Джейн Фэйзер - Поцелуй вдовы
Пен, Пиппа и Робин были у пруда. Робин учил их пускать «лягушек» по воде. Настало время поговорить с девочками, однако Джиневра еще не решила, как сообщить им о побеге, чтобы не испугать их.
Она прошла в свою палатку. Тилли стелила кровати.
– Приведи девочек, Тилли. Они у пруда. Пора все рассказать им.
– Сейчас, – спокойно проговорила Тилли. – Я позову их ужинать. Я скажу им, что сегодня они будут ужинать в палатке.
Она ушла, а Джиневра села на сундук и сосредоточилась. Они не должны увидеть ее тревоги и отчаяния, нельзя дать им понять, что это их последний шанс спастись.
Звонкий голос Пиппы возвестил о ее приближении. В следующую секунду девочка ворвалась в палатку.
– Почему мы будем ужинать здесь, мама? Мы хотим еще поиграть с Робином. Мне почти удалось пустить «лягушек» через все озеро. – Она расставила руки, показывая, как далеко забросила камешек.
– Это не озеро, а пруд, – поправила Пен, входя в палатку вслед за сестрой. – Что-то случилось, мама? – спросила она, внимательно глядя на Джиневру.
– Ничего, – покачала головой та. – Опусти полог, Пен, и садись. – Она указала на одну из кроватей.
– Сейчас будет что-то интересное? – спросила Пиппа, плюхаясь на соломенный тюфяк. Пен, хмурая и задумчивая, опустила полог и села рядом с сестрой.
– Да. – Джиневра невозмутимо объяснила им, что, вместо того чтобы ехать в Лондон, они ночью покинут лагерь лорда Хью и поедут в новый дом.
– Мама, а мы сможем взять котят? – осведомилась Пиппа, как только Джиневра сделала паузу.
Джиневра встала с сундука и села между дочерьми.
– Сможете. – Обняв девочек за плечи, она прижала их к себе.
– Но ты сказала, что хочешь ехать в Лондон, – напомнила Пен.
– Я передумала; дорогая.
– А почему мы должны уезжать ночью? – не унималась Пен, глядя на мать расширившимися от беспокойства глазами.
Джиневра понимала, что никакая ложь не поможет успокоить дочь. Пен слишком умна, чтобы заставить ее верить в сладкие сказочки о ночном приключении.
– У лорда Хью есть приказ доставить нас в Лондон. У меня нет желания ехать туда, но лорд Хью считает своим долгом привезти нас в Лондон, хотим мы этого или нет. Поэтому нам надо тайком сбежать от него.
– Я хочу домой, – заныла Пиппа, поднимая на мать полные страха глаза. – Почему мы не можем просто вернуться домой?
– Вероятно, позже мы так и сделаем, – сказала Джиневра, гладя дочь по голове. – Но сейчас нам придется ехать в другой дом. За лагерем нас будет ждать Грин.
– Грин! – воскликнула Пиппа. – Где он? – Она огляделась, как будто ожидала, что егерь материализуется в палатке.
– Не перебивай маму, – приказала Пен.
– Он ждет нас в лесу. А теперь слушайте внимательно. Вы поужинаете с Тилли, а потом ляжете спать. Мы с Тилли разбудим вас, когда настанет время уезжать. С нами будут жить Грин, Краудер и магистр. И Тилли, естественно. Все будет почти как дома.
Девочки воспрянули духом при мысли, что скоро увидят знакомые лица.
В этот момент в палатку вошла Тилли с полным подносом.
– Вот ужин, – весело объявила она и, оглядев девочек, сокрушенно покачала головой. – Почему мы такие грустные? Что скажет Грин, когда увидит, что ты, Пиппа, похожа на дождевую тучу? Он подумает, что ты чего-то испугалась, а ведь ты всегда ему говорила, что ничего не боишься.
– Да, я ничего не боюсь, – отважно заявила Пиппа. – А ты боишься, Пен?
– Да ведь бояться-то нечего, правда, мама? – Пен попыталась улыбнуться.
– Правда, – уверенно подтвердила Джиневра. – Разве я когда-либо позволяла неприятностям случаться? А теперь ешьте и прямо в одежде ложитесь в кровати.
– Я не засну, – сказала Пиппа, беря с подноса кусок пирога с телятиной. – Я очень взволнована. А ты уснешь, Пен?
– Не знаю, – ответила та, изучая принесенный ужин. Она не любила, когда из пирога вываливалась начинка, и, не найдя подходящего куска, взяла куриную ножку. Кожица была хрустящей, а мясо – сочным.
– А вот вам мюрат, – сказала Тилли, наливая в две кружки напиток, пахнущий медом и шелковицей, и бросая на Джиневру многозначительный взгляд: напиток, мол, успокоит их.
Джиневра кивнула. Кажется, страх девочек поутих, а с помощью Тилли он исчезнет совсем. Она уложит их спать и будет сидеть с ними, пока Джиневра не вернется с ужина.
С ужина с лордом Хью. Она будет полна очарования и остроумия. Они смогут, и будут наслаждаться обществом друг друга, на время, забыв о распрях.
И загнав в тайники души ту непрошеную страсть, которая дала о себе знать в самый неожиданный момент.
Джиневра отмахнулась от смущающих воспоминаний.
Сегодня она продемонстрирует ему только свои приятные стороны. Взяв маленькое походное зеркальце, она при свете фонаря принялась изучать свое отражение. За день пути верхний чепец сбился набок, а нижний загрязнился. Она потерла шею и, взглянув на ладонь, с отвращением обнаружила, что она грязна.
– Тилли, принеси мне воды. Я вся в дорожной пыли.
– Сейчас, цыпленочек. На костре есть горячая вода. – Тилли подхватила кувшин и вышла из палатки.
Джиневра сняла чепцы и попросила Пен расшнуровать ей платье.
– У меня жирные руки, – сказала Пен.
– А у меня нет! – подскочила Пиппа. Пен сурово посмотрела на сестру.
– Мама попросила меня. – Облизав пальцы, она принялась сражаться со шнуровкой тугого корсажа.
Джиневра сбросила платье из изумрудного шелка, и оно бесформенной грудой упало к ее ногам. Так как предстояло ехать верхом, утром она не надела нижнюю юбку с фижмами, предназначенную для того, чтобы верхняя юбка не мялась.
– Пиппа, дорогая, найди мне бирюзовый чепец, – попросила она дочь, дабы той не было обидно. – Тот, который с серебряной отделкой.
– Я знаю, где он! – Пиппа нырнула в сундук и с победным видом подала матери ярко-голубой чепец. – Но с этим чепцом ты обычно надеваешь серое платье.
– Оно в другом сундуке.
Джиневра взяла с собой лишь два платья и мало драгоценностей. Остальная ее одежда и украшения, по идее, уже разложены по шкафам и гладильным прессам в Колдоне. Сегодня на ужин с лордом Хью она наденет серебристо-серое шелковое платье с рельефным узором в виде черных лебедей, а украшением послужат сапфиры… Она усыпит его, и ему будут сниться приятные сны.
Глава 11
Джиневра зашла в палатку Хью в шесть часов.
– Желаю вам доброго вечера, лорд Хью.
Хью поклонился. Восхищенный блеск в его глазах свидетельствовал о том, что ее усилия не пропали даром.
– Мадам, вы оказали мне честь. – Он сокрушенно оглядел свою покрытую пылью одежду. – К сожалению, у меня не было возможности переодеться.
