Кристина Скай - Милая пленница
«Может быть, отсюда я выберусь к конюшням», — с надеждой подумала Александра. Она толкнула тяжелую створку и вздрогнула от охватившего ее холода. Каменные ступени за дверью вели в темную глубину подвала.
Черт побери! Она услышала, как возвращается Дэвис, причем на этот раз он шел настолько быстро, насколько вообще может себе позволить благовоспитанный лакей… собственно, он почти бежал. И с ним была Лили, что-то быстро, испуганно говорившая.
Александра бросилась вперед и захлопнула за собой дверь — как раз в то мгновение, когда в коридоре за кладовой зазвучало множество возбужденных голосов.
Охваченная паникой, Александра поспешила вниз по грубо высеченным гранитным ступеням, ежась от холода и сырости. Путь ей освещали факелы, укрепленные на стенах; их пламя непрестанно колебалось в потоках воздуха. Добравшись до конца лестницы, Александра остановилась, внимательно разглядывая обширный подвал. Все здесь было каменным — пол, стены, потолок. Под высокими арочными сводами рядами стояли тяжелые дубовые бочонки. «Пивоварня, — сообразила Александра, — здесь варят пиво и приготовляют сидр».
Девушка направилась дальше; ее босые ноги ступали совершенно бесшумно. Впереди находилось другое, более узкое помещение, в котором через каждые три фута возвышались деревянные стеллажи. На этих стеллажах, достигавших потолка, громоздились сотни бутылок.
Винный погреб. Отсюда нет выхода. Она в ловушке!
Александра содрогнулась; влажный холодный воздух почти без задержек проникал сквозь пеньюар. Позади нее открылась дверь… послышались тяжелые шаги.
— Осмотрите все комнаты и оранжерею. Я загляну в погреб.
Он шел сюда! Прижав к губам ладонь, Александра скользнула в тень, чтобы спрятаться между каменной стеной подвала и стеллажом с бутылками. Гневные шаги прогремели по тому месту, где она стояла минуту назад, и их звуки эхом отдались от высокого сводчатого потолка.
Александра изо всех сил сдерживала дыхание, стараясь не производить никаких звуков. Шаги замерли. В дальнем конце подвала Александра вдруг увидела еще одну дверь и решила, что та скорее всего ведет в какую-нибудь дополнительную кладовую или подсобное помещение. И стала медленно, осторожно продвигаться в ту сторону.
Но длинный кружевной рукав ее пеньюара зацепился за металлическое крепление стеллажа. Александра дернулась, разорвав рукав, но тут же почувствовала, что и пола пеньюара тоже натянулась… Наплевав на осторожность, девушка яростно рванулась, потому что до нее уже доносилось тяжелое дыхание преследователя. Но она добилась лишь того, что крепление сорвалось, и стеллаж закачался.
— Да где ты там, черт тебя побери?!
В ответ послышался оглушительный грохот — деревянный стеллаж рухнул на каменный пол, и десятки бутылок разлетелись вдребезги.
Александра, в ушах которой звучали яростные проклятия, бросилась бежать между стеллажами, содрогаясь, когда ее лица касались липкие нити паутины. В дальнем конце подвала на полу лежал толстый слой пыли, и Александра, вздымавшая эту пыль босыми ногами, время от времени начинала кашлять. Но ее цель была уже рядом. Девушка вцепилась в ручку маленькой двери, но дверь не поддалась. С расширенными от страха глазами Александра повернулась и прижалась спиной к деревянной створке. Она слышала, как под башмаками герцога хрустело разбитое стекло; она ощутила сладкий запах пролитого вина…
— Ну, черт побери, когда я до тебя доберусь…
Сердце Александры отчаянно заколотилось, когда она увидела напряженное лицо Хоука. Его глаза горели серебряным пламенем.
— Сначала ты атаковала мою крышу, а теперь надумала уничтожить винный погреб? Ну, я тебя заставлю заплатить за каждую разбитую бутылку, черт побери!
— Не подходите! — закричала Александра неестественно высоким голосом.
Но Хоук не остановился. Впрочем, Александра на это и не рассчитывала. Она повернулась и в отчаянии дернула стойку ближайшего стеллажа, заполненного пыльными бутылками. Деревянная конструкция угрожающе покачнулась.
— Прекрати! Этим бутылкам сорок лет!
Стеллаж наклонился, и Хоук едва успел отскочить назад до того, как бутылки обрушились на пол. Стоя по другую сторону горы осколков и обломков, Хоук, сжав губы, смотрел на Александру.
— Ах ты, маленькая сучка, — мягко проговорил он, и эта мягкость показалась ей страшнее любых гневных криков.
Медленно, осторожно герцог перешагнул через груду стекла. Александра вжалась спиной в стену, снова пойманная в ловушку. Сильные руки обхватили ее талию и оторвали от стены.
— Да что же ты за чертова кошка? Да, Александра, я тебя заставлю заплатить за все, — хрипло сказал Хоук, и его огненный взгляд скользнул по узким плечам и тяжело вздымающейся груди девушки. — И это доставит мне почти такое же наслаждение, как хорошее вино.
Он грубо притиснул ее к камням стены, навалившись своей мускулистой грудью. Не отводя глаз от лица девушки, Хоук протянул руку и взял бутылку с одного из ближайших уцелевших стеллажей. Бросив короткий взгляд на этикетку, он сказал:
— 1776 год… плохой год для английского суверенитета, отличный год для бренди. — Прижав Александру бедрами к стене, он поднял бутылку и зубами выдернул пробку. — Попробуйте-ка, мисс Мэйфилд!
Когда он приблизил горлышко бутылки к ее губам, Александра смертельно побледнела.
— Да пей же, черт побери!
— И не подумаю, вы, самонадеянный… — Она задохнулась, потому что в ее рот хлынул обжигающий спирт. Девушка отчаянно закашлялась и схватилась за грудь. В ее ноздри проник острый запах, она покачнулась…
Неожиданно герцог убрал бутылку.
— Ну-ну, не так жадно! Оставь и мне немножко. — Хоук с легкостью захватил обе руки Александры и зажал между их телами. Потом осторожно поднес бутылку к своему рту и начал пить, остановившись лишь тогда, когда на дне осталось жидкости не более чем на дюйм.
— Напрасно тратите отличный бренди, сэр, — прошипела Александра, беспомощно вертясь в попытках освободиться. Но ей не оттолкнуть было его массивное тело.
Да еще в этой борьбе пеньюар соскользнул с плеча девушки, обнажив бледную выпуклость ее груди.
Глаза Хоука засветились при виде нежной плоти цвета слоновой кости.
— Ничего подобного, прелестная чертовка. — С холодной решимостью он наклонил бутылку и вылил остатки бренди на кожу девушки. И хихикнул, низко и хрипло. — Пожалуй, остатки лучше выпить из другого сосуда.
От проглоченного бренди у Александры закружилась голова, подвал поплыл перед ее глазами. Фонари, подвешенные к потолку через равные интервалы, заплясали безумный танец. И тут Александра ощутила на груди горячие губы Хоука — он впивался в нее, слизывая капли бренди.
