Аннет Клоу - Любимый обманщик
— Не понимаю, о чем вы говорите, мистер Гриффин! Этот странный тон, какие-то таинственные намеки! — разговор ей совершенно не нравился. Они неожиданно начали браниться, точно супруги, прожившие вместе много лет. И Мелиссу подобное раздражало. Что он знает о ней, чтобы вести себя так? Неужели ему стало известно о фотографиях? Этого просто не может быть! Ведь Джон Паркер, ее сводный брат, дал слово Бенджамину! А негативы и фотографии обошлись доктору в целое состояние. И Мелисса только случайно много лет спустя узнала о его благородном поступке.
— Я хочу, чтобы этот, как его, Кристиан Бентон покинул Туин-Фолс! И учти: я ни перед чем не остановлюсь, чтобы выжить его из города! Ему здесь не место! — Чарльз старался не смотреть на свою спутницу. Только раз взглянул мельком и снова опустил взгляд себе в тарелку. Он жадно ел отбивную телятину, отрезая большими ломтями. И Мелисса впервые отметила, как неопрятно он ведет себя за столом. Выбирает из большого блюда куски повкуснее, роется в гарнире, выковыривая для себя фасоль и рис, оставляя брокколи и зелень. Подливка разбрызгивается по сторонам, пачкает столешницу, попадает в солонку. Аппетит у нее тотчас пропал. И снова ощущение страха, надвигающейся опасности заползало в душу холодком.
Почему? По какой причине вы хотите этого, мистер Гриффин? И почему вы считаете, что мистер Бентон послушает моего совета? — все в ней дрожало от негодования, но Мелисса изо всех сил сдерживалась, чтобы не показать Чарльзу свое беспокойство. Он действительно подлый человек или ей только кажется?
Она положила себе немного овощей, отрезала маленький кусочек телятины, поковырялась вилкой в своей тарелке. В столовой поварами, подавальщиками и уборщиками работали китайцы. Пища всегда была аппетитной и ароматной. Но сегодня жаркое и салат показались ей пресными.
Чарльз Гриффин молчал, теперь уже пристально глядя ей в глаза, При этом он пережевывал очередной кусок. Прожевав, громко проглотил, положил со звоном вилку на край тарелки. Отодвинув блюдо, облокотился на стол и склонился к Мелиссе.
— Дорогая Мелисса, — медленно и раздельно проговорил он, так тихо, чтобы расслышала только она, — думаю, что ты давно догадываешься о моих намерениях! Ты должна стать моей женой тотчас же после окончания траура. У меня нет времени и желания растягивать период ухаживания до бесконечности. И я далеко не романтик. Ухаживания и прочие выверты вроде ремонта твоего дома не для меня. Но если ты мне откажешь, то Кристиан Бентон, так милый твоему сердцу обманщик и картежник, узнает, что, женившись на тебе, доктор Бенджамин Коуплендл сделал большое одолжение.
Мелисса похолодела. Руки у нее затряслись. Лицо побледнело. Перед глазами все поплыло. Вот оно — это ощущение, это предчувствие не просто приблизившегося ужаса. Это сам ужас! Ужас в облике мистера Гриффина! Ужас позора! Что будет с ее любимой работой! Ее не возьмут ни в одну клинику даже медсестрой. Никто не примет ее в медицинскую ассоциацию! Ей не дадут диплома и лицензии. Но она не хочет иметь такого мужа! Никто, никогда не заставит ее выйти замуж за этого человека! Никто и никогда!
Она держалась из последних сил. Выпила кофе со сливками и крохотными китайскими пирожными с орешками. Промокнула салфеткой губы. Поднялась. Склонила голову.
— Всего доброго, мистер Гриффин! Желаю удачи! В вашем предприятии особенно! Возможно, моего мужа устранили по вашему желанию?! — неожиданная догадка обожгла сердце. Горькая усмешка скривила губы. — Интересно только одно, господин управляющий, давно ли вы нашли общий язык с Джоном Паркером? Приятного аппетита, мистер Гриффин!
Придерживая шляпку, она быстро пересекла зал, взяла в гардеробе свое легкое пальто, набросила его на плечи и покинула столовую. Кто-то из посетителей здоровался и раскланивался с ней, она машинально отвечала и раскланивалась. Выйдя на улицу, вдохнула вечерний воздух, пахнущий свежей зеленью, распускающимися цветами, весной. Еще недавно она ощущала это обновление жизни, свежесть и новизну чувств, ее переполняло желание стать счастливой. Чарльз Гриффин убил в ней все, что мог — ощущение грядущего счастья, нарождающейся любви, радость жизни.
Теперь все вокруг расцветало и зеленело не для нее. Ее репутация рухнула в одночасье на самом взлете. И ничего, ничего невозможно изменить, исправить.
Мелисса опомнилась, когда дорогу ей преградила мисс Рэмзак. Медсестра была встревожена и испуганна.
— Что с вами, миссис Коуплендл? Филипп несколько раз окликал, но вы не отозвались! Вы не больны? — она махнула рукой, коляска подкатила и остановилась вплотную.
Филипп, спустившись, помог Мелиссе устроиться на мягком сиденье. Шарлотта Рэмзак присела рядом.
— Гони домой, Филипп! — голоса людей звучали где-то рядом, однако не достигали сознания молодой женщины. Портер рванул с места, замелькали по сторонам: сквер у конторы, корпус обогатительной фабрики, амбулатория, любопытствующие лица прохожих, знакомые и незнакомые.
Мелисса ловила себя на мысли, что ей нельзя больше жить. Чарльз Гриффин такой человек, который попусту не будет угрожать. Да и Джон, Джонни, ее непутевый сводный брат, второй раз продал ее. Он заверил Бенджамина, что никогда не появится на ее пути. Что вынудило его поступить иначе? Наверное, как всегда, он проиграл все деньги, полученные от Бенджамина.
Мысли путались и перескакивали с одного на другое. Она должна завещать все имеющиеся у нее средства Кристиану Бентону, чтобы он смог расследовать обстоятельства гибели Бенджамина, а то, что останется, вложил в разработку участка Йортома Шенли и купил несколько акций в пользу малюток — Мелиссы и Кристиана Фосдик. Возможно, это просто романтические фантазии, но она не может бездействовать. Да, все правильно! Но прежде, прежде всего она должна сама выяснить правду о смерти мужа.
Мелисса пришла в себя, когда коляска свернула на аллею, ведущую к ее дому.
— Почему вы привезли меня домой, мисс Рэмзак?
Со мной все в порядке! Я совершенно здорова! — настаивала она. — Ведь люди ждут меня! Они ни в чем не виноваты!
— Успокойтесь, миссис Коуплендл! В поселке шахтеров все идет своим чередом. — Медсестра была неумолима. — Вы переутомились, и вам необходимо хорошенько отдохнуть. Ничего страшного с рабочими не случится. А если что и произойдет, то я постараюсь оказать незамедлительную помощь! — Мисс Рэмзак говорила и говорила своим мелодичным голосом, звук которого успокаивал, действовал умиротворяюще. На Мелиссу навалилась сонливость. Она чувствовала, как цепенеет, тело перестает подчиняться ей, а руки и ноги делаются словно ватные.
Мисс Рэмзак и Филипп отвели ее в спальню. Филипп удалился, а медсестра бережно переодела молодую женщину в ночную сорочку, напоила успокаивающими каплями, уложила в постель, накрыла теплым одеялом. Дождавшись, когда Мелисса согрелась, перестала дрожать всем телом и задышала ровно и спокойно, старая дева сокрушенно вздохнула, погасила лампу и осторожно вышла из дома.
