Элизабет Хойт - Скандальные наслаждения
— Здравствуйте.
Маленькая рыжая девочка захихикала, но миссис Холлингбрук не стала делать ей замечание, а указала на старшую девочку:
— Это — Мэри Уитсан. Она открывала вам дверь.
Мэри Уитсан тоже сделала книксен.
Леди Геро, кашлянув, спросила:
— А как давно Мэри Уитсан живет в приюте, миссис Холлингбрук?
— Почти десять лет, миледи, — сама ответила Мэри Уитсан.
— И как она попала в приют?
Мэри бросила быстрый взгляд на миссис Холлингбрук — та слегка нахмурилась.
— Мэри привела к нам… — миссис Холлингбрук посмотрела на девочек, — …особа с дурной репутацией. Мэри тогда исполнилось всего три года.
— А ее мать? — снова спросила леди Геро.
— Мы ничего не знаем о ее родителях, но, судя по той особе, которая ее привела, мать девочки — одна из тех несчастных, что бродят по улицам.
Ее мать была проституткой — это ясно. Гриффин взглянул на девочку. Каково ей слушать, как перед всеми обсуждают такие вещи, которые касаются только ее?
Но девочка стояла с каменным лицом.
Гриффин кивнул ей и ласково произнес:
— Спасибо, Мэри Уитсан.
Миссис Холлингбрук подошла к следующей девочке.
— Это Мэри Литтл[10]. Ее младенцем оставили у нас под дверью.
Мэри Литтл сделала книксен.
— А вы тот джентльмен, который женится на леди Геро?
Леди Геро еле слышно охнула, и Гриффин не осмелился посмотреть на нее, а ребенку ответил:
— Нет, это мой брат женится на леди Геро.
— А! — сказала девочка.
— А это, — кашлянув, продолжала миссис Холлингбрук, указав на третью девочку, — Мэри Компешн[11]. Она живет у нас с трех лет. И ее брат Джозеф Компешн тоже у нас. Их родители умерли с разницей в одну неделю от холода и голода.
— И пьянства, — пробормотала леди Геро.
Гриффин стоял с невозмутимым видом, а она упрямо подняла подбородок и посмотрела ему прямо в глаза.
Миссис Холлингбрук недоуменно переводила взгляд с одного гостя на другого.
— Большинство смертей в Сент-Джайлзе — те, которые произошли не по старости, — так или иначе связаны с пьянством.
— А сколько умирают от старости? — спросила леди Геро.
— Мало, — ответила миссис Холлингбрук. — Очень мало.
Гриффин сжал кулаки и спросил, стараясь не выходить из себя:
— А остальные из этих юных девиц?
Миссис Холлингбрук снова взглянула на своих подопечных.
— Это — Мэри Ивнинг. Она живет у нас с младенчества. Ее нашли на ступенях церкви. С ней рядом Мэри Редриббон[12] — ее принес трактирщик. — Миссис Холлингбрук бросила быстрый взгляд на леди Геро. — Думаю, что Мэри Редриббон оставила в трактире ее мать.
Гриффин с трудом улыбался, когда маленькие девочки приседали в реверансе.
Черт. Он хотел закричать, что нет его вины в том, что люди пьют джин. Он не заставлял женщин становиться проститутками или оставлять детей в трактире. Если он не будет перегонять джин, то это сделает кто-нибудь другой.
— И, наконец, это Мэри Свит[13]. — Миссис Холлингбрук погладила по кудряшкам самую маленькую девочку, которой на вид было не больше трех лет. — У ее матери еще пятеро других детей, и она попыталась продать Мэри, как только та родилась. Мы уговорили мать отдать девочку нам.
Гриффин перевел дух.
— Мэри Свит повезло. — Он посмотрел на малышку, а та уткнулась лицом в юбку миссис Холлингбрук.
— Нам тоже повезло. — Миссис Холлингбрук с любовью смотрела на девочку. — А теперь, если вы пройдете со мной, я познакомлю вас с нашими мальчиками.
— Боюсь, что у нас с леди Геро не остается на это времени. Мы познакомимся с ними в другой раз.
— О, конечно, — сказала миссис Холлингбрук. — Мы рады видеть вас в любое время, милорд.
Он улыбнулся, крепко взял леди Геро за руку и подтолкнул к двери. Она едва успела попрощаться с домоуправительницей.
Когда они вышли из приюта, Геро попыталась выдернуть руку.
— Милорд…
— Не здесь, — пробурчал он и быстро пошел вместе с ней по переулку. Дав указания кучеру, он усадил ее в карету и сел сам.
Только после этого он посмотрел на нее и грозно спросил:
— Зачем вы это делаете?
Светло-зеленые глаза Рединга жестко смотрели на нее, губы были плотно сжаты, отчего на скулах образовались складки, ноздри раздувались.
Он выглядел просто устрашающе, и Геро судорожно сглотнула слюну, прежде чем ответить:
— Я пыталась заставить вас понять, какой ущерб наносит ваша винокурня Сент-Джайлзу и беднякам, живущим здесь. Как друг…
Он расхохотался, не дав ей договорить:
— Да ну? Как друг, что, вы считаете, должно было случиться, когда вы привели меня сюда? Что я посмотрю на этих маленьких девочек и меня что-то осенит? Что я отдам все свое добро беднякам и подамся в монахи? Послушайте, и послушайте меня внимательно, миледи: мне нравится быть тем, кто я есть, и заниматься тем, чем я занимаюсь. Я не кающийся грешник, я перегоняю джин. И не думайте, что вы или кто-нибудь еще сможет меня изменить… даже если я захотел бы измениться.
Геро сжала зубы, склонила голову и молча смотрела на него. Она разозлилась не меньше, чем он.
Ее молчание его раздражало.
— Что скажете?
— Вы, милорд, не настолько безрассудны и не настолько порочны, как хотите заставить меня поверить.
— Господи, о чем вы тут лепечете?
— О вашей репутации. — Геро взмахнула рукой. — О вашем распутстве. Вы позволили всему Лондону думать, будто вы покинули Кембридж из-за какой-то глупой прихоти, когда на самом деле вы ушли из университета, чтобы помочь семье. Вы заставляете других поверить, что ведете жизнь распутника, которому на все наплевать, а в это время вы работаете ради спасения семьи.
Гриффин саркастически рассмеялся:
— Если вы помните, я занимался любовью с замужней женщиной, когда мы с вами встретились.
Геро представила себе эту сцену и рассердилась еще сильнее.
— Я никогда не говорила, что вы безупречны. Просто вы не столь ужасны, как позволяете считать другим.
— Неужели это так?
Она вскинула подбородок и прямо посмотрела ему в глаза.
— Да.
У него на губах появилась гадкая усмешка.
— А как насчет покойной жены моего дорогого брата?
Сердце у Геро часто заколотилось. От его злобного настроения воздух в узкой карете раскалился.
— А что произошло с ней?
— Всем известно, что я соблазнил ее прямо под носом брата, и, если бы она не умерла при родах вместе с ребенком, я, несомненно, стал бы отцом будущего наследника титула.
— А вы им были? — тихо спросила Геро.
