Мэри Патни - Шелк и тени
Волна гнева захлестнула Сару.
— Какой вздор! Никто никогда не говорил, что между Чарлзом и его женой существует размолвка. Всем хорошо известно, что ее смерть — нелепый случай. Я не желаю сидеть здесь и выслушивать ваши абсурдные обвинения. — Сара вскочила с дивана. — Советую вам больше никому не говорить эти глупости, иначе вас привлекут к суду за клевету.
— Не уходите пока, леди Сара, — сказал Перегрин, указывая на место, где она сидела. — Я только начал.
Сара с неохотой села и стала теребить в руках веер. Она не сомневалась, что Перегрин лжет, но должна была выслушать его, чтобы потом доказать, как он глубоко заблуждается относительно Велдона.
— Горничная слышала, как они ругались на лестничной площадке. Затем она услышала крик и звук падающего тела, — сказал Перегрин. — Когда горничная прибежала, Велдона уже не было, а его жена лежала мертвая со сломанной шеей. Велдон вернулся через час и сказал, что все это время был в своем офисе.
Сара почувствовала легкую боль в затылке. Неужели Чарлз может так разозлиться, что в порыве гнева способен убить человека? Нет, она не должна так думать и тем самым оскорблять жениха.
— Если девушка все это видела, то почему она не заявила в магистрат?
— Потому что Велдон ее похитил и продал в публичный дом, — ответил Перегрин охрипшим голосом. — Спустя несколько месяцев она умерла, но перед смертью все рассказала подруге. У меня есть свидетельство, подписанное этой девушкой, но это показание с чужих слов и не может быть предъявлено в суде.
— А так как настоящей свидетельницы больше нет в живых, то никто не может обвинить Чарлза, — сказала Сара, которая никак не могла связать предъявленные принцем обвинения с человеком, за которого она собиралась выйти замуж. — Чужие показания всегда сомнительны.
— Если бы это было единственное, в чем можно обвинить Велдона, то вы могли бы сомневаться, но я могу привести вам дюжину таких примеров. Помните — нет дыма без огня? Так вот, вокруг Велдона не только дым, но и огонь. Совсем как в аду. Я надеюсь, что он скоро сгорит в этом адском пламени.
Сара содрогнулась, но постаралась сохранить спокойствие.
— Мне все это неинтересно, — сказала она. — Я думала, что вы с Чарлзом друзья, но, похоже, я ошибалась. Вы ненавидите его. Каждый раз, когда мы встречались, вы старались оскорбить его, а так как я не хотела вас слушать, то вы придумали эту грязную ложь. Но у вас ничего не получится. Я не желаю больше слушать, как вы оскорбляете честного и беззащитного человека.
Сара встала и направилась к двери.
Перегрин преградил ей дорогу и схватил за плечи.
— Да, я ненавижу его, но это не значит, что я говорю неправду. — Глаза Перегрина сверкнули зеленым огнем. — Велдон погряз в пороке до глубины своей подлой души. Он лицемер и ханжа, что особенно опасно, так как он претендует на роль порядочного человека, совершая при этом бесчестные поступки.
Под напором слов Перегрина вера Сары в безупречность своего жениха несколько пошатнулась, но она все еще продолжала сопротивляться.
— Чарлз уже много лет друг моего отца. Почему я должна верить вашим словам, не подтвержденным доказательствами?
— Когда я иностранец, а он английский джентльмен? Действительно, почему вы должны мне верить? — Голос Перегрина стал вкрадчивым. — Может, вы дадите мне ответ на этот вопрос, Сара?
Перегрин отпустил ее плечи и нежно взял за талию. Он склонился к ней и заглянул в глаза.
— Поверь мне, Сара, — сказал он хрипло. — Я знаю о нем много гнусного, и все это правда. Чарлз Велдон — сам дьявол.
Сара вздрогнула, когда губы Перегрина коснулись ее шеи.
— Велдон любит совращать девственниц, — шептал Перегрин, — но я не позволю, чтобы вы стали его очередной жертвой.
Его губы блуждали по ее шее, а пальцы нежно ласкали чувствительные ямочки за ушами. Сара чувствовала, что изнемогает. Как ему удается так воздействовать на нее? Он словно гипнотизирует ее. Она погружается в море блаженства, ее воля ослабевает.
— Прекратите, — тихо сказала она, чувствуя, как ее покидают последние силы.
Его объятия стали крепче. Прижав ее к своему телу, Перегрин стал нежно поглаживать ее спину и бедра, разжигая в ней страсть, которую она до сих пор не знала.
— Вы хотите, чтобы я остановился? — шепнул он в ухо. — Вам стоит сказать, что вы совсем не хотите меня.
— Я не могу сказать, что совсем не хочу вас, но не думайте, что ваши поцелуи убедят меня больше, чем слова.
Не понимая того, что делает, Сара обняла его за шею и стала перебирать его шелковистые черные волосы.
— Вы можете сбить меня с толку, но не настолько, чтобы я забыла, что помолвлена с другим человеком.
— Я знаю это, милая Сара, — сказал он голосом таким же ласковым, какими были его руки. — Мне просто хочется подержать вас в объятиях. Не бойтесь. Нельзя соблазнить женщину за несколько минут.
Его слова вызвали в Саре целую гамму чувств: желание, сомнение, смущение, смелость. Она находилась между страшным сном и сладкой явью. Большой грех в том, что она так страстно желает этого человека, в то время как принадлежит совсем другому, но что она может с собой поделать? Уж если она вступила на стезю греха, то почему хоть еще немного не продлить это мгновение? Сознание того, что дом полон гостей, удержит ее от окончательного падения.
— Я знаю, что поступаю плохо, — прошептала Сара, поднимая на Перегрина полные страсти глаза, — но хоть еще мгновение… ведь такое больше не повторится…
Приняв решение, Сара встала на цыпочки и потянулась к губам Перегрина. Закрыв глаза и впившись пальцами ему в плечи, она с жаром поцеловала его.
Перегрин догадывался, что в Саре дремлет не разбуженная страстью женщина, но сейчас он был буквально сражен силой ее чувства. Его охватила ответная страсть. Он забыл, зачем привел ее сюда, забыл, что скоро придут люди, и полностью отдался своему желанию, такому сильному, какое он испытывал в юности. О Господи, до чего же она хороша и опасна! Опасна потому, что уводит от намеченной цели.
Эта мысль потрясла и отрезвила Перегрина. Оборвав поцелуй, он повел едва стоящую на ногах Сару к дивану, уложил ее и сам лег рядом. Они стали неистово целоваться.
Сара извивалась в объятиях Перегрина, тянула к себе его голову, и он незаметно запустил руку за декольте. Платье с одного плеча съехало, и нежная грудь оказалась в его ладони. Перегрин чувствовал, как под его ладонью бешено бьется ее сердце. Танцы разгорячили ее, и тело было влажным и теплым. Нежный запах разметавшихся по дивану волос смешивался с запахом кожи, которой он был обит.
Краешком сознания Перегрин отметил, что. рад тому, что его слова не убедили Сару, но его совесть будет чиста. Если его слова не разлучили ее с Велдоном, то их разлучит ее внезапная страсть.
