Джулия Берд - Грезы любви
Тэсс удивилась.
— А это не опасно?
— Конечно, нет.
Тэсс, как ребенок, закивала головой.
Ричард отворил деревянную дверь громадной постройки. Войдя внутрь, Тэсс почувствовала специфический запах животных и сена. Не сразу привыкнув к нему, она сморщила нос. Ей уже становилось зябко, сквозь мокрое платье отчетливо виднелись сжавшиеся от холода соски. В амбаре же было сухо и тепло.
Мальчика, который присматривал за животными в отсутствии Тарджамана, Ричард отпустил и велел бежать в замок и предупредить дрессировщика, что животные будут под присмотром до окончания грозы. Подросток бросился исполнять приказ графа. Тэсс с Ричардом остались одни.
Озираясь по сторонам, Тэсс вдруг почувствовала себя неловко. Встретившись глазами с Ричардом, она смутилась.
— Я здесь не буду… — тихо прошептала Тэсс, глядя вниз на солому.
— Не будешь, — хрипло пробурчал в ответ Ричард.
Тэсс ждала от него другой реакции, она думала, что он рассердится, начнет спорить, убеждать ее в обратном. Но Ричард был слишком честен.
Вдруг Тэсс стало легко, все ее волнения исчезли. Она выбросила из головы мысли о том, что правильно, что неправильно, что опасно, что нет… Ее мокрое платье липло к телу, ей было зябко, она бы с радостью прижалась к теплому телу Ричарда. Она вновь посмотрела ему в лицо. Он пожирал ее глазами. Тэсс поняла, что он хочет ее, и невольно возбудилась. Но она не могла в один момент отбросить страхи, с которыми жила долгие годы.
Девушка пошла по большому амбару, с любопытством разглядывая помещение. В углу на сене лениво развалилась огромная желтая кошка с черными пятнами. Тэсс замерла.
— Господи, кто это?..
— Леопард. Это наша девочка, ее зовут Батшеба.
Услышав свою кличку, хищница подняла морду и издала ужасающий рык. Тэсс от изумления открыла рот.
— Глазам своим не верю!
Огромная кошка ощерилась, сердито шипя, затем принялась вылизывать длинным розовым языком громадную лапу. Тэсс вспомнила, что ее домашняя кошка в Хаддингтонском замке делала точно так же. Разница была лишь в том, что этот зверь сидел на толстой цепи.
— Подойди поближе, — подбадривал Тэсс Ричард. — Не бойся, она ручная, как котенок. Да у нее от старости и зубов уж не осталось. Тарджаман каждый день дает ей измельченное мясо.
Ричард взял Тэсс за руку и подвел к леопарду. Животное игриво каталось, завалившись на спину. Было ясно, что Батшеба ждала, когда ей почешут живот. Ричард удовлетворил ее желание. Тэсс погладила зверя по морде, провела пальцами по шее. От удовольствия кошка замурлыкала, высунув язык.
— Киска, — ласково сказала Тэсс.
— Но Бэлли лучше, — произнес Ричард. — Пойдем, сама увидишь.
Он повел ее дальше, за загородку. Тэсс еще раз охнула от удивления.
— Чудеса… — шептала она, разглядывая огромную слониху, которую раньше видела только издалека.
— Правда же, она хорошая? — спросил Ричард. Он стоял сзади, держа Тэсс за талию. Его руки слегка сжимали ее стройный стан. Вспыхнув от желания, Тэсс почувствовала горячую истому внизу живота.
— Ты говоришь «хорошая» об этой громадине? — с трудом произнесла она.
— Да, — ответил Ричард. — Посмотри, с какой любовью Бэлли смотрит на тебя. Она хочет преподнести тебе подарок.
Тэсс вскрикнула от восторга, когда слониха протянула ей хобот с пучком соломы. Девушке ничего не оставалось делать, как взять «букет».
— Спасибо, Бэлли. Ты действительно прекрасна.
Ричард превратил мою жизнь в сказку, — с благодарностью подумала Тэсс.
— Бэлли, я хочу познакомить тебя с женщиной, которая очень скоро станет графиней Истербай. Леди Тэсс, это Бэлли. Вы не хотите прикоснуться к ней ради знакомства?
Тэсс, кивая, согласилась. Ричард почти вплотную подвел ее к ноге животного, нежно подбадривая.
— Вот так. Полегче. Не бойся.
Когда Ричард прикоснулся к Тэсс щекой, ее пальцы пробежали по его лицу. Тэсс было уже не до слона, все ее внимание было приковано к обнявшему ее графу. Ричард взял Тэсс за руку и протянул к морщинистой коже слонихи. Бэлли, как бы в благодарность, подняла хобот и издала крик.
— Она такая милая и совсем не страшная, — сказала Тэсс. — Странно, а ведь она запросто может раздавить меня.
— Да, совсем как ты, Тэсс, — недовольно сказал Ричард, крепче прижимая ее.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты нежная, хрупкая, а владеешь силой, способной разбить мне сердце, — шептал он ей на ухо.
Дождь неустанно стучал по соломенной крыше. Монотонный звук успокаивал, но Тэсс вздрогнула, услышав признание.
— Разбить тебе сердце? — Тэсс повернулась к нему лицом.
— Да.
Совсем недавно она хотела обладать той силой, чтобы сначала уничтожить его, но сейчас в ней не было желания мести. Тэсс просто хотела чувствовать, что Ричард способен любить.
— Ричард, — шептала Тэсс. Ее голос выражал мольбу, желание, испуг. — Ты хочешь сказать, что… А вдруг ты лжешь?
— Я не могу солгать тебе. — Он нежно обнял ее. — Верь мне.
Тэсс не поверила, пока не почувствовала, как сильно в его груди бьется сердце. Значит он возбужден и взволнован, так же, как и я, — подумала она.
Хотя нет, ему нечего бояться того, чего она так опасалась и втайне желала. Но Тэсс могла потерять все — самообладание, душу, даже саму жизнь. Ей вдруг стало страшно, как будто с нее заживо собираются содрать кожу. Некуда было бежать от беспокоивших ее страхов, негде спрятаться от пылкой страсти и желания.
— Я не смогу. Не проси меня об этом.
От этого отказа у Ричарда на скулах заиграли желваки.
— Это же невозможно, Тэсс. — Он жадным, голодным взглядом скользил по ее телу, груди, животу, затем взглянул ей прямо в глаза. — Я должен это сделать. Тэсс, я хочу любить тебя. Ты согреешь мою истерзанную душу. Я знаю. Я хочу тебя, хочу быть в тебе! Если я и смогу искренне и глубоко чувствовать, то только с тобой. Ты можешь дать мне все это, Тэсс, дать то, чего никто до тебя не смог!
Ричард коснулся рукой ее мокрых волос и нежно погладил шелковые локоны, покрывая при этом ее шею жаркими поцелуями.
Тэсс вздрогнула от страстных лобзаний и, запрокинув голову, всецело отдалась его ласкам. Голова кружилась как во хмелю, сердце бешено билось, кровь стучала в висках, дыхание стало частым и порывистым. Как во сне она слышала его нежные слова, стоны, мольбы. Тэсс готова была покориться всесильному зову природы. Она вдруг поняла, почему женщины, в муках производя на свет дитя, вновь и вновь готовы отдаться мужчине, даже с риском для собственной жизни. Пьянящее сладкое чувство, возникающее при соединении мужского тела с женским и означающее, что жизнь бесконечна, заставляло забывать о страданиях.
