Лоретта Чейз - Дочь Льва
— Получил? — спросил Вариан, когда Петро остановился перед ним, со свистом дыша.
— Ага. Хорошие, но хуже тех, на которых мы приехали в это проклятое место.
— Эсме посоветовала отослать их обратно. Малику они нужны.
— Ага, а на полпути к Фиеру она скажет, что лошади нужны кому-то еще, и заставит нас идти пешком, на дороге я упаду и умру и буду очень рад, потому что придет конец моим мучениям. — Петро со стоном плюхнулся на каменную скамью.
— Не говори глупостей. Она не погонит своего молодого кузена по горам форсированным маршем.
Петро хмуро посмотрел на него:
— Кто ее знает. У нее с головой не в порядке. Я вижу по глазам. Здесь живет злой дух, а она явно проклята. У нас все было хорошо, пока мы не наткнулись на нее в Дурресе. И сразу же — не через пять минут, а мгновенно — на нас свалились бедствия и с тех пор идут чередой. Вы всегда делаете, как она скажет, и непременно приходит беда — на реке Шкумбин, и в Пошнии, и здесь, потому что вы тяжело заболели.
С головой не в порядке. Что это… нет, он заслушался толстого, суеверного пьяницу.
— Сейчас я намерен делать то, что я хочу! — выпалил Вариан. — Надеюсь, это соответствует твоим желаниям — как можно скорее уехать из Албании.
— Я не хочу ехать с ней, — заныл драгоман. — Пусть она идет своим путем и забирает с собой свое проклятие.
— Человек, который спас Персиваля, хочет, чтобы мы отвезли ее на Корфу, — нетерпеливо отозвался Вариан.
А что? Персиваль лелеет мечту забрать Эсме с собой в Англию, это великолепно. Вряд ли можно знакомить эту девушку с сэром Джеральдом. Об этом нестерпимо думать. «Об этом нельзя думать», — сказал себе Вариан. Мустафа говорил, что у Джейсона на Корфу есть друзья. Вот они и позаботятся о ней. Все устроится. Эсме не может здесь оставаться, это точно. В Албании ее ожидают только насилие и, если потенциальный любовник преуспеет, деградация и рабство.
— Она не желает ехать, — сказал Петро. — Она принесет беду. Я это чувствую. Я вижу по глазам. Когда ее кузен говорит, она улыбается и отвечает ласково, но глаза… — Он театрально содрогнулся.
Спорить с ним можно до потери сознания; Вариан не понимал, почему он так тревожится. В конце концов, он здесь господин.
— Ты что, замерз? Может, тебе поделать упражнения? Отправляйся паковать вещи. Раз у нас есть лошади, можем выезжать завтра утром. — Вариан запахнулся в плащ и, не обращая внимания на хмурый вид и ворчание драгомана, зашагал к пазару.
До сих пор в Албании Вариан никуда не ходил без переводчика. Но он был не в настроении выслушивать слезливые глупости Петро. Аджими и Мустафа ушли с Персивалем, а Эсме отправилась в кладовку. Она что-то стряпала вместо Елены, у которой опухли руки. В любом случае Вариан понимал, что меньше всего ей нужно его общество.
На рынке он столкнулся с другом Мустафы Виктором, который на ломаном греческом пригласил его выпить кофе в ближайшей кофейне. К ним присоединились еще несколько человек, разговор получился дружеский, и Вариан просидел в кофейне около часу. Хотя греческий язык у него был такой же бестолковый, как у Виктора, для беседы этого хватало, и Вариан провел время не без удовольствия.
Но все же когда он допивал третью чашку крепкого турецкого кофе, он был взвинчен и еле сдерживался. Вежливо извинившись, он ушел успокоить нервы долгой прогулкой.
Главная дорога сегодня была необычайно спокойной для дневного времени. Кроме него, единственным движущимся объектом был вол, запряженный в телегу. Вариану уже приходилось видеть в Берате этот вид транспорта, на нем возили сено, дрова и другие хозяйственные вещи.
Телега ехала впереди, Вариан ее разглядывал, и его отнюдь не вдохновляло это зрелище. Колеса, плохо закрепленные на оси, болтались, как пьяные, и были готовы в любую минуту оторваться и свалиться в грязь. Вариан невольно напрягся, когда телега приблизилась к крутому повороту, где дорога проходила по краю обрыва над рекой.
Но возница проявил осторожность и, подъезжая к повороту, придержал вола, так что тот почти остановился. В этот момент тощий, оборванный паренек вскарабкался на береги что-то крикнул вознице высоким голосом, тот весело ему ответил. Мальчишка забросил на телегу две кожаные сумки и ловко влез сам.
Вариан застыл, ошеломленный, посмотрел, как мальчик зарылся в сено, потом выплюнул ругательство и ринулся за телегой.
Быстро добежав, он ухватился за задок телеги и вскочил на нее. В следующий миг телега качнулась, провалившись в колею, Вариан не удержался и ткнулся головой в сено.
Рядом из копны высунулась голова в шерстяной шапке, он уловил испуганный взгляд зеленых глаз. Вариан потянулся к ней, но Эсме швырнула в него охапку сена и покатилась к задку телеги. Он схватил ее за ногу, она извивалась, яростно колотила руками, потом навалилась на него, чтобы он не мог двинуться.
Весу в ней было немного, но она ударила его головой в плечо с такой силой, что, как он был уверен, должно было сломаться то или другое, потому что боль отдалась в шею и руку. Но времени на передышку не было, она извивалась и старалась вывернуться. Он обхватил ее больной рукой, придавил, перекатился и оказался сверху. Она мгновенно затихла.
Вариан уставился на нее. Шерстяной шлем сполз на глаза. Вариан сорвал его и швырнул на дорогу.
Телега остановилась, возница кричал, но Вариан не обращал на него внимания.
— Слезаем, — приказал он. — Тебе дать как следует или так слезешь?
— Не бей, я сойду, — буркнула она.
Вариан скатился с нее, подхватил ее сумки и выбросил на дорогу.
Она села, потирая затылок и жалобно глядя зелеными глазами. Вариан спрыгнул с телеги и подал ей руку. Какое-то время Эсме смотрела на его руку, потом поджала губы и соскочила без помощи. Когда ноги коснулись земли, она покачнулась и ухватилась за телегу.
Вариан поднял ее на руки, отнес на обочину дороги и усадил на большой белый камень.
Возница что-то сказал по-албански и засмеялся. Эсме густо покраснела.
Вариан порылся во внутреннем кармане плаща и достал монету. Бросив Эсме предупреждающий взгляд, он подошел к вознице.
— Faleminderit, — сказал он. — Извини за беспокойство. Он протянул монету. Албанец помедлил, потом кивнул и цокнул языком.
— О да, возьми, — сказал Вариан. — Купи себе ракии. Возница посмотрел на Вариана, перевел взгляд на Эсме, улыбнулся и взял монету. Произнес непонятную речь и уехал.
Вариан подобрал сумки и промаршировал обратно к камню. Он бросил сумки ей под ноги.
Его переполняло негодование. Оно распирало грудь, било в уши, так что все окружающее качалось и шумело, как огромное море. Он посмотрел на нее.
