Хелен Хамфриз - Путешествие безумцев
Энни уперлась пальцем в остров Бичи, где Франклин и его спутники, со всех сторон запертые льдами, провели пять долгих зимних месяцев. Пять месяцев, пока солнце не поднималось над горизонтом, холод был такой, что человек замерзал насмерть за несколько часов. Что же они делали в этой многомесячной темноте? Быть может, читали книги из судовой библиотеки, насчитывавшей две тысячи девятьсот томов. При этой библиотеке состоял специальный библиотекарь, который выдавал им книги на руки. Или писали письма домой, в надежде, что их удастся передать с китобойным судном, случайно проходящим мимо. Надеялись, что их письма прибудут в Англию раньше их самих. Придумывали названия открытым ими местам. Приспосабливались к жизни в этом диком, негостеприимном краю, словно приручая дикого зверя, превращая его в ласкового, домашнего зверька.
Но прошло два года, и вестей от них все еще не было. Леди Франклин принялась за организацию спасательной экспедиции, и, наконец, в 1848 году сэр Джеймс Росс, который отказался возглавить экспедицию, предоставив это в пользу Франклина, отплыл на его поиски. После этого каждый год отправлялась новая спасательная партия, а иногда по две сразу. Эти партии снаряжались на средства казны, военно-морского ведомства и личные средства леди Франклин. И только экспедиция Мак-Клинтока в 1858 году принесла первые сведения о том, что произошло с кораблями «Террор» и «Эребус» и людьми, бывшими на их борту.
Содержание отчета Мак-Клинтока сильно удивило Энни. По ее мнению, любая спасательная экспедиция должна была прежде всего направиться по маршруту Франклина, с тем чтобы обнаружить его следы и выяснить его судьбу. Однако в первой части книги Мак-Клинтока Франклин даже не упоминается. Можно подумать, что он возглавлял не спасательную, а независимую исследовательскую экспедицию.
Ледник олицетворяет собой Время и Вечность одновременно. Каждый, кто видит эту ледяную пустыню, этот простор первозданного хаоса, понимает, что здесь он только временный гость.
Рука Энни онемела от долгого лежания в одной позе. Она встала и прошлась по комнате, разминая затекшую руку. Ее кровать на фоне белой стены представлялась ей льдиной, плывущей в полярном море.
Мак-Клинток впервые упомянул Франклина, только когда корабль «Фокс» достиг острова Бичи. Там Мак-Клинток в память о погибшей экспедиции воздвиг пирамиду из булыжника, скрепленного цементом, и прикрепил к ней медную табличку, которую передала ему леди Франклин.
Мы возвели памятник на месте их первой зимовки, откуда они отправились дальше, полные решимости преодолеть трудности или умереть.
Сам Мак-Клинток встал на зимовку в проливе Беллота, откуда предпринял несколько походов с целью определить дальнейший маршрут Франклина. У эскимосов он обнаружил кое-что из вещей Франклина: серебряные ложки и вилки, куски свинца от судовых снастей, пуговицы от матросских бушлатов. Все эти вещи Мак-Клинтон выкупал или выменивал у местного населения. Наконец нашлись эскимосы – свидетели гибели кораблей Франклина. Выяснилось, что один из них получил пробоину и затонул, а другой, попав в ледовую ловушку, был раздавлен льдами. Люди пешком направились к «большой реке», причем с собой они тащили волоком одну или две шлюпки. Следующей зимой Мак-Клинток нашел их кости в месте, указанном эскимосами. «Они падали и умирали, пока шли», – сказала ему одна эскимосская старуха.
Энни отчетливо представляла себе, как силы покидают человека, – словно мотылек, выпорхнувший в сумраке. Точно то же произошло с ее семьей. Они падали и умирали, пока шли. Там, в Ирландии. Примерно тогда же, когда и эти полярники. Память о них – это она сама. Она – это все, что осталось от них в этом мире. Под камнями на мысе Виктория люди Франклина оставили записку – всего несколько строчек на официальном бланке Адмиралтейства, сообщающие, что они зазимовали на острове Бичи и что все идет хорошо. Но на обратной стороне листка было другое, более позднее сообщение, говорящее, что корабли погибли, большую часть команды, включая самого Франклина, сгубила цинга, а оставшиеся в живых 26 апреля 1848 года пешком направились к Большой Рыбной реке.
Энни прислонилась к стене, распрямляя спину. Есть ли живые свидетели гибели ее семьи? Те, кто еще помнит, что она – одна из них.
Одну из двадцативосьмифутовых шлюпок, которую люди Франклина тащили к Большой Рыбной реке, Мак-Клинтоку удалось найти. Она была установлена на грубо сколоченные салазки, полозья которых были вытесаны из обломков корабельных мачт. Все это сооружение вместе с поклажей, по приблизительным подсчетам Мак-Клинтока, весило более тысячи четырехсот фунтов – следовательно, требовалось не менее семи человек, чтобы тащить его по льду и снегу. Внутри лодки обнаружили два скелета – один, принадлежавший молодому человеку, другой – человеку средних лет, по-видимому, офицеру. Тела, вернее, то, что от них осталось, были сильно обглоданы животными. Сама лодка была заполнена полезными предметами типа пачки шелковых носовых платков, серебряных столовых приборов, шкатулок с нитками, иголками и наперстками. Куда же делись остальные люди? Пошли за помощью, оставив в лодке этих двоих, которые были больны или окончательно выбились из сил? Единственной пищей, которую нашли в лодке, были сорок фунтов шоколада и немного чая. Кроме того, там были обнаружены три книги – Библия, католический молитвенник и роман под названием «Векфильдский священник».
Сочтя свою миссию законченной, Мак-Клинтон заложил в подножие пирамиды на мысе Виктория собственную записку, в которой кратко описал свои действия и перечислил все, что смог обнаружить. Свои географические открытия. Потому что это была его экспедиция, а Франклин послужил только побудительным мотивом, целью движения – такой же, как мыс Виктория, или мыс Прощания, или любое другое место, которого люди Мак-Клинтока стремились достичь.
Им не удалось найти тела всех членов экспедиции, поэтому даже после возвращения Мак-Клинтока оставалась надежда, что кто-то сумел уцелеть. Энни захлопнула книгу. «Почему я не догадалась расспросить миссис Куллен о том, как погибла моя мама, – подумала она. – Разве не могло случиться так, что кто-нибудь из них все-таки выжил?»
Надо верить, как верила и до сих пор верит Джейн Франклин, что, несмотря на все случившееся, погибли не все. Хотя бы один человек остался в живых.
– Их башмаки, – сказала Энни, возвращая Эльдону прочитанные книги. – Это так ужасно, сэр, и поэтому так легко себе представить.
– Какие такие башмаки? – спросил Эльдон, сидя напротив Энни и разливая чай по чашкам. Их беседам о прочитанном он придал характер некоего ритуала.
