Элизабет Бикон - Граф-затворник
Правда, неустанно трагическим страданиям героини Маркус предпочитал действие, и, когда его тюремщица в последний раз ворвалась в комнату, он вслух вопросил: «Что общего у такой практичной леди с прекрасной, но обреченной Клариссой Гарлоу?» И получил ее едкий ответ – нищие не выбирают, и вообще пусть пленник благодарит небеса, что книжки все-таки на английском, а не на каком-нибудь варварском языке. Интересно, чем, по ее мнению, занимаются на уроках мальчики, кроме как учатся расшифровывать всякие варварские языки? Он улыбнулся в темноту своей подземной камеры, потом принялся думать о своем заключении.
Сиделку-тюремщицу уже не запирали с ним так надолго, как в первый день, когда он был совсем не в себе. У нее был молчаливый соратник, который закрывал на ключ за ней дверь и потом открывал, если она кричала, что хочет уйти. Маркус привычно прислушивался к ним обоим, одновременно отскребая крохотные песчинки раствора вокруг прутьев решетки. Интересно, хватятся ли этой девушки, если она не вернется в назначенное время? Его мысли приняли другое направление. Неужели кто-то из тех, кому он когда-то насолил, мог столь подло отомстить? Кроме того, у него создалось впечатление, что тюремщица была в разногласиях с тем соратником, кто молчаливо сопровождал ее. Маркус устал и решил на сегодня закончить свою работу по будущему освобождению себя. Лег на свою импровизированную кровать и опустил голову на сжатые кулаки.
Он усмехнулся и представил белокурую тюремщицу, вынимающую ночной горшок из древнего стульчака, который мучители все же дали ему в качестве великой привилегии и еще чтобы никто не видел его выходящим на улицу. Интересно, оставался ли тот человек за дверью все то время, пока она брила своего заключенного, или приходил позже, когда она с торжественным видом передавала за дверь бритву и грязную воду. Это странное заключение вырвало Маркуса из бешеного ритма его городской жизни. «Как бы удивился юный Маркус Сиборн, если бы увидел, как скучны и утомительны становятся развлечения праздного джентльмена после всевозможных проб большей части удовольствий высшего общества», – решил он с высоты своих двадцати трех лет.
Хотя, конечно, всегда можно было развеяться со своей любовницей. Он нахмурился при мысли о Клэри, напрасно она дожидалась его в своем аккуратном домике, куда он временно селил ее, когда покидал город. Интересно, вернулась ли она в свой родной город, чтобы подыскать более надежного покровителя? А он даже и не особенно против, осознал Маркус. Клэри была маленькой сладкой пампушечкой, но Маркусу даже не удавалось вспомнить, блондинка она или брюнетка.
В дверном замке заскрежетал ключ. Маркус вышел из своих грез и рывком вскочил на ноги – не хотел, чтобы его застали лежащим в постели.
– Чем вас шантажируют? – спросил он довольно тихо на случай, если другой тюремщик еще не ушел и решит прислушаться к их разговору.
– Я принесла ужин, – ответила девушка без ответа на его вопрос.
– А если ваши требования не исполнят? Вы избавитесь от меня самым ужасным образом? – задал мучивший его вопрос наигранно легким тоном.
– Понятия не имею, – ответила девушка весьма равнодушно, но, прежде чем она отвернулась, он успел заметить по выражению ее глаз: ей на самом деле не по себе.
– Тогда, может, вы соблаговолите мне сообщить, какой сегодня день?
– Пятница, – коротко ответила она и поставила на стол миску с крышкой.
– И родственники меня еще не отыскали? Какое с их стороны упущение! – заметил он, словно это был лишь вопрос времени.
– Действительно, – холодно отозвалась она.
– Держу пари, все местное общество прибегает послушать ваши искрометные речи.
– Едва ли они знают о моем существовании.
– Большая для них потеря, – сказал он, словно считая себя обязанным ее утешить.
– И моя выгода, – резко парировала она.
– Вне всяких сомнений, – добродушно согласился он.
– Вы ведь ведете жизнь, полную наслаждений, как все высокородные джентльмены, никому не подчиняетесь, разве не так?
– Меня не вдохновляет возможность политиканствовать или становиться приближенным Принни.
– Вы можете выбрать любой путь, но все равно бездельничаете.
– У меня есть очень способный кузен и очень беспокойный старший брат. В нашей семье они занимались мировыми проблемами, а кузен Джек частично занимается ими до сих пор, – ответил он с кажущейся легкостью, какой на самом деле уже не чувствовал.
– То есть они работают, а вы тревожитесь, моден ли ваш жилет да сюртук и до блеска ли начищены сапоги? Как расточительно!
– Но хотя бы безвредно. Вы же похищаете джентльменов, которые не сделали вам ничего плохого, держите их взаперти в каком-то бараке и да еще упрекаете меня в пустой жизни, мисс Моралистка.
– Кто говорит, что я мисс?
– Вот они. – Он небрежно провел указательным пальцем по ее пухлым губкам. – Кроме того, иначе бы вы понимали, что оставаться наедине с повесой вроде меня молоденькой женщине очень опасно, – предупредил он, хотя и чувствовал: его голос упал на целую октаву от мысли испробовать на вкус ее губы. На мгновение он встретился с ее бездонными глазами, но увидел в них не только любопытство, но и еще что-то, делавшее ее очень уязвимой.
– Да, я догадываюсь, – рассеянно подтвердила она.
– Но все равно сюда возвращаетесь, – произнес он почти обвинительным тоном.
– Ешьте свой ужин! – резко приказала она и крикнула, чтобы ее выпустили.
Маркус прислонился к грубо отесанным доскам стены и напустил на себя полное безразличие. Правда же была в том, что он сидел в этой тоскливой дыре и без конца грезил, чтобы она поскорее вошла сюда и хоть ненадолго осветила его жизнь.
Глава 11
– Новостей нет? – спросила Персефона у Алекса, как только они сбежали от Корисанды и остальных блюстительниц традиционных нравов и наконец остались наедине. Суматоха по поводу внезапной помолвки уже стихла, и гости поспешили по своим покоям поскорее сообщить о предстоящем событии своим знакомым.
– Не больше, чем вчера, – угрюмо ответил он.
Персефона до сих пор не осмеливалась посмотреть ему в глаза. Она не хотела видеть, как он расстраивается из-за этой навязанной свадьбы, он ведь оказался в этой ловушке по ее милости, ради нее пытался отыскать Маркуса.
– Прости, мне очень жаль. – Она сумела выдавить слабую улыбку.
– Мне тоже, но разве ты виновата в пропаже твоего брата?
– Ты отлично понимаешь, я не об этом.
– В таком случае я тоже. Но если уж мне суждено жениться, то лучше на тебе, чем на любой другой из всех знакомых мне дам, – ответил он и криво улыбнулся.
Ах, как она старалась поймать эту улыбку последние несколько недель, не признаваясь в этом себе!
