Кэтрин Коултер - Дочь дьявола
— Ты никуда не поедешь, — безапелляционно заявил Адам.
Арабелла насупилась:
— Господи Боже, Адам, но нам нужны сведения! Ты не можешь появиться на ее вилле, а я как гостья — могу!
— Нет! — еще категоричнее воскликнул Адам. — И я не потерплю никаких споров, Белла. Подождем известий от отца!
Девушка прекрасно знала, в каких случаях может уговорить Адама, а в каких потерпит неудачу. Она прикусила губу, чтобы не ответить язвительной репликой, и со вздохом согласилась:
— Хорошо, Адам. Возможно, так будет благоразумнее.
— Ты сама прекрасно это понимаешь, — резко бросил он. — Будь ты мужчиной, поостереглась бы очертя голову мчаться в лагерь врага, не зная ни численности, ни расположения его войск.
«Ну да, — подумала Арабелла, по-прежнему не глядя на брата, — конечно, у глупенькой женщины нет ваших преимуществ, не говоря уже о стратегии и тактике».
Она кивнула и одарила брата сияющей улыбкой.
Адам, не поверив сестре, испытующе уставился на нее, но мысли его были заняты другим.
— Белла, я послал Винченцо наблюдать за вашей виллой, но, боюсь, этого недостаточно. Как ты нашла Рейну сегодня утром?
— Необычайно притихшей. Господи, да после того, что с ней сделали, я не удивилась бы, если бы она забилась под кровать и отказывалась выбраться оттуда! Когда я выходила от нее, леди Делфорд собиралась дать ей слабительное. — Она расхохоталась, припомнив уморительную сцену. — Но Рейна весьма ловко отговорила ее и…
— Белла, — неожиданно перебил Адам, — мне нужно идти. Держись поближе к виконту и подальше от графини. Предчувствую, что события будут развиваться с неимоверной быстротой.
— Хочешь сказать, что мы подлили масла в огонь?
— Странно, — задумчиво протянул Адам, теребя бороду, — но мне кажется, что пламя уже разгоралось задолго до нашего появления в Неаполе. Это словно запутанный клубок, который может распутать только один человек.
— Кто именно, Адам? Он пожал плечами:
— Я почему-то сердцем чувствую, что на это способен только отец.
«Ну да, а я должна сидеть сложа руки и выжидать, как развернутся события, — — подумала Арабелла, — и все из-за его злосчастной интуиции?!»
Однако она ничем не выдала своих мыслей и ангельски улыбнулась.
— Будь осторожнее, киска, — попросил брат, обнимая ее. — И позаботься о Рейне.
— Ах, вот в чем причина твоих тревог, — деланно рассмеялась она. Но Адам с упреком покачал головой и направился туда, где была привязана его лошадь.
За ужином Рейна весело болтала с родителями и беззаботно смеялась. Арабелла молча удивлялась подруге, поскольку та казалась вполне искренней. Арабелла не знала, что Рейна приняла решение, твердое решение. Девушка безмятежно улыбнулась отцу, когда тот, прервав обличительную речь против всех иностранцев вообще и итальянцев в частности, остановился, чтобы пригубить вина. Арабелла воспользовалась представившейся возможностью, чтобы заговорить с леди Делфорд.
— Кажется, леди Идеи успела перечислить все самые скандальные придворные сплетни, мадам?
— Дорогая, — вздохнула леди Делфорд, — вы просто не представляете, на что способна эта женщина и ее неутомимый язык!
— Вероятно, — вмешался лорд Делфорд, — нам с вами выпали на долю одинаковые пытки, любовь моя. Вчера мне пришлось вытерпеть строго конфиденциальную беседу с королевой. Эта женщина поистине одержима ненавистью, особенно сейчас, когда Наполеон требует отставки Актона. Она рвала и метала, так что я едва удержался от того, чтобы не засунуть ей кляп!
— Наполеон, не терпит Актона из-за его проанглийских настроений, сэр? — спросила Арабелла.
— Да, — кивнул виконт. — Правда, его отставка ничего не решает! Господи, порой мне хочется, чтобы Везувий вновь проснулся и затопил лавой весь этот проклятый город. Тогда мы вернулись бы наконец домой, а их королевские величества могли бы отречься от престола и удалиться на покой в Сицилию.
— Сомневаюсь, чтобы лаццарони одобрили твои планы, отец, — сухо заметила Рейна.
Эдвард Линдхерст ответил дочери любящей улыбкой.
— Верно, дорогая. Уму непостижимо, почему чернь так обожает Фердинанда.
— А по-моему, все вполне естественно, — засмеялась Арабелла, — особенно когда он одевается, как они, продает рядом с ними рыбу на рынке и при этом, как я слышала, употребляет весьма красочные выражения.
— Возможно, — равнодушно согласился виконт. — Рейна, дорогая, что ты делала сегодня?
Девушка вздрогнула, но тут же ослепительно улыбнулась.
— Ничего особенного. Играла на пианино, учила итальянский. Мария, моя горничная, считает меня настоящей уроженкой этих мест.
Лорд Делфорд, твердо уверенный, что единственным достойным изучения языком является английский, благосклонно кивнул.
— Слава Богу, сегодня можно спокойно отдохнуть дома, — произнесла леди Делфорд, ни к кому в особенности не обращаясь. — Хорошо, что нынче нет очередного приема.
— Ты права, матушка, — пробормотала Рейна. — Я так устала, и не могу дождаться, пока лягу в постель.
— Как ты себя чувствуешь? — встревожилась мать.
— Немного голова болит, — солгала Рейна, рассеянно прислушиваясь к отцу, который пересказывал письмо старшего брата.
— Томас надеется, — объяснил он, — что вернется к осени в Англию. И не один. Привезет с собой лорда Линтона, джентльмена, который, как он уверяет, безупречен во всех отношениях. Томас пишет, что он не только прекрасный солдат…
— Но беспечно и счастливо живет на десять тысяч фунтов в год?
— Да, он, конечно, не нищий! И, очевидно, с нетерпением ожидает знакомства с тобой, дорогая. Лорд Линтон — внук Эглтона, джентльмена крайне рассудительного, спокойного и разумного, которым я неизменно восхищаюсь.
Головная боль Рейны, по-видимому, усиливалась с каждой минутой. Однако, заметив, что отец поглядывает на нее с легким недоумением, девушка растянула губы в улыбке.
— Судя по твоим словам, папа, он — идеал и образец всех добродетелей.
— С удовольствием встречусь с Томасом, — весело вставила Арабелла, отвлекая внимание виконта от подруги. — Мне необходимо убедить его, что флотская служба, особенно под командованием лорда Нельсона, куда более волнующее занятие, нежели армейские будни.
Лорд Делфорд из вежливости попытался выдавить улыбку. Пока Арабелла говорила что-то его жене, он пристально смотрел на копну медово-золотистых волос, унаследованных от матери, но стоило ей обернуться, как темные отцовские глаза сверкнули дьявольским лукавством. Резко поднявшись, он бросил жене:
— Извини, любовь моя, но мне еще нужно просмотреть кое-какие документы.
Арабелла Уэллз — истинное наказание! Необычайно надменна и самоуверенна, что совершенно недопустимо для девушки ее возраста. Какое счастье, что она не его дочь, и к тому же вскоре уедет обратно в Геную! И она дурно влияет на Рейну! Если бы не она, дочь никогда не осмелилась бы перечить ему за обедом!
