Барбара Картленд - Триумф сердца
Маркиз Прикки выглядел именно так, как и должен был выглядеть молодой маркиз. У него были светлые волосы и голубые глаза, точно как у его сестры. Но, в отличие от красавицы леди Имоджин, его внешность портил слишком выдвинутый вперед подбородок. Одет он был безукоризненно и живостью характера, несомненно, привлекал к себе женские сердца.
Шелдон был уверен, что юный повеса заскучает в Бате и, если его сестра вознамерилась помешать ему вернуться в Лондон к соблазнительным прелестям танцовщицы, Кериссе надо действовать быстро и решительно.
Очевидно было, что маркиз уже увлекся ею. Вопрос только в том, насколько его интерес к ней серьезен. Или она лишь одна из «муслиновых куколок», которые в его глазах все одинаково очаровательны.
На обеде и во время танцев он смотрел только на нее, да и сейчас, на чаепитии, казалось, не слушал, что ему говорили другие девицы и их матери.
Он уставился своими небесной голубизны, но довольно пустыми глазами на француженку-графиню, и окружающий мир перестал для них существовать.
Шелдон подошел к Кериссе и тронул ее за плечо. Девушка улыбнулась, и глаза ее засветились от радости.
Она вскочила.
– Вы управились очень скоро, монсеньор. Я даже не ожидала.
– Надеюсь, вы здесь не скучали без меня, графиня. – При посторонних Шелдон решил обращаться к Кериссе вполне официально.
Шелдон поклонился присутствующим леди с грацией, которую они нашли очень привлекательной, затем обратился к Кериссе:
– Я думаю, мне пора отвезти вас в отель. У меня срочное свидание в игорном зале.
Одна из женщин, услышав его реплику воскликнула:
– О, пожалуйста, мистер Харкорт, не навещайте так часто игорный зал. Вы сделаете наших бедных мужей банкротами. Я заявляю, что с тех пор, как вы появились в Бате, их кошельки изрядно похудели.
– Заверяю вас, что в сравнении с тем, как идет игра в Лондоне, мы здесь играем по маленькой, – успокоил даму Шелдон. – Ставки мизерны.
– Они мизерны, может быть, для тех, кто выигрывает, – возразила леди. – Для тех, кто проиграл, это все равно убыток.
– Полностью согласен с вами, – откликнулся Шелдон. – И все же я нахожу интерес в игре. Поэтому я намерен забрать свою подопечную домой.
– Могу ли я составить вам компанию, сэр? – спросил маркиз.
Шелдон удивленно поднял брови, как бы посчитав эту просьбу несколько странной.
Распрощавшись с дамами, они с Кериссой прошли по анфиладе роскошных комнат с высокими потолками и огромными хрустальными люстрами к выходу. Маркиз неотступно следовал за ними.
У подъезда их поджидал фаэтон с Чапменом на козлах.
– Вы намерены ехать с нами, милорд? – спросил Шелдон маркиза.
– Если вы позволите… – скромно отозвался маркиз. – Графиня обещала показать мне несколько табакерок, которые она привезла из Франции. Может быть, вам известно, сэр, что коллекция табакерок моего покойного отца знаменита на весь мир.
– Да, я слышал о ней, – произнес Шелдон осторожно.
– А я затеял собирать собственную коллекцию.
Говоря это, маркиз достал из кармана изящную золотую табакерку с орнаментом из мелких бриллиантов.
– О, какая прелесть! – воскликнула Керисса. – Я никогда не видела более изысканной вещицы.
– Она ваша! – сказал маркиз.
Шелдон забрал у Кериссы табакерку и вернул владельцу.
– Это прелестная безделушка, но моей подопечной не позволяется принимать столь дорогие подарки. Надеюсь, вы меня понимаете, маркиз? – строго сказал Шелдон.
В его тоне прозвучал упрек, заставивший маркиза смутиться.
– Извините, – произнес он. – Я поступил необдуманно.
– Вы, разумеется, прощены, – заявил Шелдон добродушно. – А теперь поведайте нам о ваших планах. Как долго вы намереваетесь пробыть в Бате?
– Не более одного-двух дней, – ответил Прикки. – Так я предполагал раньше. Но теперь я уже не тороплюсь.
Произнося эти слова, он устремил взгляд на Кериссу, но она, как нарочно, смотрела в это время в окошко кареты, и казалось, до нее не дошел скрытый смысл его громкого заявления.
До «Белого оленя» было рукой подать. Маркиз поднялся с Шелдоном и Кериссой наверх в гостиную.
– Подождите, пожалуйста, – сказала девушка, – я сейчас принесу табакерки.
Шелдон и маркиз остались одни. Молодой человек даже слегка поежился, когда Шелдон стал пристально разглядывать его.
– Моя подопечная, – сказал Шелдон, – еще совсем дитя, и ее воспитывали в строгости. В своей замкнутой жизни она никогда не встречалась с людьми, подобными вам, маркиз.
Прикки слушал внимательно, однако с виду был озадачен.
– Как светский человек светскому человеку, как мужчина мужчине скажу вам… – Шелдон сделал паузу и сурово сжал губы. – Я прошу не разбивать ей сердце.
Кровь бросилась в голову молодого человека. Маркиз побагровел.
– Вы считаете, что я способен на такой поступок?
– На этот вопрос может ответить только Керисса. Но я не хочу, чтобы она была несчастна.
– И я тоже! Клянусь!
То, что маркиз говорил искренне, было очевидно.
Шелдон опустил руку на плечо юноши.
– Благодарю вас, – сказал он. – Я знал, что вы меня поймете.
Когда Керисса возвратилась из своей спальни, за ней шла Франсина с набором табакерок. Она разложила их на столе, затем, почтительно отступила в дальний угол комнаты и уселась там на стульчике.
Она достала вышивание и занялась работой, пока маркиз и Керисса рассматривали табакерки.
Шелдон наблюдал за этой милой, почти домашней сценой. Но когда скептическую гримасу, исказившую его лицо, было уже невозможно скрыть, он покинул гостиную и направился туда, где, вероятно, было его место – к карточному столу.
Глава 6
– Я должен увидеться с вами наедине!
– Мой опекун это запрещает. Керисса грациозно двигалась, выполняя сложные фигуры менуэта.
– Но ведь это как-то можно устроить. Вы просто сведете меня с ума!
– Как? Неужели? Я же ничего не делаю… такого…
Ее недоумение выглядело по-детски безыскусным.
– Может, вашей вины в этом нет, но это так, – сквозь стиснутые зубы промолвил маркиз.
Керисса взглянула на него мельком из-под опущенных ресниц и поняла, что молодой человек в самом деле теряет голову.
Только по настоянию Шелдона она отказывалась от общения с маркизом наедине. Ей же самой горько было выслушивать стоны и упреки, которые срывались то и дело с его уст.
Если бы не воля Шелдона, она охотно согласилась бы выполнить совсем невинную – с ее точку зрения – просьбу его светлости. Жаль было смотреть, как дрожат от бессилия и обиды губы влюбленного юноши.
«Торопиться незачем», – уговаривала она сама себя.
