Мэри Пирс - Горький ветер
— Думаю, да.
— Я буду стараться изо всех сил, чтобы стать тебе хорошей женой.
— А я постараюсь быть хорошим мужем.
— Я знаю, ты будешь им! Я знаю, знаю.
— Вчера в мастерских я отложил немного дерева, чтобы сделать кроватку для малыша, — сказал он. — Я начну делать ее, как только у меня будет немного свободного времени.
Тилли придвинулась поближе, просунула руку под его рукой и прижалась к нему. Потом положила голову Тому на плечо.
— Люди увидят, что ты делаешь. Знаешь, какие они все сплетники, особенно Сэм Ловедж.
— Они и так узнают рано или поздно. Нельзя держать в секрете то, что будет ребенок.
— Том, — сказала она, вертя пуговицу у него на манжете, — мне нужно тебе сказать кое-что.
— Что такое?
— Я ошиблась насчет ребенка. Пока его нет.
— Ошиблась? — сказал он. — Как ты могла ошибиться, когда прошло так много недель?
— Ты знаешь, о чем я. Я испугалась до смерти! Я думала, ты хочешь бросить меня.
— Не было никакого ребенка! Все было ложью! Это ты хочешь мне сказать?
— Мне кажется, от этого ничего не меняется. Ведь мы же были любовниками, ну, и мужчин нужно слегка подтолкнуть, чтобы они решились.
Тилли ощутила в нем перемену. Она выпрямилась и посмотрела ему в лицо. То, что она увидела, испугало ее.
— Том, — сказала она сладеньким голоском. — Не смотри на меня так. У меня мурашки по коже бегут. Правда. У меня внутри все похолодело.
Она нежно взяла его за рукав:
— Правда, лучше будет немного пожить самим? А дети скоро пойдут, но ведь мы только раз бываем молодыми. Почему бы не сделать все важное, пока есть возможность?
Том встал и взял шапку. Тень его подпрыгнула, сделавшись громадной. Лицо у него было словно восковое.
— Том, ты куда? — спросила Тилли. — Ты не можешь уйти в ночь после свадьбы! Ты не можешь уйти и оставить меня одну!
Том не ответил. Он уже уходил. Поток холодного воздуха ворвался в комнату, дверь с грохотом захлопнулась, и он ушел. Тилли закрыла лицо руками и стала раскачиваться взад-вперед, тихо всхлипывая. Потом она вытащила платок и вытерла глаза, потому что слезы могли смыть пудру со щек и оставить пятна на свадебном платье.
Огонь почти погас. Она подбросила еще три полена и вытерла руки о лоскутный коврик. Ей захотелось есть, и она вспомнила о куске холодной баранины на полке в кладовой. Нужно ли ей подождать Тома, пока он вернется, или он будет не в духе после полуночи? Если так, то он сам виноват. Это не повод, чтобы ей умереть с голоду.
Она встала и пошла в кладовую.
Иногда по ночам Том тихонько выбирался из-под одеяла, одевался и спускался по лестнице, уходил из дома. Он редко спал больше трех-четырех часов, потому что у него начались головные боли и в глазах мелькали разноцветные огоньки. Даже дышать ему было тяжело. Ему необходимо было выходить на свежий ночной воздух.
К счастью, Тилли спала крепко. Она даже не знала, что он уходит. Она все еще спала, когда он вставал на работу в шесть часов. Но как-то утром, когда он завтракал, она спустилась в одной ночной рубашке и накинутом на плечи платке.
— Ты снова бродил? — сказала она. — Шатался по старому лесу?
— Я немного прогулялся, вот и все.
— В темноте? — сказала она. — В такую холодную зимнюю ночь? Ты мог бы придумать что-нибудь получше.
— Прошлой ночью было совсем светло. В три часа светила полная луна, и на небе было полным-полно звезд.
— Приличные люди в три часа ночи спят в теплой постели.
Она подошла к нему сзади и обняла его за шею. Лицо у него было мягкое и теплое, как у спящего ребенка.
— Ты меня больше не любишь, Том? Ты не можешь забыть, что я тебе тогда солгала?
— Я постараюсь забыть, через некоторое время.
— И опять будешь таким же милым?
— Кажется, я не слишком плохо к тебе отношусь?
— Если бы ты дал мне хоть маленький шанс, я бы снова заставила тебя полюбить меня. Я могла бы сделать тебя своим рабом. Могла бы. Раньше, бывало, за мной столько парней бегало. Харри Йелленд, например Они все плясали под мою дудку.
— Почему же ты не вышла замуж за одного из них?
— Я выбрала тебя. Хотя иногда не могу понять почему. — Она прижалась к нему, обвив руками его шею. — Том, — сказала она тихо ему на ухо, — я знаю, что могу заставить тебя снова любить меня, если бы ты только позволил. Я твоя законная жена. У тебя нет права так со мной обращаться.
— Мне пора идти. Я задержусь в мастерских после работы.
Он поднялся со стула, и Тилли отпустила его. Том стал собираться, и она наблюдала за ним с возрастающей злостью.
— Не забудь спросить Джесса Изарда о новой плите Я не могу готовить на этом костре. Я никогда в жизни не имела дела с такой штукой.
— Моя бабушка готовила на этом очаге. У нее с ним никогда не было проблем.
— Ну, конечно, твоя старая бабуся была настоящим чудом! Но я-то не вожусь с этим камином всю жизнь, и ты мог бы понять, о чем я говорю!
— Хорошо, — согласился Том. — Я спрошу у Джесса совета.
Однажды вечером, придя домой, он заметил новую щетку с коричневой ручкой в углу кухни и новый зеленый совок.
— Откуда они взялись тут, такие новенькие и блестящие? — спросил он.
— Какой-то человек продавал их. Он сказал, что он из Бирмингема. Я могу платить за щетку и за совок понемногу каждый раз, и еще можно купить все что угодно.
— Из Бирмингема? И приехал так далеко?
— У него машина, — Тилли смотрела на Тома, мило улыбаясь. — Он предложил мне покататься с ним. Потому что я сказала ему, что здесь нет автобуса. Но я отказалась, сказала, что мужу это не понравится.
— Мне все равно, — сказал Том, — хотя, может, лучше держаться подальше от таких парней.
— Каких это таких, хотелось бы знать? Мистер Тримбл прекрасный человек. Он, как и ты, был в армии. В Египте с инженерными войсками.
— Хорошо, отправляйся кататься, если тебе этого так хочется. У меня нет возражений.
— Что я тут вижу? Сижу одна целыми днями вдалеке от людей! Иногда вижусь со старухой Моулд из сторожки да с миссис Энвер, а больше ни единой души нет в округе, с кем можно было бы поболтать.
— Наверное, тут довольно одиноко после Хантлипа, когда вокруг тебя столько народу вертелось в «Розе и короне». Почему бы тебе иногда не зайти туда и не помочь отцу, как прежде?
— Ну уж нет! — взорвалась Тилли. — С какой это стати мне работать у отца? Я теперь замужняя женщина, и у меня свой дом. Что скажут люди, когда увидят, как я подаю пиво? Зачем, по-твоему, я вышла замуж?
— Слушай! — прервал ее Том. — Делай все, что тебе заблагорассудится, и перестань меня ругать. Мне нужен только покой и тишина.
