Кристина Брук - Великолепный любовник
Мисс Трент решила выложить геометрический узор, простой, но запоминающийся. Леди Шарлотта не особо заботилась о рисунке и выполнении задачи в целом. Ее работа выглядела хаосом, перемежающимся вздохами и жалобами.
Невестам не удалось бы легко провести графа. Он уже исключил из претендентов леди Шарлотту. Она была из тех девушек, которые быстро выдавали себя и свою истинную природу. Некоторые мужчины не видят дальше очаровательного личика, темных глаз и вишневого ротика. Бэкенхем был не из таких.
Намного сильнее Маркуса привлекала спокойная нежность мисс Трент. Она со своей обманчиво неброской внешностью представляла собой тот тип, который он искал в женщинах. Такая жена не причинит супругу ни капли беспокойства. Она была заранее во всем согласна.
Но разумеется, даже мисс Трент не могла конкурировать с Вайолет. Сестра Джорджианы была воплощением ума и силы характера, которого так не хватало мисс Трент.
Вайолет действительно была лучшим кандидатом на роль графини Бэкенхем. Но это не имело бы никакого значения, если Вайолет не привлекала такая партия.
«Дорогая Лиззи!
Он здесь! Он приехал, как и обещал…»
– Ну что, моя дорогая? Что ты о нем думаешь?
Джорджи отпустила горничную и поправила бриллиантовые сережки в ушах. Те качнулись, заключив лучик света в темницу драгоценных граней. Девушка взглянула на отражение Вайолет в зеркале над трюмо.
– Ты была права, Джорджи. Мне очень понравился лорд Бэкенхем, – улыбнулась Вайолет. – По крайней мере, то, что я видела.
– Что скажешь о его внешности? – поинтересовалась Джорджи, повернувшись на стуле лицом к сестре и взяв ее руки в свои. – Показался он тебе привлекательным?
Могло ли сердце Вайолет не дрогнуть под напором его мужественности?
Васильково-голубые глаза Вайолет немного потемнели.
– Он, безусловно, хорош собой, – признала она.
– Но? – продолжила за нее Джорджи. Вдруг возникло щемящее чувство внутри.
Ее сестра пожала плечами:
– Он не заставляет мое сердце биться сильнее. Но я полагаю, что мое сердце здесь никакой роли не играет.
Джорджи не позволила себе выплеснуть эмоции. Сейчас нужно поступить так, как лучше для Вайолет. Ее собственные чувства не имели значения.
– Иногда, со временем, в сердце рождается любовь. Бэкенхем – хороший человек, Вайолет, – Джорджи старательно подбирала слова.
– Ты повторяешь это все время, – вздохнула Вайолет с печальной улыбкой. – Но не думаю, что у меня больше шансов по сравнению с другими дамами. Здесь все такие талантливые, богатые, хорошо воспитанные.
– Скажи на милость, разве это имеет значение? – вспыхнула Джорджи. – Ты – дочь сэра Доналда Блэка, и если графу этого было достаточно шесть лет назад, то хватит и теперь.
Джорджи поднялась и оправила юбку.
– Кроме того, у тебя есть явное преимущество перед другими барышнями.
– Мое приданое, – подсказала Вайолет хмуро.
– Твой ум и покладистый нрав, – возразила Джорджи. – Поверь мне, такой человек, как Бэкенхем, не возьмет в жены мегеру вроде леди Шарлотты.
– Леди Шарлотта сварлива, – кивнула Вайолет. – Но мне нравится леди Харриет… и мисс Трент, хотя она, пожалуй, чересчур церемонна.
– Да, Тренты очень высокомерны, – согласилась Джорджи.
– Марго Девер прямо-таки душа компании, – заметила Вайолет.
– Веселая девушка, – подтвердила Джорджи. – И самый сумасбродный и непоседливый бесенок, каких я только видела. Можешь быть уверена, что Бэкенхем благоразумен, он не станет брать жену из такой сомнительной семьи. Смотри, чтобы она не втянула тебя в беду, Вайолет. Я знаю девушек ее склада.
Она нерешительно продолжила:
– Сегодня утром мы ездили в Кловерли-Мэнор с Бэкенхемом. Точнее, он последовал туда за мной, не позволил мне ехать одной, без сопровождения.
Она была горда, что не проговорилась Вайолет о произошедшем в прохладе тихой поляны, на пути домой. Поцелуй был лишь всплеском переполнявших ее чувств. В любом случае, подобного больше не повторится.
– Да? – равнодушно переспросила Вайолет. – Полагаю, я должна была сделать это сама. На самом деле, Джорджи, мне жаль, что папа не оставил Кловерли-Мэнор тебе. Я не жила там в детстве и почти не помню имения. Меня ничто не связывает с этими местами.
Впервые Вайолет заговорила о своих чувствах.
– Думаю, тебе было бы полезно проводить больше времени в поместье, – парировала Джорджи. – Если ты выйдешь за Бэкенхема, тебе придется распоряжаться не только Кловерли-Мэнор.
Пытаясь унять дрожь в голосе, Джорджи отвернулась, якобы намереваясь взять с кровати накидку. Ткань накидки была такой тонкой, что согревала не лучше воздуха. В конце концов, ночь была душной, да и какое значение имел комфорт, когда речь шла о моде?
– Ты права. – Вайолет, казалось, взяла себя в руки. Она подняла подбородок. – Я сделаю все, чтобы ты могла мной гордиться.
Не обращая внимания на мнущийся шелк платья, Джорджи обняла сестру.
– Знаю, дорогая. Надеюсь, ты будешь счастлива.
Девушки сидели в гостиной в ожидании ужина. Бэкенхем был не в лучшем расположении духа. Утром он возил джентльменов рыбачить на озеро, а затем провел экскурсию по усадьбе, но все это время его мысли были заняты другим. Большую часть дня он думал о Джорджи и о связанных с ней неприятностях.
Сама Джорджиана, казалось, провела безупречный день в компании других дам, украшая стены грота. Он видел, как она вошла в дом: платье запылилось, прическа растрепана, лицо запачкано известковым раствором.
Она выглядела юной, свежей и… довольно милой.
Милая? Джорджи? Боже мой, должно быть, он лишился рассудка.
Поддерживая светскую беседу со своими гостями, он не забывал следить за старшей мисс Блэк, которая в углу зала потягивала шампанское и беседовала с лордом Трентом.
Она была одета модно, но довольно скромно – темно-синее шелковое платье с таким закрытым декольте, что Маркус не мог не задуматься, был ли наряд действительно ее собственным или заимствованным у одной из матрон. Однако, сколько бы девушка ни пыталась избежать светского общения, поклонники преследовали ее.
Сначала один, затем два, а потом три или четыре джентльмена собрались вокруг нее, поддерживая беседу. Оглянувшись, Бэкенхем понял, что окружен дамами, поскольку всех мужчин, словно магнитом, притянуло к Джорджи.
Он вынужден был признать, что она не делала ничего провоцирующего мужское внимание. В конце концов, Джорджи извинилась, проследовала на другую сторону зала и села рядом с вдовствующей маркизой Солсбери. Казалось, довольная своей компанией, Джорджиана оставалась на своем месте вплоть до удара гонга, зовущего к ужину.
