Сьюзен Уэлдон - Южные ночи
В диком смущении за своего кавалера, сожалея о том, что принялась увещевать его при майоре, Леа молча наблюдала за манипуляциями Джесса. Хотя Тревор, похоже, выпил ничуть не меньше Батлера, ей показалось что он должен держаться на ногах гораздо увереннее. Взяв Джесса за руку, Леа вывела его в переднюю, приподнялась на мысочки, чмокнула в щеку и вежливо попрощалась с ним.
Сначала ей не хотелось возвращаться в кабинет, но потом она решила, что это уж слишком невежливо. Внутри нее все сжалось и перевернулось при мысли о том, что сейчас она окажется в одной комнате наедине с мужчиной, который занимает все ее мысли. С тех пор как майор Прескотт приехал, она не находила себе места.
— Не сердитесь, Леа, — раздался глубокий голос, как только она вошла. — Не надо плохо думать о мальчишке. Я тоже в этом виноват.
— Вы всегда берете на себя чужую вину?
— Нет. Только когда в ней есть моя доля.
Леа припомнила вчерашний обед и смутилась. Тогда он просто замял ее проступок. Она уже собралась поблагодарить майора за проявленное им великодушие, но осеклась — ведь Прескотт посягает на управление «Ривервинд»! А если так, то совсем необязательно проявлять к нему вежливость. И все же надо что-то сказать. Неожиданно для себя она проговорила:
— Да, кстати, благодарю вас за вчерашнее. Вы были…
— Галантны.
— Неужели необходимо постоянно заканчивать мои мысли?
— Простите, — ответил Тревор, приподняв бровь. — Может, я неправильно выразился?
Поняв, что он целенаправленно вытягивает из нее желаемое, после секундного колебания Леа ответила:
— Я хотела только сказать, что никогда не просила и не попрошу о том, в чем не нуждаюсь. Но раз уж вы сами сказали, то хорошо, я готова признать: вы были галантны.
Тревор пристально поглядел на нее, и ореховые глаза озарились каким-то непонятным ей светом. Казалось, он смотрит прямо сквозь платье. О Господи, да он просто раздевает ее взглядом! Леа нервно теребила складку своей юбки и не могла вымолвить ни слова.
— Да нет, со мной действительно незачем церемониться, я все равно этого не оценю.
Под этим невозмутимо-испытующим взглядом она ощутила, как по ее сосудам пронеслась жаркая волна. И хотя Тревор явно ненарочно так развалился в кресле, ей подумалось, что сейчас он напоминает свирепую дремлющую пантеру. Ноги он вытянул далеко вперед, руки свесил через подлокотники, и во всей его позе было не меньше коварства, чем в мирном виде спящего хищника. Леа показалось, что его не остановила бы даже раненая нога, если бы вдруг на глаза попалась подходящая добыча. И потому девушка нерешительно отступила на шаг.
— Нравится вам это или нет, Леа, но я здесь. И не уеду, покуда не выполню своих обязательств. — С этими словами, медленно и плавно распрямляя конечности, Прескотт поднялся с кресла. — Небольшое усилие с вашей стороны, и мы вполне могли бы поладить.
Сказано с истинно мужской наглостью. От злости сердце Леа бешено заколотилось. Хотя, может, это оттого, что сквозь распахнутый ворот рубашки она увидела темные завитки волос на его груди?.. Рукава были подвернуты, и Леа обнаружила, что руки у Тревора такие же волосатые У Джесса подобной растительности еще не было, хотя до недавнего времени она относилась к нему как к настоящему мужчине.
Что за вздор! Леа мысленно обругала себя за непристойные помыслы и постаралась не думать об этом. Но тщетно. Интересно, если провести рукой по его теплой коже, то, наверное, под ней можно ощутить твердые мускулы… Леа, отгоняя это свое живое воображение, ответила:
— Я буду заниматься своими делами. Вы, конечно, понимаете, что я не могу тратить время на… В общем, я имею в виду, что сбор урожая — очень ответственная пора, и…
— Я вас понял. — Позабыв о своей трости, Тревор направился к девушке. — Если я окажусь не в состоянии угнаться даже за женщиной, то вы не намерены со мною нянчиться.
— Вы выбираете такие слова… Что ж, по крайней мере это верно.
Тревор стоял уже вплотную к ней, и потому Леа пришлось задрать голову. Но она распрямила плечи и выдержала его взгляд. Конечно, он выше и сильнее, она напомнила себе, что до сих пор ни один мужчина не был ее хозяином.
— Что это? Вы дрожите, Леа?
Проклятие! Какая-то дрожь встряхивала ее плечи, и как девушка ни старалась, ей не удавалось овладеть собой. Хотя Тревор даже не прикоснулся к ней, Леа ощущала себя скованной по рукам и ногам, взгляд ее прочно остановился на его губах. Бог наградил майора безупречными чертами, которые теперь, когда он изрядно загорел на солнце, стали еще рельефнее. Цвет его глаз был неопределенным, средним между зеленым и золотистым, а аристократический нос отнюдь не казался чуждым элементом рядом с высокими скулами и волевым подбородком. Что же до этих губ… О, их вид наполнял Леа странным желанием ощутить поцелуй Тревора…
Вообще-то, конечно, все это было для нее не в диковинку. Джесс целовал ее, и даже часто. Ей нравилось это, но этим поцелуям недоставало чего-то такого, о чем Леа могла лишь гадать. Джесс говорит, что у нее нет к нему страстного чувства, но это просто смешно! Она же его любит. Должно быть, дело просто в ее природной холодности.
— Я не щенок, чтобы так легко купиться.
Эти слова вернули Леа к реальности. Она вдруг обнаружила, что стоит закрыв глаза, а лицо ее так и осталось поднятым к Тревору. Так что майор легко мог прочесть на нем все мысли до единой. Наверное, он подумал, что Леа ожидает поцелуя. Напустив на себя холодный и безразличный вид, она ответила:
— Ие понимаю, о чем вы говорите.
Проведя по ее щеке пальцем, Тревор улыбнулся:
— Понимаете. Только забываете одну маленькую деталь: я не столь неопытен, как некий Батлер, и не позволю водить себя за нос.
Леа подавила внезапную новую волну трепета, вызванную его прикосновением, и отступила на шаг.
— Вы оскорбляете меня, сэр.
— Имейте в виду, искушать невинного мальчика гораздо безопаснее, чем возбуждать взрослого мужчину.
Леа ахнула и еще на дюйм отошла от Тревора, однако дальнейшему отступлению помешала стена.
— О нет, я не собираюсь целовать вас, Леа, но если бы мне пришлось это сделать, то ручаюсь, вы бы поняли, какая дьявольская пропасть отделяет настоящую страсть от тех жалких ощущений, которые вы познали с вашим юным другом.
О, как ей хотелось ударить его по щеке! Она просто обязана дать пощечину. Его наглость переходит все мыслимые границы. До сих пор ни один мужчина не смел так говорить с нею. Однако Леа не могла скатиться до полудикого поведения, даже если этот дерзкий майор его заслужил. Рэйчел предупреждала, что Прескотта следует опасаться, и была права.
