Ли Бристол - В кольце твоих рук
Кристофер хотел было ответить, что и двух часов такого ада мало не покажется, не то что двух недель, но тут вдруг открылась дверь, и на пороге появилась огромная фигура Мод. Платье ее было мокрым, с передника капала вода, седеющие волосы взлохмачены. Со свирепым видом Мод скрестила могучие руки на своей огромной груди.
— Господин Кристофер, — объявила она, — я нянчила вас с девяти до двадцати лет, и, доложу вам, это была нелегкая работа. Я делала все, что в моих силах, чтобы вы выросли настоящим джентльменом. Но если вы и дальше будете подбирать на улице всяких нищенок и заставлять меня их мыть…
Кристофер не без труда улыбнулся:
— В чем дело? Леди не пожелала принимать ванну?
— Не пожелала — не то слово. Она угрожала мне. «Я, — говорит, — не полезу в вашу грязнув лохань, сами мойтесь в этом дерьме!» Такая рвань — и еще смеет возражать!
— Да, — произнес Саймон как можно спокойнее, — леди, похоже, не большая любительница гигиены.
Мод фыркнула:
— Ничего, я ее все-таки заставила вымыться! Плюхнула в ванну прямо в одежде…
Кристофер рассмеялся:
— Мод, тебе просто цены нет! Ты ангел, а не женщина! И как тебе только удастся! Кстати, где ключ?
Мод, фыркнув, отдала ключ.
— Еще что-нибудь прикажете, сэр?
Кристофер протер слипающиеся глаза:
— Спасибо, Мод, думаю, на сегодня довольно.
— Мы должны покинуть город еще до рассвета, — озабоченно произнес Саймон. — Пойду попытаюсь поспать хотя бы несколько часов. — Он направился в комнату, которая традиционно всегда ждала его в доме кузена, но в дверях остановился. — Приезжай этим летом в Сайпресс-Бей, — неожиданно вырвалось у него.
— Приеду, — ответил Кристофер, — можешь быть уверен! Горю желанием узнать, чем кончится все это дело!
Саймон хотел уже было сказать «спокойной ночи» и выйти, но теперь уже Кристофер остановил его:
— Кузен, поосторожнее со Спотсвудом! У него в руках огромная власть, и он, если что, не будет с тобой церемониться. Ты сам не подозреваешь, во что можешь вляпаться!
Саймон сухо кивнул:
— Спасибо за заботу, но, по-моему, я и так уже вляпался дальше некуда!
Комната во флигеле была маленькой, душной и принадлежала, должно быть, самому последнему из слуг. Из мебели в ней были лишь продавленная кровать, умывальник в углу и грубая сосновая тумбочка. Все, что могло быть сломано, здесь уже давно сломали. Та огромная женщина, что пихнула ее в лохань с водой, уходя, забрала свечу, и теперь в комнате было темно.
Сторм заранее настроилась на худшее, но такого предательства от Саймона она не ожидала, и настроение у нее было самое мерзостное. Она лежала на узкой кровати, невидящими глазами уставясь в темноту. Ей хотелось убить эту чертову Мод, а заодно и Саймона, однако сознание того, что ей больше не суждено увидеть «Грозу», особенно угнетало ее.
Неплохие все-таки у нее были матросы! Немного, правда, жадные, немного грубоватые, но чего еще, в конце концов, можно ожидать от пиратов? Все-таки более отчаянной команды не существовало, наверное, за всю историю пиратства! Как они сражались, как были преданы ей! А она стала причиной их смерти…
Сторм вспомнила Помпи, лежавшего без признаков жизни в луже крови, и от ярости ее кулаки сжались так, что ногти впились в ладони. Этот молчаливый гигант, весь смысл жизни которого состоял и том, чтобы охранять свою госпожу, умер, защищая ее! Его убили у нее на глазах так безжалостно, словно муху или крысу…
У Сторм комок подступил к горлу. Она хотела уткнуться лицом в подушку и дать волю слезам. Все потеряно, все, все…
За стенкой раздались голоса — двое мужчин пожелали друг другу спокойной ночи. Сторм замерла, напряженно вслушиваясь. Один из этих голосов — певучий, мелодичный — принадлежал, без сомнения, Саймону. Сторм охватила новая волна ярости, и она забыла недавнее отчаяние.
Шаги стали удаляться. Закрылась одна дверь… другая… Все стихло. Нет, он пока еще не шел за ней.
Сторм не знала, зачем Саймой привез ее сюда, как не знала и того, зачем вообще он освободил ее из тюрьмы, сделав своей личной пленницей, и как собирается поступить с ней дальше. Но ее это и не волновало. Она уже давно знала, что понять мужчин невозможно — с ними надо только бороться. Всего пару ночей назад Саймон заставил ее испытать то, о чем она даже не подозревала… Тогда он ей понравился… Теперь он предал ее, и она ненавидела его, как никого и никогда прежде.
На тумбочке она заметила платье. Оно было плохой заменой ее изорванной одежде — ветхое, штопаное-перештопаное, — но выбора у Сторм не было.
Она поднялась и надела платье на голое тело, а затем, крадучись, подошла к двери.
Задвижка открылась на удивление легко, и Сторм бесшумно выскользнула в коридор.
План ее был прост. Прочь из города, к реке. Там она раздобудет лодку — украдет или упросит кого-нибудь подвезти ее до Северной Каролины. Набрать новую команду ей не составит труда, и тогда — сразу же к губернатору Идену. Он поможет ей разыскать ее корабль и ее людей — если кто-то из них еще жив. Пока письмо у нее, Иден на все пойдет… Она предложит ему помощь в борьбе со Спотсвудом, а уж от этого он не откажется… Вместе они наведут такого шороху на Виргинию, что чертям тошно станет!
Сторм почти добралась до лестницы, как вдруг рядом открылась дверь, и кто-то схватил ее за руку.
— Вы сами идете ко мне, мисс О’Малли? — послышался голос Саймона. — Как это мило!
Сильные руки крепко схватили ее за плечи, и она оказалась прижатой к стене. Сторм отбивалась, пытаясь вырваться, но Саймон держал ее, словно в тисках.
— Визжи хоть на весь дом, — спокойно произнес он; глаза его горели, волосы растрепались, но голос звучал совершенно спокойно, и даже дыхание было ровным. — Кусайся, царапайся, зови на помощь — никто тебе не поможет. Я просто сильнее тебя, нравится тебе это или нет. К тому же на этот раз все обстоятельства на моей стороне.
— Убери свои вонючие лапы, идиот! — огрызнулась Сторм.
Саймон поднял бровь:
— Вот как? Не ты ли сама всего лишь пару ночей назад умоляла, чтобы я до тебя дотронулся? Как вы все-таки изменчивы, женщины!
Сторм плюнула ему в лицо, но ни один мускул не дрогнул на лице Саймона. Он медленно вытерся одной рукой, другую угрожающе держа у горла Сторм.
— Никогда больше не делай этого, — спокойно сказал он.
Из полуоткрытой двери в коридор просачивался свет, и Сторм без труда могла разглядеть Саймона. Он стоял в рубашке с распахнутым воротом; видна было, как бьется жилка на его шее и шевелятся от ее дыхания светлые волосы на его груди. Лицо Саймона говорило о недюжинной силе воли, глаза были холодны как лед. Его мускулы, напряженные до предела, казались стальными.
