Марша Кэнхем - Железная роза
Джульетта улыбнулась:
— Сначала нужно его поймать, правда?
— Позвольте напомнить вам, — мягко сказал герцог, — что каждый может совершить ошибку, — И позвольте напомнить вам, что вы не в том положении, чтобы угрожать нам или указывать на наши ошибки.
Мы могли бы запросто высадить вас вместе с испанцами на необитаемый остров.
— А вы взяли меня на борт и содержали как пленника…
Или как заложника…
Она пожала плечами:
— В любом случае, ваша светлость, считайте, что поручение короля, каким бы оно ни было, отправилось на дно океана вместе с «Аргусом».
Джульетта Данте подняла руку и подала сигнал через окно экипажа. Вариан снова услышал шаги, и мгновение спустя двое крепких мужчин уже стояли у дверцы экипажа.
— Не советую вам делать глупости. Вы здесь под моей защитой, и вам будут оказаны все положенные почести. Но вы на острове, сбежать отсюда совершенно невозможно. Не делайте ошибок. Для этих людей убить вас — раз плюнуть.
Дверца экипажа открылась.
Джульетта вышла первой и, шепотом отдав какой-то приказ мужчинам, скрылась в доме, не оглянувшись на герцога,
Глава 11
Джульетта вошла в дом одна. Она шагала широко и сердито, шпага звенела, ударяясь о каблук. Вся семья собралась в гостиной. Из-за двери слышались громкие голоса. Джульетта постаралась успокоиться и придать своему лицу приятное выражение. Ведь сегодня у них праздник. Она едва не забыла об этом проклятом новом руле, над которым они с Ногом бились несколько месяцев. И теперь успех был бесспорным. Быстроходность и маневренность судна позволили ему быстро и незаметно подобраться к галеону. «Железная роза» подошла к «испанцу» с кормы, так что он не успел развернуться и дать бортовой залп из своих тяжелых орудий.
Джульетта открыла дверь и постояла на пороге. Она попала в другой мир. Привычная теплая атмосфера дома вытеснила в ее сознании восторг, испытываемый на просторах океана. Мускусный запах кожаных книжных переплетов и потрескивание огня в камине напомнили ей о часах, проведенных за приготовлением уроков, когда она училась чертить морские карты, узнавать звезды, рассчитывать скорость ветра и течения, готовить заряд пороха.
Когда ей исполнилось десять лет, к обычным урокам добавились часы обучения на борту «Мстителя», где девочка научилась применять на практике знания, почерпнутые из учебников. А в шестнадцать лет она уже могла проложить курс и провести корабль из одного пункта в другой с погрешностью всего в несколько лье. В восемнадцать Джульетта проявила свой характер в бою. Она перешагнула через груду мертвых тел и взяла на себя командование судном с тяжелыми пушками на борту.
Спустя два года Джульетта Данте уже стояла у штурвала своего собственного корабля, «Железной розы».
Джонас проходил обучение на «Черном лебеде». Хоть брат и научился сдерживать свой неистовый нрав под бдительным оком матери, но он слишком походил на своего деда.
Дикие вспышки гнева были у него в крови, как у всех Спенсов. Гейбриелу, напротив, повезло учиться у Джеффри Питта, и он смог оценить по достоинству преимущества рационального, четкого мышления.
Симон Данте стоял рядом с Питтом у незажженного камина. Без сомнения, мужчины рассуждали, какого шуму наделает во всем Испанском Мэне известие о том, что один из Данте захватил самый знаменитый испанский военный корабль.
Изабелла, Гейбриел и жена Питта, Кристиана, сидели у открытого французского окна, выходившего на веранду. За всю свою жизнь Джульетта могла бы пересчитать по пальцам одной руки случаи, когда ее мать добровольно меняла бриджи и камзол на юбку и блузку. И теперь девушка удивилась, увидев мать в светло-голубом шелковом вечернем платье, но еще больше ее поразил отец, надевший все придворные регалии, нарядную, расшитую золотом перевязь и меч, который королева подарила ему после победы над Непобедимой армадой.
Гейбриел, как всегда, был сдержан и элегантен. Его волосы блестящими волнами спускались на воротник, длинные ноги он, скрестив, вытянул вперед. Джонас переоделся в сухую одежду, но это опять были панталоны, кожаный камзол и белая рубаха.
И последний, кого увидела в комнате Джульетта, был Люцифер, который за всю свою жизнь так и не привык носить больше одежды, чем можно снять одним движением руки. Он стоял позади Симона Данте подобно злой сторожевой собаке, черный как грех, одетый в короткие бриджи и полосатую безрукавку. Он сопровождал Симона Данте повсюду вот уже три десятка лет. И он первым повернул свою лысую голову в сторону Джульетты.
Ей казалось, что за все годы знакомства черный гигант не постарел, только татуировок на его лице и теле прибавилось. К первым наколкам, которые спиралями вились по его ацекам, прибавились узоры на шее и на блестящей черной гладкой груди и плечах. Даже его выдающийся жезл украшал выразительный рисунок — кобра, тело которой в блестящей чешуе раздувалось и вытягивалось, когда он возбуждался.
Люцифер что-то шепнул капитану, потом широко улыбнулся девушке. При виде его улыбки, обнажавшей огромные белые и острые зубы, обычно даже взрослые люди ежились от страха.
Когда Джульетта была маленькой девочкой, Джонас рассказал ей, что Люцифер точит зубы, чтобы рвать своих врагов в клочья и пожирать их внутренности. Правда была менее драматичной, потому что заточенные зубы были всего лишь знаком отличия великого воина в деревне, где родился Люцифер.
Он ринулся навстречу Джульетте, рыча, как дикий голодный зверь. И, к ее великому удивлению, низко поклонился ей. Такое Джульетте редко доводилось видеть. Но сейчас Люцифер приветствовал ее как отважного капитана «Железной розы», одержавшей великую победу над испанским военным кораблем.
— Мы гордимся тобой, маленькая Джолли, — сказал он, называя ее ласковым прозвищем, которое дал девочке еще в детстве. — Ты многому научилась у своих братьев. И так хорошо усвоила уроки, что теперь они воют от зависти.
— Мы не воем, — возразил Гейбриел. — На самом деле я испытываю благоговение перед нашей маленькой сестренкой, — добавил он, поднимаясь, — и не сомневаюсь, что в свое время она приведет к нам весь испанский флот. Черт меня возьми, но если бы мы послали ее в Испанию, то она, наверное, доставила бы нам самого Филиппа вместе с его троном.
Джеффри Питт подошел к Джульетте и, ваяв ее руку, галантно поцеловал;
— Не обращай внимания на этого шута. Он ревнует… и гордится… как и все мы. Пятьдесят две пушки, Боже мой, а ты захватила его почти без единой царапины. Одни лишь пушки стоят в серебряных слитках вдвое больше своего веса.
Все знают, что испанцы в литье добавляют медь только самого лучшего качества.
