Эмили ДЖОРДЖ - ЭТО СУДЬБА

Мальчик кивнул, польщенный доверием, и все трое помчались к машине, словно были знакомы все пять лет своей жизни.

– Боюсь, тишины и покоя теперь не дождаться, – засмеялась Каролин. – Надеюсь, что они хоть не успеют перепачкаться, пока не соберутся остальные гости… – И внезапно замолчала, заметив кольцо на пальце Мишель. Потом повернулась к брату. – Вы…

– Да. – Он улыбнулся. – Мы как раз собирались сообщить нашу новость.

Каролин так и заверещала от возбуждения:

– Не могу поверить, что мы стояли тут и болтали о пустяках, когда… Нам надо срочно в дом!… О, поздравляю! – Она расцеловала Мишель, потом повисла на шее у брата даже с большей радостью, чем ее дочери несколько минут назад. – Как замечательно, Ксавье! Все будут счастливы!

Она схватила Мишель за руку, буквально втащила в дом, чуть ли не проволокла по просторному коридору к светлой гостиной, и дальше, пока не оказалась на зеленой лужайке. Ее муж Луи, уже знакомый Мишель по первому визиту в поместье, разжигал в мангале угли, а миниатюрная женщина лет шестидесяти с небольшим что-то оживленно говорила ему.

– Мама, мама, у нас отличные новости! – закричала Каролин, подводя к ней Мишель. – Ты ни за что не догадаешься! Ксавье собирается жениться! Это Мишель, твоя будущая невестка.

«Будущая невестка» сразу поняла, что напрасно волновалась. Все заговорили одновременно, перебивая друг друга. Эвелин Морандель была вне себя от восторга – она обняла Мишель, затем наклонившегося к ней сына.

– Я так и знала, так и знала, что с тобой происходит что-то хорошее в последнее время! Ты выглядел таким счастливым! Ох, как я довольна. Ах вы, мои дорогие! Где же твой отец, Ксавье?

Неизвестно откуда появилась бутылка шампанского. Потом показался Марсель Морандель, и ему тут же сообщили великую новость.

Такой же высокий и стройный, как Ксавье, он скептически посмотрел на сына и недоверчиво спросил:

– Вы собираетесь жить здесь или вернешься в Париж?

– Я бросаю мою работу, папа, и буду жить в поместье. Я же говорил тебе об этом на прошлой неделе.

– Да, говорил, – неожиданно улыбнулся суровый месье Марсель. – Но тогда я не мог понять, чем вызвано твое внезапное решение. А теперь могу. Лучшего места для семейной жизни не найти. – И он почти любовно улыбнулся Мишель.

В этот момент начали прибывать остальные родственники, и основное действо переместилось в гостиную. Мишель представляли многочисленным дядям, тетям, кузенам и кузинам. Не прошло и получаса, как она уже запуталась и только улыбалась, не пытаясь запомнить, кого как зовут и кто кому кем приходится.

С криком вбежали дети, и Ксавье, взяв Сержа на руки, понес знакомить его с родителями. Мальчик, казалось, уже справился со стеснительностью и спустя несколько минут сидел на коленях у Эвелин и что-то ей рассказывал.

Скоро появились и Кальдероны. Мишель пошла к ним навстречу, чтобы познакомить с супругами Морандель, но Ксавье уже сделал это. Все четверо сразу понравились друг другу и вскоре с головой ушли в серьезный разговор.

– О, дорогая моя! – воскликнула Люсиль, увидев Мишель. – Какое прелестное кольцо! – И тихо добавила: – Я так счастлива за вас, Мишель.

– Жду не дождусь, когда увижу их перед алтарем, – мечтательно произнесла Эвелин. – Надо бы поскорее, чтобы и вы с Морисом тоже могли присутствовать на свадьбе.

– Нам бы тоже очень этого хотелось, – сказала Люсиль и села рядом с ней. – Они такая очаровательная пара!

Мишель постоянно останавливали и желали счастья. Если бы только они знали правду, тоскливо думала молодая женщина, глядя, как Ксавье беседует с довольным улыбающимся отцом, потом подошла к открытому окну и взглянула на бегающих на лужайке детей.

А когда снова посмотрела на Ксавье, то заметила, что он едва слушает Марселя – все его внимание было приковано к высокой темноволосой женщине, стоящей рядом с Моник.

Мишель не нуждалась в представлениях. Она сразу поняла, что это Кларисс. По тому, как смотрел на нее Ксавье.

Прошло полчаса. Самых мучительных в ее жизни. Большую часть этого времени Мишель провела, наблюдая, как мужчина, который прошлой ночью держал ее в объятиях, заставляя стонать, извиваться и кричать от восторга и наслаждения, оживленно беседует с другой женщиной. Она поверить не могла, что снова переживает ту же ужасную боль, что и несколько лет назад, когда узнала об изменах Жермена. Да нет, неправильно, совсем не такую. А намного сильнее. Проклятая ревность впилась в ее бедное сердце острыми, как у акулы зубами и рвала его в клочья.

А Ксавье несколько раз прикоснулся к руке Кларисс, однажды даже обнял за талию. Да как он смеет! В день их помолвки! Пусть даже фальшивой…

– С вами все в порядке, Мишель? – Она обернулась и увидела ехидно усмехающуюся Моник.

– Да, благодарю вас, – ответила Мишель, принужденно улыбаясь и вспоминая слова Каролин «наша местная ходячая газета».

– Поздравляю. Миленькое колечко.

– Спасибо.

Она взглянула на свой палец, где сверкал фальшивый бриллиант, и сказала себе, что у нее нет ни малейшего права злиться на Ксавье. Он ни на секунду не пытался обмануть ее. Всегда подчеркивал, что их помолвка – часть делового соглашения. Но боль, увы, не проходила.

– Вы уже назначили день свадьбы? – поинтересовалась Моник.

– Нет, пока нет. – Мишель не могла не взглянуть снова на Ксавье и Кларисс, которые чему-то весело смеялись.

– Ее муж блистает своим отсутствием, – ядовито заметила Моник. – Иначе Кларисс, наверное, не стала бы так открыто кокетничать с Ксавье.

Мишель поспешно отвела взгляд от смеющейся пары.

– Они просто хорошие друзья, Моник, – твердо сказала она.

– Ну, если вы хотите в это верить… – Моник снова усмехнулась. – Желаю вам счастья в вашем замужестве, – пробормотала она таким тоном, словно намекала, что счастья-то Мишель точно не видать.

Молодая женщина отошла от злобной сплетницы, стараясь не смотреть на Ксавье. Но взгляд ее невольно возвращался к нему и Кларисс.

Да, он все еще любит ее, это видно невооруженным глазом. Господи, как больно, как чудовищно больно! Как же она умудрилась поставить себя в столь незавидное положение? И некого в этом винить, кроме себя самой. Ведь именно ее глупейшая ложь стала причиной всего этого кошмара. Если бы не это, ей удалось бы сохранить с ним чисто деловые отношения.

Мишель снова кинула быстрый взгляд в их сторону. Кларисс поправляла узел его галстука. Ее движение было таким естественным, словно она привыкла делать это каждый день. Возможно, раньше так оно и было… И, может быть, еще будет… Кто знает, насколько крепкий у нее брак? Приехала же вот она одна…