Кристина Додд - Древнее проклятие (Грешный и влюбленный)
— И еще вам письмо от доктора.
— От доктора Морланда?
— Кажется, да. — Леди Эмми смутилась. — Я лишь мельком взглянула на конверт. Это так нехорошо — читать чужие письма.
— Мой отец с вами бы не согласился. Это его любимое занятие.
Леди Эмми снисходительно отнеслась к этой слабости родителя Силван, помогая молодой женщине подниматься вверх по ступенькам.
— Знаете, у каждого свои методы. Если вам станет дурно, вы мне скажите, чтобы я успела вас подхватить.
Силван с сомнением глянула на леди Эмми, едва достававшую ей до плеча. Пожалуй, вздумай она опять в обморок упасть, от леди Эмми толку большого не будет.
— А я сзади иду, мисс Силван, — пропищала Гейл.
— О, я ощущаю себя в полнейшей безопасности, — успокоила их Силван. Она была растрогана такой заботой о ней.
— Так ужасно, что вам стало нехорошо как раз тогда, когда вы у нас гостите. — Леди Эмми обвила свою ручку вокруг талин Силван, что, видимо, можно было счесть знаком крайней расположенности. — Конечно, вы — медсестра, и ваш долг — оказывать помощь пострадавшим.
Тетя Адела, мимо которой они проходили, кисло поджала губы.
— Я всегда говорила, что женщины слишком слабы, чтобы переносить вид крови и прочие ужасы, но в наше время молодые особы никого и слушать не хотят.
— Адела, дорогая, это не совсем так. — Леди Эмми возвела Силван на верхнюю ступеньку лестницы и остановилась подле Ранда сидящего в своем кресле-коляске. — Подумай, во все времена женщины бывали акушерками и целительницами. Тебе следовало бы признать, что часто женщины обладают куда большей выносливостью и силой духа, чем мужчины.
Бетти схватила Гейл и крепко ее обняла. Потом сказала:
— Если вы во мне больше не нуждаетесь, ваша милость, я бы хотела уложить мисс Гейл в постель.
— Ну, конечно. — Леди Эмми оторвалась от Силван и торопливо чмокнула Гейл в щечку. — Спи хорошо, детка. Сегодня ты была очень смелой девочкой.
— Женщины-сиделки — это возмутительно! Какой соблазн! За ними нужен глаз да глаз. — Тетя Адела молниеносно метнулась на место леди Эмми и, встав рядом с Силван, понизила голос:
— Приходится смотреть на раздетых мужчин. Вы понимаете, разумеется, о чем я говорю.
— Мама! — Джеймс замешкался около коляски Ранда. Его явно смущало то направление, которое приняла беседа.
— О, может быть, раньше я не стала бы с тобой спорить. — Леди Эмми поспешно вернулась, велев лакею удалиться, и тут же заняла его место рядом с Силван. — Но сейчас, когда я познакомилась с мисс Силван, мое мнение о сиделках изменилось. Она такая прелестная женщина, такая милая, а манеры какие замечательные. И такая храбрая!
— А сейчас вот-вот в обморок упадет, — победоносно провозгласила тетя Адела. Обе дамы заботливо вели Силван, поддерживая ее с двух сторон и обмениваясь колкими репликами поверх ее головы. — Так что, выходит, не по плечу ей дела, за которые она берется.
— Со мной все в порядке. — Силван чувствовала себя костью, которую никак не могут поделить две задиристые собачонки. — И смею вас уверить, леди Адела, что, когда мне доводилось смотреть на обнаженных мужчин, никто этому не придавал значения, потому что кровь хлестала ручьем.
Тетя Адела упрямо покачала головой.
— Ни за что не поверю.
— Ох, успокойся же, Адела! — недовольно сказала леди Эмми.
Они наконец добрались до гостиной и уселись в кресла.
— Выпейте, дорогая! — Леди Эмми подала Силван бокал хереса. — Хотя, по-моему, вы справляетесь со своим недомоганием, и если бы не Ранд, мы, может быть, ничего бы и не заметили.
— Ранду просто нравится, что хлопочут не о нем, а ком-то еще, разнообразия ради. — Силван отхлебнула из бокала и вздохнула. Эти Малкины подавали очень хороший херес, и она сразу же почувствовала на себе укрепляющие свойства этого славного напитка.
— Наша мисс Силван выглядит замечательно. — Тетя Адела наполнила хересом еще два бокала, один протянула леди Эмми, и обе дамы начали изучающе разглядывать Силван. — Что касается повитух, тут я полностью с тобой согласна. Через муки деторождения приходится пройти почти всем женщинам и, конечно, никто, кроме опытной повитухи, не может облегчить страдания роженицы и сделать все нужное для ребенка.
— Есть ведь и врачи-мужчины, — слабо возразила леди Эмми.
— Но нельзя же оставлять все эти дела в мужских руках! — Тетя Адела нахмурилась и грозно поглядела на входящих в комнату Ранда и Джеймса, словно бы эти двое несли личную ответственность за все безрассудства мужского пола. — Вот мой дражайший супруг, брат покойного герцога, как же он пугался, если Джеймсу случалось коленку оцарапать! И я знаю, что твой муж, дорогой покойный герцог, вел себя Точно так же.
— Это верно, но в бою ему храбрости было не занимать, — вздохнула леди Эмми.
— А вот сиделкой при мужчине женщине быть не подобает. — Тетя Адела строго нахмурилась. — Это неприлично. И тяжело к тому же.
— Дорогая, ты не права.
Они разговаривали так, словно Силван не было рядом, и она еле сдерживала свое возмущение. Судя по лицам Джеймса и Ранда, эти двое тоже чувствовали себя неловко. Ранд постарался отвлечь внимание дам очень простым способом:
У мисс Силван обморок был.
Обе леди замолкли в самом разгаре перебранки.
— Гарт успел подхватить ее, — продолжал Ранд. — Но, по-моему, ее следовало бы незамедлительно уложить в постель.
— Это уж когда я сама того пожелаю, — отрезала Силван. Он ухмыльнулся, и так самодовольно, что Силван убедилась в правоте своих слов. Ранду в самом деле нравилось, что удалось переключить всеобщее внимание с себя на кого-то еще. Явный признак выздоровления, удовлетворенно подумала Силван.
— Ужин готов, — сказала леди Эмми. — Мисс Силван, вы предпочитаете ужинать в своей комнате или же окажете нам честь и посидите с нами? В качестве дорогого гостя.
Ну, как могла Силван отказаться от подобного предложения? Очень приятный час миновал за яствами и винами, пока, наконец, семейство вновь не перебралось в гостиную, чтобы продолжить прерванную беседу. Силван немного отстала, ее взгляд упал на письма, лежавшие на столике у входа. Читать их она, конечно, сейчас не будет, но ей не терпелось узнать, что там написал отец, и она украдкой сунула письма в карман, прежде чем войти в гостиную, откуда уже доносились возбужденные голоса.
Стоя перед камином, тетя Адела сложила руки на животе.
— Это все из-за того, что Гарт фабрику завел.
Усевшись, Силван приняла поданный ей херес и тихонько вытянула письма из кармана. Ранд громко вздохнул:
— Ох, тетя Адела, опять? Надо ли? Сколько можно?
Силван тоже сначала вздохнула, наткнувшись на послание от родителя, потом усмехнулась, увидав послание от наставника. Горькое лекарство — в первую очередь, решила она. Виновато поглядев на хозяев, она сломала печати на конверте, пришедшем от отца.
