Жюльетта Бенцони - Три господина ночи
Картуш утратил веру в себя. Он испугался, и вскоре, говорил Дюшатле, он бросит их и отправится вместе со своей белобрысой куклой искать счастья в других местах. Надо его остановить, и чем раньше – тем лучше.
Вот поэтому однажды вечером Жаннетон вместе со своим любовником оказалась в Шатле, у некоего Пакома.
– Каждый раз, – сказала она, – Картуш ночует в другом месте. Надо как-нибудь устроить так, чтобы наблюдать сразу за всеми его тайниками.
– Лучше бы, – возразил Паком, – устроить так, чтобы ты вовремя могла указать нам именно то логово, где он проводит ночь.
– Он часто приходит в кабачок под названием «Пистолет», – вмешался Дюшатле. – Но, само собой, не каждый вечер.
– Завтра он там будет, – неожиданно пообещала Жаннетон. – Мне он доверяет, и, если я назначу ему свидание, он придет. Вам остается только сделать свое дело.
Довольный Паком громко расхохотался.
– Если ты, девочка, со своей работой справишься, мы и подавно свою сделаем безупречно. И ты правильно сделала, что пришла. Не то вот этот плут, – он кивнул на Дюшатле, – давно познакомился бы с палачом. Мы за ним следили…
Жаннетон ничего не ответила, но ей все стало ясно. Значит, Дюшатле вовсе не ей хотел помочь, он толкнул ее на то, чтобы предать Картуша, спасая собственную шкуру? Что ж, пусть будет так. Картуш погибнет. Она все равно не может больше вынести мысли о том, что он жив и принадлежит другой. Жаннетон просто с ума сходила, стоило ей только вообразить Картуша в объятиях Мари-Антуанетты. Но и Дюшатле свое получит, он еще поплатится за это.
Все прошло так, как и рассчитывал Паком. Картуш без колебаний пришел в «Пистолет». Устроившись в той же комнате, что всегда, он ждал Жаннетон в обществе троих своих людей, коротая время за игрой в карты и попивая бургундское. Он и не подозревал, что к кабачку уже стягиваются огромные силы полиции. Около десяти часов явился Дюшатле в сопровождении Пакома.
– Я поднимусь наверх с друзьями, – сказал Дюшатле перепуганному хозяину. – Девушки есть?
Эта фраза была условным сигналом, о котором они договорились с Жаннетон.
– Да… да, есть, – невнятно пробормотал трактирщик. – В той комнате, где всегда.
После этого все произошло очень быстро. Дверь вышибли и, прежде чем кто-либо успел пошевелиться, Картуша и трех его товарищей связали и выволокли из комнаты. Оказавшись за дверью и увидев Дюшатле, он все понял и плюнул ему в лицо. Но на этот раз разбойник попался, и крепко попался: его отвели в Гран-Шатле.[9]
Удивительная вещь – там по приказу регента для него был создан особый режим. Его вполне прилично кормили, и карцер, в котором он сидел, был чистым. Расследование его дела началось на следующий день, и с ним разговаривали весьма учтиво, показывая тем самым, с каким уважением к нему относятся.
Судье, который заметил ему, как жаль, что столь выдающаяся личность избрала дурной путь и тем самым поставила правительство в прискорбную необходимость вынести наказание, Картуш ответил:
– Господин судья, я никогда не забуду вашей любезности. И потому я счастлив вручить вам на память обо мне этот маленький подарок…
С этими словами Картуш протянул судье его собственные часы, которые ухитрился стянуть, пока его допрашивали.
Суд не мог удержаться от смеха. Этот Картуш совершенно неисправим! До чего же он забавный…
Впрочем, оказавшись за решеткой, Картуш снова стал самим собой. Страх испарился. Он тем спокойнее смотрел в лицо своей судьбе, что был твердо уверен в своем освобождении. Его армия была еще очень многочисленна и сильнее, чем можно было себе представить. И потом, существовала ведь клятва, которую они дали в тот первый вечер в заброшенной каменоломне на пустыре: его люди сделают невозможное ради того, чтобы спасти своего главаря от эшафота. И Картушу в его мечтах уже представлялась эта сцена, которая должна была стать для него подлинным триумфом: все его люди, вооруженные до зубов, соберутся на Гревской площади! В неудержимом порыве они вырвут его из рук стражи, и он спасется, возможно даже, под восторженные крики толпы…
Да и как, собственно говоря, мог он усомниться в своей популярности? В карцере, где он сидел вместе с тремя своими товарищами, постоянно толпились посетители. Невозможно даже вообразить себе количество людей, которые хотели увидеть знаменитого Картуша! Ему приносили еду и вино, угощали пирожными, шутили…
Однажды, когда дверь распахнулась перед очередным посетителем, Картуш был потрясен, увидев, кто стоит на пороге. Это была маршальша Буффле… с бутылкой шампанского в руках.
– Мне пришло в голову, – сказала она, – что вам здесь, может быть, этого недостает, и я вам его принесла. Вы были правы, – прибавила она, силясь улыбнуться, – оно лучше моего.
Но на глазах у нее были слезы, и растроганный Картуш не нашелся что ответить. Он безмолвно поцеловал дрожащую руку этой замечательной женщины, и та, кивнув ему на прощанье, поспешно выбежала, пытаясь скрыть свое волнение. Только после ее ухода Картуш обнаружил, что она оставила ему деньги.
Совершенно ясно, что при таких условиях система защиты, которую избрал для себя Картуш, утверждавший, что его имя – Жан Бургиньон, а к Картушу он никогда даже близко не подходил, никуда не годилась. Но он уперся, да еще к тому же уверял, будто не умеет ни читать, ни писать.
Для того чтобы вырвать у него признание, ему устроили свидание с матерью. Однако все время, пока несчастная женщина, захлебываясь рыданиями, обнимала Картуша, тот сохранял на лице каменное выражение и терпел ее объятия, не выказывая ни малейшего волнения. Но силы его были на исходе… И он решился бежать.
Из осторожности его отделили от товарищей и подселили к нему молодого человека, арестованного за кражу. Но Картуш к тому времени обнаружил, что в одном из углов камеры пол отзывается на стук гулко, словно под ним пустота.
– Там, должно быть, сточный желоб! Если хочешь, друг, мы вдвоем попробуем сыграть с ними еще одну партию! Как только мы отсюда выберемся, я сумею надежно тебя спрятать и дам тебе к тому же сколько угодно золота.
Парень не заставил себя уговаривать, и они немедленно принялись за работу. Используя в качестве рабочего инструмента цепи Картуша, они отбили одну из плит пола и принялись рыть. Заговорщики довольно быстро справились с этим делом. Когда дыра оказалась достаточно большой, чтобы в нее пролезть, Картуш и его новый товарищ оказались в выгребной яме.
Место было не слишком приятное, но зато огораживавшая яму стена разрушилась под воздействием влаги. Беглецы без труда пробили ее и очутились в подвале у зеленщика.
– Мы спасены! – выдохнул Картуш. – Отсюда ничего не стоит выбраться наружу.
