Джулиана Грей - Неприступный герцог
— С женщинами, — презрительно повторил Джакомо, как если бы речь шла о навозе, а потом с сожалением вздохнул: — Нет, дело не в них.
— Вот как? Вы меня удивляете. — Уоллингфорд вздохнул с облегчением. Господь свидетель, его нельзя было назвать ярым защитником представительниц слабого пола, но постоянное нытье Джакомо и его жалобы на обитательниц замка Святой Агаты заставляли его чувствовать себя рыцарем. Ибо никто, кроме него, Уоллингфорда, не имел права говорить плохо об Абигайль Харвуд.
Джакомо покачал головой:
— Нет, синьор герцог, женщины сегодня убираются в замке к приезду священника.
— Священник приезжает? Черт возьми!
— Синьор герцог! — Джакомо перекрестился. — Si, signore. Чтобы освятить дом… Э, весной Господь наш возрождается… — Он выразительно защелкал пальцами.
— Вы говорите о Пасхе? — догадался Уоллингфорд. Ну и ну! Неужели скоро Пасха?
— Да, Пасха! Женщины сегодня убираются в замке, grazie a Dio [6], но синьор Берк…
— Берк? Что, черт возьми, случилось с Берком? — сурово спросил Уоллингфорд. Жуткие картины замелькали у него перед глазами: взрыв газа, воспламенение мотора, пролитый на научный прибор чай. С тем, кто целыми днями возится с этими адскими агрегатами, может произойти все, что угодно.
Джакомо прижал руку к сердцу.
— Ему нужна помощь, синьор. У него есть провода… батареи… — Он подался вперед. — А эта дьявольская женщина, синьора Морини, любит приходить и мучить его…
— Ага! Значит, все-таки женщина!
Джакомо пожал плечами:
— Как знать, синьор герцог? Но лучше все же поберечься.
Уоллингфорд представил себе мастерскую Берка, залитую лучами солнца и заполненную разными механизмами, с ее мужскими запахами масла, металла и кожи, с тихим бормотанием и ругательствами Берка. Место для труда, открытий и изобретений. Где леди Морли спокойно может проворачивать свои проделки.
Поглощенный собственными проблемами, Уоллингфорд совсем забыл про Берка. Умного, непреклонного Берка, своего дорогого друга, который оказался легкой добычей для вдовствующей маркизы Морли.
А еще, и это было очень важно, Абигайль Харвуд ни за что не придет в голову посетить мастерскую Берка таким чудесным весенним утром.
Уоллингфорд перекинул седло через руку.
— Больше ни слова, приятель. Я немедленно отправляюсь к нему.
Абигайль смотрела на блюдо, стоявшее на обеденном столе.
— Вы уверены? — спросила она.
— Si, синьорина. Это традиция. Священник благословляет яйца, чтобы замок наполнился жизнью. — Экономка кивнула головой, покрытой сегодня белым платком, призванным, видимо, почтить непорочность Всевышнего и его представителя на земле, и провела рукой по глянцевитым белым яйцам, лежащим на расписном праздничном блюде.
— Вы действительно в это верите?
Синьора Морини бросила на англичанку укоризненный взгляд.
— Синьорина, вы верите в великое проклятие, но не верите в яйца?
— Но они кажутся такими… обычными. — Абигайль вновь посмотрела на гладкую белую скорлупу, в которой не было ни капли волшебства. — Я только сегодня принесла их из курятника вместе с остальными.
— Сейчас с ними действительно ничего не происходит, — уверенно произнесла синьора Морини. — Но вот после благословения…
— А вы уверены, что этот ваш священник действительно знает, что делает? Не спутает ли молитвы? Наши планы и так очень хрупки, Морини. — Абигайль принялась стучать по деревянной столешнице пальцами с обломанными ногтями. — Прошлой ночью мне пришлось очень непросто в общении с герцогом. Он совершенно не восприимчив ко всякого рода флирту и романтике, не говоря уже о безумной любви, которая нам необходима для снятия проклятия. Он едва не застукал Роланда и Лилибет в библиотеке. Вот тогда точно был бы конец всему!
Синьора Морини улыбнулась и покачала головой:
— Не стоит беспокоиться о герцоге. И тем более о священнике. Это судьба. Я поняла это с того самого мгновения, как увидела вас на пороге замка. На этот раз удача с нами.
— На этот раз? — спросила Абигайль. — Значит, здесь бывали и другие люди?
— Ну конечно. Каждые тридцать, пятьдесят лет мы снова и снова испытывали судьбу. В нашем замке бывали различные леди и джентльмены. Но каждый раз, — экономка отмахнулась, — ничего не происходило. Поэтому оставалось лишь ждать и пытаться снова.
— О, Морини. — Абигайль похлопала экономку по руке. — Я постараюсь сделать все от меня зависящее. Очень постараюсь. Сейчас, в этот самый момент, Александра находится в мастерской с мистером Берком. Да и мог ли он перед ней устоять? А еще я уверена — что-то произошло между Лилибет и Пенхэллоу прошлой ночью. Она зарделась как… как… — Абигайль никак не могла подобрать подходящего слова.
— Роза?
— Да, как роза! Совершенно верно! Точно ароматный розовый бутон, когда сэр Роланд вошел в дверь в этой своей стремительной манере. Они не станут ходить вокруг да около слишком долго. Я в этом уверена. — Абигайль мечтательно вздохнула и облокотилась спиной о покрытую осыпающейся штукатуркой стену.
— А вы, синьорина? Вы и синьор герцог? — тихо спросила Морини.
Абигайль закрыла глаза и прижала ладони к шероховатой стене за спиной.
— О да, герцог. Я как раз хотела поговорить с вами об этом. Как я уже сказала, мы почти добились желаемого в случае с остальными обитателями замка. Все они просто созданы для брака и бесконечной преданной любви. Но видите ли, Морини…
— Синьорина.
Абигайль открыла глаза и посмотрела на экономку.
— Между мной и герцогом нет ничего похожего. Да, физически мы привлекаем друг друга, хотя, конечно, герцог ни за что не станет делать шагов к сближению. Так что я думаю… Морини, вы должны понять: это не для него.
— Не для него, синьорина?
— Я хочу сказать, некоторые люди совсем не созданы для семейной жизни. Для верности в браке. А герцог, даже если влюбится в меня, хотя об этом очень трудно будет догадаться, ибо он держит все эмоции в себе… Но если все-таки подобное случится…
— Он любит вас, синьорина, — негромко произнесла экономка. — Он, без сомнения, вас любит.
Абигайль ощутила, как боль обожгла ее ладони, опустила глаза и поняла, что это ее собственные ногти впились в кожу.
— Даже если он меня полюбит, он не останется мне верен. Через полгода-год чувство новизны притупится, или же какая-нибудь соблазнительная вдова попадется ему на глаза…
Синьора Морини подошла ближе и взяла руки Абигайль в свои.
— Мне кажется, вы не слишком хорошо его изучили.
