Барбара Картленд - Маленькая притворщица
«Вот и все… — подумала девушка. — Принц так рассчитывал на меня… Какой бесславный конец!»
Она не смогла подавить глубокий вздох отчаяния. Из темноты послышался голос.
— Я сожалею, мэм… — начал было капитан Мур, но прежде, чем он успел закончить фразу, лошади внезапно встали как вкопанные. — Что случилось?
Один из солдат открыл дверцу кареты.
— На дороге чье-то тело, сэр…
— Тело?
— Да, сэр, похоже, это женщина… Хотите взглянуть?
— Пожалуй.
Капитан собрался было выйти из кареты, но Иона остановила его:
— Я пойду с вами, все-таки это женщина…
Офицер бросил на нее удивленный взгляд и, секунду поколебавшись, неожиданно согласился:
— Хорошо… Идемте!
Он помог ей выбраться из экипажа. Один из солдат, держа перед собой фонарь, проводил их туда, где нашли тело. Подойдя ближе, Иона увидела, что несчастная женщина лежала поперек дороги, в нескольких шагах от копыт лошадей; одна ее рука была протянута вперед, словно она из последних сил пыталась за что-то ухватиться, а ноги почти до колен покрывала жидкая дорожная грязь.
Солдат опустил фонарь немного ниже, и Иона с ужасом увидела, что другая рука женщины крепко прижимает к груди какой-то сверток, замотанный в рваные тряпки.
— Боже! Это ребенок… — воскликнула Иона.
Наклонившись, она отдернула с лица женщины черную шаль. Ее глаза были закрыты, и могло показаться, что она всего лишь прилегла отдохнуть, но… женщина была мертва.
Очень осторожно Иона вытащила из-под ее окоченевшей руки маленький сверток и развернула тряпье, в которое был завернут младенец, но, как только показалась его маленькая головка, последняя надежда угасла — ребенок тоже был мертв. Он больше походил на маленький скелет, чем на человеческое существо, и, не выдержав этого ужасного зрелища, девушка снова прикрыла тощее голенькое тельце обрывками тряпок.
— Судя по всему, они оба погибли от голода, — холодно сказала она, взглянув на капитана.
Солдат, держащий в руках фонарь, наклонился к телу женщины и внимательно посмотрел ей в лицо.
— Похоже, сэр, эта женщина с той фермы, которую мы сожгли неделю назад. Это в двадцати милях отсюда. Если вы помните, сэр, мы нашли у них в доме спрятанное оружие, расстреляли мужчин, а потом все подожгли. Я слышал, крестьяне из окрестных деревень боятся помогать тем, кто остался без крова…
— Эта женщина, должно быть, надеялась добраться до замка в надежде, что хоть там ей не откажут в помощи. Вот почему она оказалась здесь, на дороге, — заключила Иона.
— Да, это та самая женщина, я хорошо запомнил ее лицо, — снова сказал солдат и, подняв фонарь, посмотрел на своего командира.
— Перенесите тело к краю дороги, — приказал капитан. — Мы уже ничем не можем ей помочь. Завтра я прикажу, чтобы ее похоронили.
— Это, пожалуй, единственное, что вы можете для нее сделать, — горько заметила Иона.
Она подождала, пока солдаты не перенесли тело на обочину дороги, затем подошла и снова положила мертвого ребенка в объятия матери. Склонившись, она прошептала молитву, потом поднялась и, пряча слезы, быстрым шагом направилась обратно к карете.
Некоторое время они ехали молча, затем капитан Мур немного смущенно сказал:
— Война есть война, мэм. К сожалению, подобных трагедий избежать почти невозможно…
— Невозможно? Зачем нужно было расстреливать людей?
— Они оказали сопротивление…
— Голыми руками против заряженных мушкетов?! И это англичане называют справедливостью?
— Поймите, они — повстанцы, готовые в любой момент снова поднять мятеж! С нашим приходом в Шотландии воцарился мир и порядок, и мы вынуждены жестоко наказывать тех, кто не подчиняется закону.
— Вы называете гибель беззащитных людей порядком? — с сарказмом спросила Иона.
— Если вы полагаете, что подобные зрелища ничуть меня не трогают, то вы ошибаетесь! — горячо воскликнул капитан. — Мне ненавистно многое из того, что мне приказывают делать. Сражаться с женщинами и детьми — недостойное занятие для солдата. Послушайте, мэм, — голос капитана внезапно смягчился и звучал почти по-дружески, — я хочу дать вам один совет… Я не знаю, в чем вас обвиняют, но послушайте: когда вас будет допрашивать комендант форта, майор Джонстон, попридержите язык за зубами…
— Спасибо за совет, капитан, — сказала Иона. — Я рада слышать, что даже среди английских солдат еще остались люди, которым небезразлично чужое горе.
Прежде чем капитан Мур успел ей ответить, карета остановилась, снаружи послышались голоса, а в окнах замелькали огни — они прибыли в форт Огастес.
Иона взглянула на капитана, и их взгляды встретились. Лицо молодого англичанина выражало замешательство. Наклонившись к девушке, он торопливо прошептал:
— Не забывайте о том, что я вам сказал…
В следующую секунду Мур поднялся, распахнул дверцу кареты и вышел.
— Позвольте, я помогу вам, мэм.
Его голос снова звучал отрывисто и сухо. Перед глазами девушки замелькали незнакомые любопытные лица, красные мундиры, длинный коридор с каменным полом… Потом перед ней распахнулась какая-то дверь, и она шагнула вперед.
— Иона Уорд из замка Скэг, сэр, — по-военному четко доложил капитан Мур.
Иона нашла в себе силы оглядеться: в большой, неплохо, но не слишком уютно обставленной комнате ярко пылал камин; майор Джонстон сидел у огня в массивном кресле с высокой спинкой. Мундир на нем был расстегнут, и из-под него виднелась несвежая белая рубашка. В руке майор держал бокал вина; лицо его было багровым, а на огромном, словно спелая слива, носу проступали синюшные вены, что выдавало в нем человека грубого нрава и взрывного темперамента.
Не поднимаясь со своего кресла, майор окинул девушку взглядом.
— Это и есть та самая девчонка, которую подозревают в связях с якобитами? — наконец прогрохотал он, сделав изрядный глоток вина. — Ну-с и что же ты можешь сказать в свое оправдание?
Иона молчала.
— Ты что, язык проглотила? — заорал майор. — Отвечай!
— Вы обращаетесь ко мне, сэр?
— А к кому же еще, черт побери!
— Я, как гостья герцога Акрэ, требую, чтобы мне объяснили, на каком основании меня арестовали.
— Она требует! — расхохотался майор. — Теперь слушай меня внимательно: ты можешь быть кем угодно, но если ты окажешься якобиткой, тебе чертовски повезет, если твоя глупая головка не слетит с плеч долой!
— Насколько мне известно, сэр, английский закон гласит, что любой человек считается невиновным до тех пор, пока его вина не будет доказана, или я не права?
Майор не ответил, и Иона продолжила:
