Элизабет Фэрчдайл - Возвращение лорда Рэмси
Запаниковав, Пруденс опустила трубу. Она не доверяла Рэмси. У нее не было даже твердой уверенности, что он ей нравится. Однако он слишком ее интриговал, чтобы она могла его игнорировать. Сказать по правде, когда бы она ни смотрела на него, в ней тут же вспыхивало желание. Ей вдруг страстно захотелось броситься прямо в одежде в воду и прижаться к его груди мокрым телом, как однажды к ней прижался Тим. Вероятно, подумала Пруденс, она была настоящей развратницей, если ее влекло сразу к двум мужчинам. Не стала ли она вдруг жертвой безумной страсти? Почему ее терзали сейчас откровенно чувственные желания, тогда как раньше подобные мысли даже не приходили в голову? По жилам у нее словно текла раскаленная лава. Ей казалось: еще мгновение – и она окончательно утратит контроль над собой. Эта мысль испугала ее.
Опустив подзорную трубу, Пруденс тут же принялась обмахиваться веером в попытке хоть немного остудить пылавшие жаром шею и лицо. Ее стесняла одежда, которая была на ней, как и ситуация, в которой она оказалась.
Рэмси вместе с опиравшимся на его руку братом направился к берегу. Они явно намеревались присоединиться к ним с Грейс. На мгновение у Пру возникло искушение сунуть подзорную трубу в руки Грейс и сбежать. Если его вид потряс ее до глубины души, когда она смотрела на него в подзорную трубу, не в силах оторвать глаз, то что с ней будет, когда он окажется рядом, мокрый и практически голый? Куда ей смотреть тогда?
Пруденс совершенно не желала этого выяснять. Она должна была Легкомысленному Рэмси двадцать четыре часа своего времени, и ей никак нельзя было терять сейчас голову. Она обязана была справиться со своей безумной страстью.
– Красавец, не правда ли? – заметила с озорной улыбкой Грейс.
– Руперт? – Пруденс сделала вид, что не поняла ее. Ей хотелось закончить разговор с Грейс как можно скорее и уйти до того, как к ним присоединятся братья Рэмси. Грейс рассмеялась.
– Разумеется, я считаю, что Руперт великолепен, но вы же не собираетесь отвоевывать у меня моего мужа, не так ли? Нет, я имела в виду Чарльза.
– О, я…
Грейс снова рассмеялась и махнула в сторону Пруденс рукой с зажатой в ней кистью, так что краска брызнула на камни у нее под ногами.
– Должна признаться, вы ему нравитесь.
Пруденс покраснела, не совсем поняв, кого имела в виду Грейс. Веер так и заходил у нее в руке.
– Моего мужа мало кто привлекает…
А… выходит, она нравится Руперту. Грейс продолжала:
– Но Чарльз… Чарльз обладает совершенно удивительной способностью завязывать дружеские отношения с любым человеком, даже когда ни о какой дружбе, казалось бы, не может идти и речи. Вы знаете, я ужасно боялась, что мы с ним никогда не подружимся, настолько неприятной была ситуация, когда мы с ним впервые встретились.
– Под неприятной ситуацией вы имеете в виду то, что наследство Рэмси досталось вашему брату?
Грейс закашлялась, явно почувствовав неловкость.
– Да. Я была уверена, что от меня отвернутся все братья Рэмси, и в первую очередь Чарльз. Но он оказался самым снисходительным из них всех. Как-то я спросила его об этом и услышала в ответ нечто весьма странное.
– Что же он сказал? – спросила Пруденс, не в силах сдержать любопытство.
– Он сказал: «Все, с чем мы сталкиваемся в жизни, помогает нам лучше узнать самих себя. Флетчеры многому меня научили». И добавил, увидев, что я его не понимаю: «Все, что ни делается, делается к лучшему. Я не раздумывая с радостью отдал бы снова свое состояние, если бы мог, ради счастья Руперта, на долю которого выпало так много страданий».
Расчувствовавшись, Грейс поднесла к глазам носовой платок.
– Мне так хочется, чтобы и Чарльз обрел такое же счастье с той, которую любит.
– Он кого-то любит? – Пруденс вдруг почувствовала, что ей стало холодно.
– Скорее всего, – ответила Грейс уже более спокойным тоном и убрала платок. – Все признаки этого налицо.
– А-а… – протянула Пруденс, с удивлением вдруг осознав, что от слов Грейс в душе ее образовалась какая-то странная пустота. Пытаясь скрыть от Грейс охватившее ее чувство глубокого разочарования, она повернула голову и устремила взгляд на братьев, которые медленно, но неуклонно приближались. Как же в сущности относился к ней Легкомысленный Рэмси? Ему, несомненно, доставляло удовольствие блеснуть перед ней своим умом в беседе или мастерством в игре в триктрак. Но нравилась ли ему она сама? Интересовала ли его? Кого же любил в действительности этот мужчина, который прикасался к ее телу так, как никто до него, который говорил ей о садах и покое? Чувствовал ли он к кому-нибудь такое же сильное влечение, какое испытывала к нему она?
Чарльз Рэмси, Господь свидетель, был прекрасен. И прекрасен не как ангел, подобно Тимоти. Нет, красота Чарльза была более земной, более чувственной. Засмеявшись в ответ на что-то сказанное ему Рупертом, он откинул голову, и на его загорелом до черноты лице блеснула ярко-белая полоска зубов. Солнце зажгло огонь в его медных волосах, и капли воды, скатывающиеся с них на стройную шею и мускулистую, как у моряка, грудь, сверкали, словно бриллианты.
Грейс, склонив голову набок, быстро клала на холст мазок за мазком.
– Чарльз говорит, вы собираетесь пойти с нами завтра на экскурсию к лагунам.
– Боюсь, погода нарушит наши планы. – Пруденс посмотрела вверх на затянутое облаками небо, затем перевела взгляд на море, дабы удостовериться, что братья еще далеко. Судя по скорости их продвижения, сюда они должны были добраться еще не скоро.
Замечание Пруденс ничуть не расстроило Грейс.
– Ну, если погода испортится, мы просто отложим нашу экскурсию до первого же ясного дня. Согласны?
– Конечно.
– Чарльз также говорит, к вам приехали родственники. Кузены, кажется?
– Кузен… муж кузины. Тимоти Маргрейв, мой благодетель. Я учу его детей.
– С его стороны весьма любезно навестить вас здесь. Ему ведь пришлось проделать немалый путь, я права?
Грейс не сводила с нее глаз, и говорить о Тимоти, да еще когда на тебя так пристально смотрят, было весьма нелегко. Пруденс смутилась.
Грейс моментально почувствовала ее неловкость.
– Постарайтесь постоять несколько минут спокойно. И, ради Бога, простите, что я на вас так уставилась. Мне хочется вас нарисовать.
Слова Грейс застигли Пруденс врасплох, и она совсем растерялась. Машинально она подняла руку, чтобы убрать с щеки выбившийся из прически локон.
– Не трогайте! – резко бросила Грейс. – Забудьте про свою внешность. Вы хороши, как есть. Просто расслабьтесь и расскажите мне что-нибудь еще о своем кузене. Его дом далеко?
