Филиппа Грегори - Колдунья
Воцарилось минутное молчание. Элис заглянула Море в глаза.
— Я готова, — решилась она. — Без их помощи я не буду чувствовать себя в безопасности.
— Тогда запомни заклинание.
Старая знахарка приблизила губы к уху Элис и нараспев проговорила абракадабру из латинских, древнегреческих, французских и искаженных английских слов. Она повторяла снова и снова, пока девушка не заучила фразы наизусть.
— От каждого из них ты должна что-то взять, — наставляла Мора. — От них самих, ну, клочок волос, ноготь, кусочек отжившей кожи. Прилепишь к фигурке на подобное место. Ноготь на палец, волос к голове, кусочек кожи туда, где он находился. И тогда получишь куклу и силу.
— А ты сама когда-нибудь так делала? — поинтересовалась Элис.
— Нет, — отрезала Мора. — Не было случая. Женщины часто просили меня смягчить сердце мужа, но проще подсыпать траву в похлебку. Был у меня один, хотел добиться чьей-то смерти, но такими вещами я не занимаюсь. Уж больно велик риск. Я всегда считала, что в этих делах сильно рискуешь.
— Почему сейчас пошла на это? — прямо спросила Элис.
Мора окинула взглядом ее гладкое юное личико.
— Неужели не догадываешься? Столько училась, столько занималась, а как была недотепа, так и осталась.
Элис хлопнула ее по плечу.
— Не понимаю, о чем ты.
Старуха положила грязную руку на чистую ладошку своей воспитанницы.
— Для тебя стараюсь, — хрипло произнесла она. — Пытаюсь дать тебе шанс, помочь исполнить желание, спасти от солдата-насильника, или от молодого лорда, или от обоих. Мне наплевать на твои мечты про монастырь, но вот на тебя не наплевать. Я растила тебя как собственную дочь. И не хочу видеть под мужчиной, который тебя не любит.
Девушка вгляделась в морщинистое лицо Моры и промолвила:
— Спасибо.
Старуха была ее единственной союзницей в этом ненадежном мире. Элис не забыла подзатыльники, тычки и затрещины, которые получала в детстве, но также помнила, что Мора оберегала ее, без единого слова отпустила и приняла обратно, несмотря на опасность. Она еще раз посмотрела Море в глаза и повторила:
— Спасибо.
— Ну а если будет что не так, — с вызовом заявила старуха, — если тебя с ними поймают или просто узнают, что ты ворожила, мое имя не упоминай. Соврешь, что вылепила их сама, что это твоя идея. Таково мое условие. Я сделала их, но не желаю подвергать свою жизнь угрозе. Если правда выйдет наружу, говори, что сама придумала и вылепила. Я хочу умереть в своей постели.
Чувство нежности друг к другу сразу испарилось.
— Обещаю, — отозвалась Элис.
Однако на лице Моры мелькнула тень подозрительности.
— Я действительно обещаю, — подтвердила Элис. — Торжественно клянусь. Если хоть кто-нибудь обнаружит фигурки, скажу, что сама виновата и никто другой.
— Поклянись своим добрым именем, именем твоей аббатисы и именем твоего Бога, — потребовала Мора.
Девушка колебалась.
— Поклянись сказать, что они принадлежат тебе, — настаивала Мора. — Клянись, или я заберу их обратно!
— Если у меня найдут их, то я все равно пропала, — пожала плечами Элис. — Этого достаточно, чтобы меня повесили.
— Передумаешь — выброси их в ров с водой по дороге домой, — посоветовала Мора. — За колдовство надо платить, и порой недешево. За все надо платить. А за это ты заплатишь мне клятвой. Клянись своим Богом.
Элис посмотрела на Мору с отчаянием.
— Неужели ты не видишь? — воскликнула она. — Неужели не понимаешь? У меня нет больше Бога! Христос, мой Господь, и Матерь Божья отвернулись от меня. Я бежала из монастыря, надеясь унести Их в сердце. Но как ни пыталась, не смогла удержать Их. Когда я жила с тобой, Мора, я старалась соблюдать часы молитв, насколько могла угадать правильное время. Но в замке все протестанты, еретики, и я не могу молиться. Матерь Божья покинула меня. Вот почему меня обуревает страсть к молодому лорду, вот почему я решилась на черную магию.
— Так ты утратила Бога? — оживилась Мора. Девушка кивнула.
— Поэтому я и не могу поклясться Его именем. На мне нет Его благодати. — Она резко рассмеялась. — Хочешь, поклянусь твоими богами?
— Клянись, — согласилась Мора. — Клади руку на мою, вот так, и повторяй за мной: «Клянусь Князем тьмы и всеми его слугами, что властью, данной им, я буду владеть этими куклами как своими собственными. Я сама желала получить их, они мои, и я признаю их своими».
То ли рассмеявшись, то ли заплакав, Элис опустила тонкую белую руку на ладонь Моры и произнесла клятву. Когда она закончила, старуха крепко сжала ей пальцы и неторопливо заключила:
— Отныне ты в его власти. Только что ты сама призвала его. Теперь должна освоить это мастерство, Элис, должна знать своего господина.
В ярком свете холодного зимнего солнца девушка слегка задрожала.
— Я буду принадлежать ему до тех пор, пока не поселюсь в монастыре, — пояснила она. — Свою душу я отдала ему не навсегда. Я проклята только до тех пор, пока не вернусь в монастырь.
— Ты собираешься вернуться в монастырь, порвав со своим Богом, когда душа твоя предоставлена, пусть и на время, Князю тьмы? — Мора озадаченно хмыкнула. — Опасно ты играешь, Элис.
Девушка встала, крепко прижимая к груди сверток с восковыми фигурками.
— Разве мне не угрожает смертельная опасность? — спросила она. — И от Кэтрин, и от Хьюго, и от самой себя. У меня есть будущее только в том случае, если я освобожусь от его приставаний, потом солгу и договорюсь с монастырем. А уж там будет видно, простила меня Матерь Божья или нет. — Элис помолчала, ее лицо смягчилось. — И если простила, никогда больше грешить не стану. Ни капельки, ни одного даже самого мелкого греха не допущу.
— А если не простит?
Элис пожала плечами.
— По крайней мере, в монастыре я буду в безопасности, сыта и без мужчин. Больше мне ничего не нужно. Я стану служить монастырю верой и правдой, как самая преданная служанка.
Мора грубо расхохоталась и с трудом поднялась на ноги.
— Что ж, будь по-твоему, — ответила она. — Раз уж ты так хочешь. Если простят — благочестивая жизнь, если нет — покой, благополучие и уют. Удачи тебе, моя Элис, удача тебе очень понадобится, это точно.
— По-твоему, я не найду приют? — встревожилась вдруг Элис, ее бледное лицо еще больше побелело. — Ты что, Мора, знаешь про мое будущее? У меня ничего не получится?
Старуха засмеялась и предпочла сменить тему.
— С Рождеством тебя! Меня не будет дома, я пойду к соседям собирать рождественские подарки. В этом году они должны быть щедры, чума теперь далеко от Боуэса, и рвотная болезнь оставила деревню.
