Кристофер Гортнер - Последняя королева
Сидя в кресле под навесом, я наблюдала за моей золовкой Маргаритой: с маленьким Карлом на руках она прогуливалась по гравийным дорожкам. За ней семенила Элеонора с мадам де Гальвен. Моя двухлетняя дочь росла крепкой девочкой; оливковый оттенок кожи и янтарно-зеленые глаза, так похожие на мои, подчеркивали ее арагонскую кровь. Карл же, напротив, был настоящим Габсбургом, с необычно серьезным взглядом и столь белой кожей, что его нельзя было выносить на улицу без огромной шляпы.
– Chérie! – позвала Маргарита. – Мальчик – настоящий ангел! Такой терпеливый и спокойный!
Я улыбнулась, коснувшись изящной золотой броши, которую подарил мне Филипп в честь рождения Карла, с выложенным рубинами изображением замков и щитов Кастилии. Я была рада, что Маргарита вернулась домой, пусть и ненадолго. Она приехала из Савойи, заявив, что иначе умрет от скуки при дворе нового мужа, где ей целый день нечего делать, кроме как собирать новый гардероб. Сегодня она была одета в розовое платье с таким количеством побрякушек, что они звенели на ней, словно на епископе. Отдав Карла кормилице, она присела рядом со мной. Ее продолговатое лицо сияло здоровьем.
– Вам и впрямь обязательно возвращаться? – спросила я. – Может, останетесь с нами? Вы так хорошо обращаетесь с детьми, к тому же нам не хватает помощников.
– У вас же тут целый дворец слуг, моя дорогая! – рассмеялась она, погладив меня по руке. – Увы, остаться никак не могу. Мой муж – отвратительный старый козел, но он меня любит и довольно богат – что мне еще остается? Но я все-таки сказала отцу, что это в любом случае последний брак, на который я согласна ради его империи. – Она вздохнула. – Но я буду скучать по малышам. Дети – такая радость в жизни.
– Когда-нибудь и вы станете прекрасной матерью. Возможно, у вас с герцогом…
Она громко фыркнула, заставив вздрогнуть сидевших неподалеку фрейлин:
– Ma chérie, весьма мило с вашей стороны! Увы, мой бедный герцог едва в состоянии залезть на стульчак в уборной, не говоря уже обо мне.
Мы рассмеялись, после чего Маргарита продолжила:
– Не думала, что когда-либо увижу вас столь счастливой. – Она помолчала. – Значит, у вас все хорошо?
– Да, – тихо ответила я.
– Прекрасно, – кивнула она. – Так и должно быть. – Маргарита взглянула на Элеонору, тянувшую мадам де Гальвен к фонтану, и вскочила. – Ах ты, непослушное дитя! Хватит тащить мадам, словно мул!
Она направилась на помощь гувернантке и подхватила Элеонору на руки. Мадам заковыляла туда, где сидели остальные женщины.
– У этой девочки сил на троих, – тяжело дыша, проговорила она.
– Сядьте, мадам, – сухо заметила донья Ана, – пока вас удар не хватил.
Я едва удержалась от смеха. После рождения моих детей дуэнья и гувернантка сумели прийти к некоторому согласию, поскольку даже донья Ана вынуждена была признать, что многолетний опыт позволяет мадам стать идеальной воспитательницей для Элеоноры.
Я прикрыла глаза рукой от солнца. Похоже, день обещал быть не по сезону теплым, и я собиралась подремать в прохладе перед вечерним банкетом. Внезапно я увидела бегущего ко мне пажа в нашей черно-желтой ливрее.
Задыхаясь, он остановился передо мной и низко поклонился. С его кудрявых волос из-под шляпы стекал пот.
– Его высочество просит ваше высочество к нему присоединиться. Прибыло срочное письмо из Испании.
От его слов небо будто подернулось тучами. Я встала, не обращая внимания на взгляд доньи Аны, и крикнула Маргарите:
– Меня зовет Филипп! Присмотрите за детьми?
* * *Я сразу ощутила напряженность атмосферы в покоях Филиппа. Внутри все сжалось при виде Безансона, который сидел за герцогским столом, уставившись на меня немигающим жабьим взглядом. Филипп отвернулся от окна; лицо его скрывала тень. Он направился ко мне, но его опередил архиепископ:
– Мы получили важное известие. Инфант Мигель умер. Ваше высочество, вы теперь новая наследница престола Кастилии.
Я судорожно вздохнула, пытаясь найти на лице Филиппа подтверждение тому, что мне не хотелось слышать.
– Мне очень жаль, любовь моя. Твоя мать прислала письмо, в котором просит нас как можно быстрее приехать в Испанию.
– Как? – прошептала я. – Как умер сын моей сестры?
– У него оказались слабые легкие. Бедная душа. – Небрежно преклонив колена, Безансон взял со стола пачку документов. – Нужно подписать эти бумаги и…
Меня охватила внезапная ярость.
– Моя семья понесла ужасную потерю. Никаких бумаг я сегодня подписывать не буду.
Он немного помолчал, приподняв тонкие светлые брови.
– Ваше высочество, боюсь, дело не терпит отлагательства.
– Ничего, подождет! – Я развернулась к нему, вложив в свой взгляд весь яд, что накопила против него. – Вы поражаете меня, мессир! Как это соотносится с вашим священным долгом, которому вы служите? Речь идет о смерти инфанта Испании!
Я почувствовала, как рука Филиппа легла на мое плечо, хотя не заметила, как он ко мне подошел.
– Мессир, – прошептал он, – оставьте.
– Но, ваше высочество, документ… Его нужно…
– Я сказал – оставьте. Я поговорю с ней. А теперь идите.
Безансон вышел, тряся жирными щеками и шурша одеждами по полу. Филипп вложил мне в руку кубок:
– Выпей, любовь моя. Ты белая как простыня.
Теплое красное вино обожгло мой желудок, словно расплавленный свинец. Навалилась жуткая слабость. Наверное, от жары, подумала я. От жары и страшной новости.
Трясущейся рукой я поставила кубок на стол.
– Что будем делать? – спросила я, словно речь шла о некой катастрофе, землетрясении или ужасном пожаре, перевернувшем весь мой мир.
Я стала наследницей испанского престола. Когда умрут мои родители, я стану королевой Испании. И виной тому была обрушившаяся на мою семью трагедия. Случилось то, чего я никогда даже не могла представить. Меня теперь ждала родина.
– Естественно, нужно подготовиться, – словно издалека услышала я голос Филиппа. – Но сперва мы пошлем Безансона, чтобы он лично встретился с твоими родителями.
– Нет. – Я с трудом взяла себя в руки. – Только не он.
– Почему? – Филипп сжал губы. – Он мой канцлер.
– Потому что я… я ему не доверяю.
– Хуана, сейчас не время для обид. Он сведущ в подобных делах и лучше всех знает, как решать такие вопросы. – Филипп поднял руку. – И не рассказывай мне про ту историю с твоими дамами. Нам нужен опытный советник, и я готов доверить ему свою жизнь. Мы – наследники Кастилии и Арагона и должны выглядеть соответственно.
Я отметила случившуюся с ним едва заметную перемену. Грудь его выпятилась, подбородок был высоко поднят, словно он уже носил корону принца-консорта. Титул, которого добивался для него Безансон от моих родителей, теперь принадлежал ему, и его, похоже, это устраивало в такой же степени, в какой не устраивало меня. Для него это было вполне естественно: он привык быть единственным наследником и центром внимания, но я с трудом могла поверить в случившееся. Неужели моя жизнь и впрямь могла столь быстро измениться?
