Александра фон Лоренц - Охота на Клариссу
— Наверное, готово, — пробормотал стражник и плюнул на подкову. Слюна зашипела, а жена вора закричала еще сильнее.
— Нет, не готово, — возразил Ингмар, — кали докрасна! Или ты все расскажешь, или пусть бог решает твою судьбу. Не будет ожогов на руке — ты не виноват, будут — пеняй на себя.
Виллан отвернулся, не выдержав прямого взгляда судьи. Тем временем подкова стала красной, стражник щипцами вытащил ее из огня и понес в сторону испытуемого.
— Я признаюсь во всем, — заорал вор.
Ингмар встал и жестом остановил стражника со щипцами.
— Рассказывай!
— Да, я украл, — Шлоэ воровато оглянулся на раскаленную подкову, — дьявол попутал.
— Так у вас же три коровы! — крикнул кто-то из вилланов.
— Бес попутал, говорю, — заскулил вор, — думал, бесхозная она.
— Да, бесхозная, — вмешался Дион, — эта корова уже третий раз заходит в наши земли. Врешь ты все! А осенью пропала корова у Комэ? Это тоже твоих рук дело?
— И еще летом прошлым у меня корова, как под землю провалилась! — воскликнула возмущенно пожилая толстая женщина, вдова солдата, мать троих детей.
— Этих ты тоже украл? — грозно произнес Ингмар, вставая — из-за его спины показался дружинник с подковой.
— Да, я…
— Кто еще есть в семье? — граф повернулся к Диону.
— У него жена, Мария, и двое детей.
— Возраст детей?
— Мальчишки семи и десяти лет.
— Мария прекрасно знала о делах мужа, но не остановила его, и не сообщила тебе. Если бы ты, женщина, хотя бы поговорила со старостой — община бы образумила вора, — граф говорил четко и ясно, чтобы каждый из присутствующих слышал, — дети еще не совсем понимают суть происходящего, но по крови они отродье воровское.
Граф вышел на середину круга, который образовали понурые селяне. Все внимательно ловили каждое его слово, лишь жена Шлоэ лежала на песке, внешне безучастная к вершащемуся суду.
— По закону герцогства Нормандии все воровское семейство надо повесить! — четкий голос хевдинга звучал в тишине, нарушаемой только треском догоравшего костра и шорохом листьев, — так бы поступил и предок наш, герцог Ролло Пешеход.
Шлоэ застыл в напряжении. Другие общинники тоже молчали, только угрюмо поглядывали на изобличенного преступника и его семейство. Вдалеке стояли в ожидании решения суда несколько вилланов из соседнего селения, у которых пропало это животное.
Ингмар подошел вплотную к Шлоэ и, приподняв за подбородок его голову, долго всматривался в глаза преступника.
— Тебе повезло, вор, — тихо проскрежетал граф — все слышали каждое его слово, — сегодня, в день моей свадьбы, я буду милостив.
Ингмар повернулся к людям и заговорил громче.
— Я буду очищать нашу землю от воров и преступников. Знайте, краж у нас больше не будет! Я возмещу из своих денег каждому, у кого будет украдено, но если поймаю вора — пощады пусть не ждет!
— Корову его, что привели из леса, отдать людям барона Эдвига! — прозвучал вердикт, — Вместе с мясом украденного животного в качестве штрафа. Шлоэ назначаю тридцать, а его жене пятнадцать ударов плетью, — по рядам вилланов пошел шумок, — затем обоим выжечь на лбу тавро «вор» и изгнать из графства! Дом с имуществом передать общине! Детей я забираю в замок для воспитания и работы по хозяйству!
С этими словами Ингмар вскочил на коня и дернул поводья.
— Беньот! Проследи, чтобы все было выполнено, у меня все-таки свадьба! — и граф ускакал в сопровождении своих викингов.
Похищение
— В прошлом году было дождливое лето, особенно во второй половине, — произнес высокий сухопарый мужчина, одетый в дорогую тунику из византийского шелка, затканного золотыми цветами и, вытерев короткую седую бородку, отставил серебряный кубок в сторону.
Барон Донат де Брюнне удивленно приподнял брови и уставился на графа Шатрского.
— По вину чувствуется, барон — кисловато, — пояснил Клемент, — а вот каплун у тебя вышел на славу!
— Да, мы их выращиваем подвешенными в корзинах, — пояснил Донат, — чтобы ножки оставались нежными…
Мужчины сидели за длинным и гладким темным столом, вытянувшимся вдоль ряда узких окон, украшенных витражами. Сквозь широко распахнутые свинцовые рамы под темные своды зала свободно вливались трели летних птиц и свежие запахи знойного лета. Но барону было явно не до услаждений приятными закусками и песнями пернатых обитателей его сада. Хозяин замка беспрестанно вытирал платком раскрасневшуюся толстую шею и узкий лоб. На напряженном лице барона застыла гримаса злобного гнева — разговор был ему явно не интересен.
— Он, конечно, нанес тебе глубокую травму, Донат, — продолжил беседу граф, — но тем слаще будет месть.
Толстяк утвердительно закивал головой.
— Эти викинги уже окончательно обосновались на нашей земле. Они ведут себя как хозяева, и их земли беспрестанно расширяются.
— Пора положить этому конец, мессир, — брюзгливым тоном проговорил Донат.
— Вот я и думаю, что тебе, как наиболее пострадавшей стороне, надо остановить этого зарвавшегося юнца, нового графа Мелана. Если сейчас его не урезонить, он, того и гляди, и на наши земли положит свой хищный взгляд.
— Но силы у них велики, мессир, — возразил Донат.
— Да, викинги быстро перемещаются по рекам на своих быстроходных драккарах, и в случае нападения на Мелан помощь от герцога придет скоро. Думаю, вам пока следует понемногу ослаблять противника. Мелкими уколами, небольшими потерями, постоянными бедами можно измучить любого исполина.
— У меня просто чешутся руки снести башку этому варвару, — Донат даже приподнялся из-за стола от переполнявших его чувств, — он увел у меня и женщину, которая мне нравилась, и графство!
— Придет время — снесешь, — успокоил его Клемент, — но сейчас ты должен притаиться. Как леопард, ты должен ждать, когда враг расслабится, и в самый неожиданный момент нанести удар.
— Это правильно, граф!
Мужчины встали и двинулись к выходу. По дороге они еще обсуждали секретные планы относительно графа Ингмара и его друга, нормандского герцога.
Наконец начало светать. В воздухе расплескался расплывчатый серовато-синий свет раннего утра. Клокастый туман сонно клубился возле реки. Потихоньку просыпались птицы. Хакон Финн, который так и остался в замке Мелан, поднялся по малой нужде. Викинг брел, шагая еще не твердыми после сна ногами по крепостной стене, в заветный уголок, откуда можно было направить струю подальше, в зеленые заросли. Он не стал спускаться вниз, так как трава и кусты были влажными от выпавшей под утро росы. Про себя мужчина отметил, удивляясь, что из караульного помещения, где размещается дежурная смена, раздается сильный храп. Проходя мимо бойниц, викинг не удержался, чтобы не бросить взгляд в сторону драккаров, что стояли внизу, подле крепостной стены. Грациозные корабли были заботливо вытащены морскими странниками на песчаный берег, и их изогнутые борта и высокие шеи драконов на носах всегда вызывали теплое чувство у Хакона. Завороженный их необычной красотой, Финн убежал за викингами в детстве из родного селения, и всегда с тех пор при виде боевых кораблей к сердцу Хакона приливали воспоминания о заморских странах и многочисленных битвах.
