Элизабет Торнтон - Погоня за призраком
«Где уж тебе понять, — подумал Лэндон. — Ты же туп как пробка, мой милый лорд, и если бы твой папаша не был личным другом нынешнего премьер-министра, не видать тебе Особого отдела, как своих ушей. Да, послал мне господь напарника!»
— Наверное, потому, — ответил он вслух на вопрос лорда Айвена, — что за этим убийством наш шеф рассмотрел что-то очень важное. Быть может, понятное пока только ему одному.
— А как же нам понять, что мы ищем?
— Нам ничего понимать не нужно. Будем просто исполнять, что приказано. Задание, по-моему, ясное — установить, не был ли связан Роуленд с кем-то из гостей, перечисленных в списке Сэквилла. Что ты вздыхаешь?
— Ерунда какая-то. Идиотское задание.
— Понимаю, — все с той же улыбочкой откликнулся Лэндон. — Поступая сюда, в Особый отдел, ты воображал, что будешь каждый день ловить изменников и шпионов, верно?
— Ну, что-то в этом духе, — согласился лорд Айвен. — Взять хотя бы тот заговор против лорда Ливерпуля, который наш шеф раскрыл в прошлом году вместе с этой гориллой, своим телохранителем.
Он резко замолчал, увидев поднимавшегося им навстречу Харпера, и вздохнул, когда тот скрылся за поворотом лестничной площадки.
— О, господи, сделай так, чтобы Харпер не расслышал моих последних слов.
— На твоем месте я бы держал язык за зубами, — заметил Лэндон, — и не забывал о том, что служу в Особом отделе.
— А в Особом отделе предателей в живых не оставляют, — уныло продолжил лорд Айвен. — Или это просто шутка, как ты считаешь, Лэндон?
— Я считаю, что лучше всего никогда не узнать, шутка это или нет. А теперь давай к делу. Когда приедем в дом Сэквилла, начни опрашивать слуг, а я займусь хозяином.
Глава 13
«Бывают времена, когда события захлестывают нас и несут, подобно бурной реке. Когда такое случается, нет смысла сопротивляться и пытаться плыть против течения».
Так или примерно так размышляла Гвинет, откинувшись на спинку мягкого кресла и глядя на груду коробок, лежащих посреди роскошной спальни. Тех самых, что принес вчера ночью Джесон, побывавший на Саттон-Роу. Он сказал, что распаковывать их не стоит, поскольку коробки вместе со всем содержимым уже завтра на рассвете отправят в Хэддоу, где они и будут храниться в ожидании хозяйки.
Джесон выглядел очень озабоченным, и это не нравилось Гвинет, заставляло ее верить в то, что над ее головой и впрямь сгустились тучи. Джесон не только вернул ей пистолет, но и позаботился о том, чтобы Гвинет ни на минуту не оставалась без присмотра. Вот и сейчас она была под охраной — на этот раз самого Джесона, собиравшего за раскрытой дверью соседней комнаты свои собственные вещи для отправки их в Хэддоу.
Все происходящее казалось Гвинет нереальным, невозможным, ведь до этого ее жизнь текла так спокойно и однообразно!
Джесон сказал, чтобы она не волновалась ни о чем. Он сам взялся уладить все дела и встретиться с ее учениками, соседями, полицейскими и даже с бедной миссис Джемисон, лишившейся услуг Мэдди. Самой же Гвинет было приказано как можно больше спать, чтобы скорее подняться на ноги, и это оказалось таким непривычным — лежать целыми днями в постели или сидеть в кресле, не имея возможности повлиять на ход событий. Вскоре Гвинет вообще перестала понимать, что происходит вокруг нее.
Она еще раз посмотрела на стоящие повсюду коробки и подумала о том, чем же набил их Джесон. Во всяком случае, одежды у них с Марком не набралось бы и на одну коробку, в этом Гвинет готова была поклясться. Она подумала о том, что теперь Джесон знает, как беден ее гардероб, и это было для нее так унизительно!
— Ты вздыхаешь уже третий раз подряд.
Гвинет подняла глаза и увидела Джесона, который закончил собирать свои вещи и стоял в дверях, глядя на нее. Нежданные слезы подкатили к глазам Гвинет, когда она прочитала во взгляде Джесона заботу и тревогу, и подумала о том, как ей повезло, что они оказались по одну сторону баррикады. С таким партнером, как Джесон, она непременно победит в любой схватке, которую уготовила ей судьба.
— У меня ни на что нет сил, — пожаловалась Гвинет. — Даже, наверное, на то, чтобы думать.
— Посидеть с тобой?
— Посиди.
Джесон опустился в свободное кресло, и теперь они сидели с Гвинет лицом друг к другу, разделенные лишь прозрачной стеной теплого воздуха, струившегося из камина.
— Ты несправедлива к себе, — заметил Джесон. — На самом деле ты очень быстро поправляешься.
«Это правда, — подумал Джесон. — Ведь с момента нападения прошло всего три дня».
Он давно уже понял, что вся жизнь Гвинет подчинена одному человеку — Марку. Весь ее мир сосредоточился в сыне, и Джесон не хотел разрушать этот мир. Он предпочел бы присоединиться к нему.
Правда, сейчас было не подходящее время, в данный момент Гвинет нуждалась в надежном друге, а не в пылком любовнике.
Джесон потянулся в кресле и спросил, откинувшись на мягкую спинку:
— О чем ты сейчас думаешь, Гвин?
— Обо всем. И ни о чем, — покачала она головой. — Например, о том, что мне делать с пони, когда мы с Марком вернемся домой.
О том, что Джесон подарил Марку пони, она узнала только сегодня утром. Рассказал ей об этом сам Марк. Восторгу мальчика не было предела, и он мог говорить о своем Баунсере без конца. Гвинет поняла, что от этого подарка ей избавиться никак не удастся.
— А не слишком ли рано тебе думать о возвращении домой? — спросил Джесон.
— Я имела в виду не Саттон-Роу. Можно найти недорогое жилье и в другом районе Лондона, там, где меня никто не знает.
— Ты не можешь жить одна до тех пор, пока не будет закончено расследование. — Голос Джесона стал заметно жестче. — Думаю, это тебе понятно. Что же касается пони, то это мой подарок Марку. Я купил этого пони, и я позабочусь о том, где его держать. Еще что-нибудь тебя тревожит?
Гвинет снова вздохнула, подумала о том, что все, на что она сейчас способна, — это только вздыхать и пожимать плечами, и прониклась к самой себе глубоким презрением.
— По-моему, все это безнадежно, — сказала она.
— Вовсе нет, — быстро возразил Джесон, подавшись вперед. — Я уже говорил тебе, этим делом занимаемся не одни мы. У меня на Уайтхолле есть друг, и он согласился помочь. Кстати говоря, вы с ним встречались. Его зовут Ричард Мейтленд.
Гвинет немного подумала и ответила, покачав головой:
— Это имя ни о чем мне не говорит.
— Он помнит тебя по Португалии. Ричард был тогда лейтенантом, получил ранение, и ты его выхаживала в лазарете.
— О, — нахмурилась Гвинет. — Тогда через наш лазарет прошло столько раненых, разве всех упомнишь! Нет, я не помню этого человека.
