Невеста против (СИ) - Вансловович Лика

Последнее время они почти не общались, и Эрик даже сомневался, в том, что это общение возобновится, однако Костя сам его нашел и навязал свою кампанию, словно ему не с кем было проводить свободное время.

И не то чтобы австриец был не способен отказать кому-либо, нет, тут дело совсем в другом. А дело было в том, что чертов Крайнов знал о НЕЙ, более того он бывал в ее имении, общался, а возможно — и это раздражало сильнее всего — касался ее!

— Ну, вот куда ты собираешься податься? В Австрию? Что тебе там делать? Ты же совершенно не умеешь веселиться! — продолжая насмехаться, заметил Костя.

— Ну да, веселье — это по твоей части! — Эрик уже не слушал Костю, неожиданно остановившись посреди улицы и уставившись в одну точку.

Там с другой стороны проспекта он разглядел знакомую фигурку девушки. Она совершенно точно выглядела сейчас иначе, нежели чем при их последней встрече: совсем другая осанка, другая походка, прическа, даже взгляд казался другим и все же — он узнал ее, так глубоко засел этот образ в его сердце.

Там на треклятом балконе, когда он не смог оттянуть Риану от края и спасти, там, где он едва ли не потерял ее навсегда, он запомнил этот образ до мельчайших подробностей, каждую черточку лица, словно сохранив ее портрет в душе.

Не узнать ее он, конечно, не мог!

Она выглядела уставшей, это читалось и в ее взгляде и в каждом шаге: упрямство и гордыня не позволяли Риане выглядеть жалкой и беспомощный, но неровная поступь, изящная черная посеребренная трость в руке… все говорило о том, с каким трудом дается ей следующий шаг.

— Кого ты там увидел, — толкнул его в плечо Костя и сам невольно перевел взгляд.

Образ этой девушки произвел и на него определенный эффект, однако в глазах Крайнова, в отличиеот Эрика, читалась злость и досада.

— Это ведь она, графиня? — с придыханием произнес австриец.

— А ты сам как будто не видишь! — сквозь зубы процедил Константин, вмиг утратив всю свою веселость.

— Нужно подойти и заговорить с ней — уверенно заявил Эрик, и уже было собрался идти в сторону графини и ее сестры, которые неторопливым шагом направлялись в сторону банка, как неожиданно он стал свидетелем разыгравшейся посреди улицы драмы.

Австриец запомнил ее отца еще тогда, на свадьбе графа: он ненавидел этого человека всей душой, а напрасные попытки сделать предложение его младшей дочери, чтобы исполнить данное старшей сестре обещание были самыми унизительными моментами в его жизни. Это холодное, высокомерное лицо человека, приговорившего собственную дочь к участи стать женой престарелого деспота — вызывало в нем отвращение, жгучую ненависть и вместе с тем он был вынужден держать себя, быть любезным и учтивым, хотя все его старания все равно оказались напрасными: видимо, он действительно не желал свои детям счастья!

Сейчас князь казался совсем другим, он больше походил на пропойцу, нежели на интеллигента, аристократа, полковника в отставке.

Одежда его была мятой и неопрятной, походка неровной, а взгляд несколько мутноватый.

— Ты! — истошно завопил он, уставившись на свою старшую дочь.

— Проклятое отродье! Ты меня обманула, мерзавка!

Обе девушки застыли, очевидно, ошарашенные такой встречей и криками отца.

Он набросился на них с необыкновенной стремительностью, оттолкнул старшую дочь в сторону, так что она тут же упала на землю, и вцепился в горло младшей, продолжая выкрикивать ругательства и проклятия в адрес Рианы.

— Что мы стоим! — выходя из оцепенения, крикнул Эрик. Он ударил в плечо приятеля:

— Приведи жандармов!

Эрик больше не обращал внимания на Крайнова и, расталкивая встречных прохожих, устремился на помощь.

Никто не бросился защищать девушек, словно вокруг них разыгрывалось зрелищное представление, а не ужаснейшая сцена, где отец пытается убить собственного ребенка.

Эрик ударил его по голове со всей силы и оттащил от девушки. В него словно вселился демон, не позволяющий ему остановиться и вынуждающий неистово бить этого человека снова и снова, перемеживая удары кулаком с тяжелыми ударами ногами. Он, наверное, и не знал прежде, что способен на такую жестокость и, верно, не смог бы остановиться, если бы Крайнов и еще кто-то из толпы не оттащили его.

Риана на коленях добралась до сестры, неподвижно уставившейся в одну точку, словно остекленевшими, помертвевшими глазами.

— Алиса, Лисенок, что с тобой? Алиса, посмотри на меня. Я рядом! — она переложила голову сестры себе на колени, испуганно вглядываясь в побелевшее от страха лицо.

— Что с ней? — охрипшим, севшим голосом спросил кто-то.

Еще один голос попросил зевак расступиться, кто-то третий склонился над ними и коснулся руки Алисы.

— Это шок, она в порядке, нужно унести ее отсюда.

— Я помогу! — снова охрипший и отдаленно знакомый голос.

Риана с трудом понимала, о чем они говорят. Она так сосредоточилась на состоянии своей сестры, что совершенно забыла о собственной боли.

Мужчина, спасший их от обезумевшего от ненависти отца, был австрийским приятелем Крайнова, Эрик Кауст. Теперь она его узнала и позволила взять сестру на руки, торопливо попыталась встать следом и неожиданно для себя тут же осела на землю: ноги не держали ее, боль заставила стиснуть зубы и отвести от посторонних взгляд, пряча злые слезы.

— Возьми мою руку, — услышала она прохладный, вкрадчивый голос, от которого все внутри болезненно сжалось.

* * *

«Откуда он здесь?» — короткая мысль.

Но я не спросила его ни о чем — это не имело значения, ничего, кроме Алисы, не имело сейчас значения.

Я ухватилась за его ладонь и, теперь уже очень осторожно, поднялась на ноги.

— Уверена, что можешь идти? — снова его голос: теперь в нем не было злости и холодного безразличия, только осторожные и несколько виноватые нотки, едва уловимые для окружающих, но словно осязаемые для нее.

— Все в порядке, я и не с таким справлялась! — уже тверже и увереннее ответила графу.

Изо всех сил постаралась собраться и, наконец освободившись от его поддержки, уже тверже ступала по мощеной камнем дороге. Ничего не было сломано, просто расшевелились старые раны, но это ничего — с этим можно бороться! Важно не упустить из вида сестру, важно, чтобы, очнувшись, Алиса видела меня рядом и снова почувствовала себя в безопасности.

«Хотя, какая ей со мной безопасность? Если бы не моя жажда мести, он бы не был так зол, не набросился бы на нас посреди улицы, желая разорвать на куски голыми руками!» — я хмурилась, продолжала наблюдать за каждым шагом австрийца, все еще ощущая присутствие того другого, которого совсем недавно вычеркнула из своей жизни.

«Это не он нас спас, не он стоял со мной на том балконе и давал клятву обезумевшей девушке и не он дрался за нас со зверем!» — эта мысль действовала отрезвляюще и даже успокаивающе. Я не чувствовала себя чем-то обязанной перед ним, минутная слабость прошла, рассудок снова победил, старая скрипучая дверь в сердце захлопнулась наглухо.

— Куда вы ее несете? — спросила я, не в силах нагнать впереди идущего.

— Здесь неподалеку он снимает квартиру… — ответил совсем не тот голос, вызвавший только раздражение и не заслуживший даже моего взгляда.

— Подождите же, дери вас черти! — сдавшись, крикнула в спину австрийца.

Эрик замер, обернулся, глядя мне прямо в глаза.

— Простите, я не подумал, что вы…

— Не извиняйтесь, просто подождите, — с трудом переводя дух, ответила ему. — Далеко еще?

— Мы почти пришли! Вы ранены?

— Вы это о моей походке? Она и прежде была ужасной, а теперь…я немного вымоталась, но это ерунда, главное сейчас Алиса.

Эрик кивнул, соглашаясь с моими доводами, и снова торопливо зашагал вперед.

— Прекратите делать вид, что меня здесь нет, Риана! — едва сдерживая раздражение, произнес Крайнов и ухватил меня за локоть, вынуждая остановиться.

Я обожгла его взглядом, вздернула бровь, глядя на руку, удерживающую меня на месте.