Джулия Грайс - Нежные объятия
Подумать только, какая-то актриса обращается с ней как со служанкой да еще делает вид, будто не помнит ее! Какого черта она без приглашения врывается к Риордану? И что он только нашел в этой жеманной глупышке с манерами уличной потаскушки?
Элиза взяла перо и яростно окунула его в чернильницу, забрызгав при этом половину стола. Хорошо хоть прошлую ночь они с Риорданом не были близки! Как же она ненавидит его!
Линетт наконец появилась в дверях кабинета Риордана. Ее волосы были слегка в беспорядке, а на щеках играл румянец победы. Не удостоив Элизу и взглядом, она важно прошла мимо, оставив позади шлейф цветочного аромата.
Элиза постаралась задержать дыхание: вероятно, у женщин этого сорта принято поливать себя с ног до головы духами. «Право слово, она, наверное, вылила на себя целый флакон», – с раздражением думала Элиза. Но не запах духов так взбесил ее. Невыносимее всего было то звериное, кошачье, сексуальное обаяние, которое источала каждая клетка сладострастного тела Линетт.
– Будьте добры, пригласите ко мне снова бухгалтеров, мистера Раиса и его помощника, – хмуро сказал Риордан, появляясь в дверях кабинета.
Элиза, измученная за последний час ревностью, рисовавшей в ее воображении самые отвратительные картины, с изумлением уставилась на Риордана. Для человека, только что расставшегося с предметом своей страсти, он выглядел слишком усталым и даже злым. Как это понимать? Ведь Линетт его любовница. Может, они поссорились? А впрочем, какое ей дело. Какая ей разница, ссорится ли Риордан с кем-то или нет?!
– Да, конечно. Я сейчас позову их. Но…
– Что – «но»?
– Я… я только… Почему вы позволяете вламываться к себе в кабинет нежданным и малоприятным визитерам?
– Но почему же малоприятным?
– Но мне показалось… – растерялась Элиза. – Я… подумала…
– Я плачу вам не за то, чтобы вам казалось или думалось, а за то, чтобы вы работали, – довольно резко осадил ее Риордан. – Займитесь-ка лучше своими прямыми обязанностями. Подготовьте список моих владений в сгоревших кварталах города с приложением к каждому пункту предложений по возможному восстановлению.
– Хорошо, сэр.
Сдерживаясь из последних сил, только бы не взорваться, Элиза села за стол и принялась готовить список. Нет, это невозможный человек! Как только люди могут с ним работать! Разволновавшись, Элиза в первый момент даже не поняла, насколько ответственное, творческое задание, требующее прежде всего идей, впервые дал ей Риордан.
Однажды в коридоре верхнего этажа Элиза столкнулась с Фанни, няней маленькой девочки. Женщина узнала ее, кивнула в ответ на приветствие, и Элиза попробовала завязать с ней разговор:
– Что с девочкой? Она поправилась?
– Да, она прекрасно себя чувствует, – ответила няня, теребя подол передника и готовясь скрыться в детской. Она выглядела замученной и постаревшей до времени от постоянного недосыпания. Няня явно не хотела пускаться в долгие беседы, но Элиза все же не удержалась и спросила ее:
– Скажите, вам известно, кто ее мать? Почему мистер Дэниелс скрывает малышку?
Женщина пожала плечами:
– Не знаю, я никогда не спрашивала его об этом. Полагаю, он платит мне – и вполне достаточно – еще и за то, чтобы я не задавала лишних вопросов. Мне известно единственное – мистер Дэниелс принес девочку в дом за три недели до пожара.
Затем няня поспешила скрыться в комнате, оставив Элизу наедине с мучительным любопытством, которое не давало ей покоя и рождало все новые и новые вопросы, смущавшие сознание.
Шло время, Элиза целыми днями работала: она проводила оценку сгоревшей недвижимости Дэниелса, тщательно изучая каждый объект с точки зрения возможной реконструкции. Для этого приходилось совершать множество поездок по выгоревшим кварталам, где по соседству с руинами и груженными мусором фургонами уже поднимались строительные леса и закладывался фундамент новых зданий.
Несмотря на глубокую внутреннюю обиду, затаенную на Риордана, Элиза радовалась возможности заняться настоящим живым делом. Она исписывала горы бумаги рекомендациями и подсчетами, с огромным удовольствием составляла проекты зданий, которыми будут владеть и пользоваться многие поколения людей. Заглянуть таким образом в будущее Чикаго, менять его облик на столетия вперед – что может быть прекраснее!
Однажды теплым ясным утром в дверь дома Дэниелса постучался человек и потребовал немедленной встречи с хозяином. Самого Риордана не было – он уехал на совет директоров Чикагского банка, и Элиза, в чьи обязанности входило принимать посетителей, была в замешательстве. Дело в том, что мистер Пэте Огден (так представился незнакомец) вряд ли внушил бы доверие мистеру Дэниелсу. Ростом он был не более пяти футов, черный сюртук туго обтягивал круглое брюшко, галстук густо заляпан жирными пятнами. Элиза с отвращением заметила в рыжеватой клочкастой бороде застрявшие остатки. какой-то еды. Вообще он производил впечатление человека, привыкшего проводить большую часть жизни на улице.
Искоса оглядывая роскошь библиотеки, в которую его провела Элиза, Пэте отрекомендовался владельцем небольшого кирпичного завода неподалеку от Форт-Уэйна, штат Индиана. Он приехал сегодня с утра с целью уговорить Риордана купить всю готовую продукцию его завода.
– Видите ли, я слышал, он занимается строительством. Думаю, его заинтересует мое предложение. – Пэте улыбнулся Элизе, его круглые голубые глазки светились благодушием. – А я, понимаете ли, собираюсь жениться в третий раз. Так вот, моя будущая супруга мечтает о большом доме. Ну, как этот, например. – Он огляделся, восхищенно подмечая каждую мелочь из роскошного интерьера комнаты.
– Понимаю вас. – Элиза внимательнее присмотрелась к нему – было в нем нечто такое, что внушило ей доверие, да и предложение его выглядело весьма заманчивым. Она подробно расспросила о заводе и изделиях, которые он производит.
– Да как вам сказать, делаем всего понемножку… И обычный кирпич, и шамотный, ну и, конечно, огнеупорный. Я так понимаю, мисс, что вам здесь в Чикаго очень нужен именно огнеупорный.
– Да, – согласилась Элиза, быстро прокручивая в голове только что услышанное. Завод, судя по всему, совсем маленький. Вряд ли Риордан с его размахом захочет связываться с ним.
Пэте Огден принес с собой обшарпанный кожаный саквояж, набитый образцами своей продукции, и с большой охотой разложил их перед Элизой. Она внимательно осмотрела кирпичи, с удовольствием ощущая их грубую, прочную фактуру.
– Если бы вы согласились купить все скопом, я бы хорошо уступил, – пообещал Пэте. – Понимаете, женщина, согласившаяся стать моей женой, буквально помешалась на идее иметь роскошный дом. Если я не куплю его, свадьбы не будет. А она думает, что я гораздо богаче, чем есть на самом деле. Сами посудите, у меня нет другого выхода.
