:

— Аннора, я хотела это сделать. Было бы так легко.

Я решила, что в такую погоду все могут подумать, что меня смыло волной за борт.

— Что ты говоришь, Елена?

— Я не могу так больше, это был бы лучший выход для меня и моего ребенка. Понимаешь, у моего ребенка не будет имени…

— У него будет имя, — твердо сказала я. — Твое имя.

— Но это плохо для ребенка — прийти в мир нежеланным и без имени…

Она говорила, словно в трансе. Я совершенно забыла о присутствии Мэтью Хьюма. Тогда он сказал:

— Посиди с нами, Аннора. Здесь немного спокойнее.

Я села рядом с Еленой.

— Если бы ты… Ты понимаешь, какое это было бы для нас несчастье?

— Ненадолго. Все бы скоро забылось.

— Что ты говоришь! Я бы никогда этого не смогла забыть. — И вдруг я поняла, что Мэтью Хьюм знает нашу тайну.

— Мне очень жаль, что ты все узнал.

— Я благодарю за это Бога. Все произошло случайно, но я оказался здесь в нужный момент. Воля Провидения, я был послан на корабль именно для этого.

— Да, — сказала Елена, — я хотела это сделать. Я хотела, чтобы все сошло за несчастный случай. Выглядело бы все так: я вышла наверх подышать свежим воздухом и упала за борт.

— Елена, как тебе такое могло прийти в голову?

Как ты могла нанести нам такой удар?

— Я была уверена, что так будет лучше для всех нас.

Взяв ее за плечи, я посмотрела ей прямо в глаза.

— Я хочу отвести тебя в каюту, тебе нужно полежать.

— Нет, я хочу остаться здесь, мне спокойно с вами.

Мэтью знает обо всем, я ему рассказала.

— Я догадывался, что есть какие-то трудности, — проговорил он, — но я не знал, какого рода. Я только молился, чтобы чем-нибудь помочь, и Бог ответил мне.

Я оказался здесь в нужный момент.

— Ты спас меня, — прошептала Елена.

— Спасибо тебе, Мэтью! — воскликнула я.

— Теперь мы должны убедить ее в том, что подобное не должно повториться. Это преступление, речь идет о твоей жизни… и жизни твоего ребенка.

— Да, — сказала Елена, — я знаю, но я чувствовала себя такой потерянной, мне было так страшно. Я действительно не представляю себе, как жить дальше.

Я знаю, что Аннора и ее родители будут помогать мне, пока не родится ребенок, но что дальше? Все будут знать, что у меня есть ребенок, но нет мужа. Как мне это перенести?

Мы умолкли и еще долго сидели, слушая, как волны бьются о борт корабля.

Между Еленой и Мэтью зародились особые отношения. Он спас ее и не мог не испытывать некую удовлетворенность. Любой чувствовал бы себя вознагражденным спасением чьей-то жизни, но Мэтью сделал предназначением своей жизни приходить на помощь людям, а случай с Еленой подтвердил это.

Он много говорил ей о своей цели жизни. Я часто находила их сидящими в том укрытии; обычно говорил он, а она неотрывно смотрела на море. Не знаю, слушала ли она его, но молча сидела, пока он говорил.

Мы сошли на берег в Кейптауне всей компанией, как в Мадере. Было чудесно после столь долгого пребывания в бурном море снова оказаться на твердой земле, купаться в солнечном тепле. Кейптаун навсегда останется для меня одним из самых прекрасных городов в мире. Наверное, потому, что я была очень счастливой в тот день.

Я чувствовала неимоверное облегчение оттого, что не сбылись мои мрачные предчувствия в отношении Елены. Если бы она осуществила свое намерение, я не смогла бы этого перенести. В глубине души я винила бы Джо и никогда бы не смогла забыть, как он стоял тогда, складывая бумаги. Я всегда бы думала, что он и дядя разбили жизнь Елены и я сыграла роль в этой драме, невольно став помощницей Джо.

Но ее вовремя спас Мэтью, и впредь я должна была быть особенно внимательна. Я смотрела на голубые воды, на большую гору, прекрасный залив и впервые за долгое время чувствовала себя спокойно.