Барбара Картленд - Во власти мечты
— Я беспокоюсь, Салли, — начал Дэвид. — Что творится с Мэриголд?
— Не знаю, — честно призналась Салли.
— Она очень изменилась за последнее время, — продолжал Дэвид. — Сначала мне казалось, что это естественное волнение и возбуждение после переезда: обстановка совсем новая, кругом много людей. Но она несчастна, Салли, — вот что меня заботит!
Салли кивнула, соглашаясь. Но про себя подумала, что неблагоразумно сразу во все посвящать Дэвида.
— Ты уверен, что не преувеличиваешь? — спросила она. — Мэриголд прекрасно проводит время!
— Да, знаю. — Дэвид так крепко сжал кулаки, что костяшки пальцев побелели. — А я не могу ей дать этого!
Салли ничего не сказала, но ее глаза выражали сочувствие.
— Иногда я думаю, — продолжал Дэвид, — что стоит бросить врачебную практику и заняться коммерцией, начать делать деньги! Но боюсь, что, начав с самого низа, вряд ли взберусь слишком высоко. Я не так наивен, чтобы не понимать это.
— Ты очень умный, Дэвид, — мягко ответила Салли, — и мы все знаем об этом. Ты уверен, что выйдет что-нибудь хорошее из подобной затеи? Ты же будешь несчастлив. А если сам не найдешь счастья, то как ты сможешь сделать счастливой Мэриголд?
Дэвид сидел, опустив глаза, разглядывая стол перед собой.
— Мне предоставляется шанс заняться научной работой с сэром Хьюбертом Хейдном. Ты когда-нибудь слышала это имя?
— Конечно, слышала, — засмеялась Салли. — Ты и твой отец редко говорили о ком-то другом.
Дэвид тоже улыбнулся.
— Знаешь, он настоящий волшебник.
— Я тоже так думаю.
— Так вот, он спросил, не хочу ли я работать в его лаборатории. Это большая честь, но тогда я буду все время занят пробирками, ступками, пестиками, а значит, не смогу видеться с Мэриголд.
Салли заговорила, тщательно подбирая слова.
— А ты не думал, Дэвид, что это совсем неплохо? У Мэриголд сейчас трудная полоса в жизни. Она приспосабливается к новым обстоятельствам, к новым друзьям. Думаю, что она… — Салли остановилась, подбирая слово.
— …сыта по горло старыми друзьями, — помог ей Дэвид.
Салли кивнула:
— Можно и так сказать, но не переживай из-за этого. Это пройдет. Мэриголд еще во многом ребенок.
— А сколько лет тебе, позволь спросить?
Салли заметила боль в его глазах.
— Я чувствую себя матерью для всех вас.
— Так и есть. Ты относишься к нам как мать, Салли. Ты опекаешь нас, а мы даже «спасибо» редко говорим. Мы просто неблагодарные. Не понимаю, почему ты всегда беспокоишься за всех.
— Возможно, потому что люблю вас, — проговорила Салли, чувствуя, как к глазам подступают слезы.
— Иногда мне кажется, Салли, что ты маленькая девочка лет пяти. Ты срываешь флажок с башни песочного замка и швыряешь в море, только чтобы досадить мне. Но иногда я чувствую, будто ты гораздо старше меня и я не могу обойтись без твоих советов.
— В таком случае сейчас я советую тебе пойти работать в. лабораторию к сэру Хьюберту и заняться там чем-нибудь полезным и интересным. А мы все будем очень гордиться тобой, как и твой отец.
— Славный старик! Я не подумал, как много значит моя работа для него. Если я брошу больницу, это разобьет ему сердце. Он всегда мечтал о том, чтобы я стал доктором, как он. Но, Салли, как мне хочется сделать для Мэриголд все, что она пожелает, дать ей все!
— А тебе не приходило в голову, что это просто эгоизм?
— Эгоизм? — изумился Дэвид.
— Да, эгоизм! Все, что мы получаем легко, за что не нужно бороться, мы не ценим. Мэриголд всегда будет получать много, потому что она красивая, но пусть все это не дается ей слишком легко, иначе она начнет требовать все больше и больше.
— Возможно, ты права, — растерянно признал Дэвид.
— Некоторые доктора, влюбляясь, не всегда сообразуются с доводами разума.
— Довольно верно подмечено.
— Мой папа говорил, — продолжала Салли в надежде облегчить страдания Дэвида, — что на самом деле мы никогда не можем по-настоящему помочь тем, кого любим, пока не посмотрим на них как бы со стороны, будто они не имеют никакого отношения к нашим чувствам.
— Твой отец был чудесный человек, — сказал Дэвид, — но он не влюблялся ни в кого, похожего на Мэриголд.
— Не знаю. Во всяком случае, ему пришлось ждать пять лет, прежде чем моя мать согласилась выйти за него замуж.
— Пять лет? В самом деле?
— Да, пять лет! Долго, не правда ли? Думаю, что она была, как Мэриголд. Она тоже хотела хорошо жить, выйти замуж за кого-нибудь богатого и значительного. Викарий из корнуоллской деревни вряд ли соответствовал ее представлениям о счастье.
— О, Салли, ты дала мне надежду!
Дэвид положил свою руку на руку Салли.
— Вообще-то я не этого добивалась, — ответила Салли. — Гораздо больше мне хотелось бы, чтобы ты добился успеха на избранном поприще.
— Но я не могу работать, волнуясь за Мэриголд, поминутно думая о ней, опасаясь, что она влюбится в кого-нибудь еще. А теперь, после того, что ты сказала, я готов работать, как негр! А может, и не понадобится ждать пять лет?
— Надеюсь, Дэвид, — постаралась поддержать его Салли, хотя в тоне девушки звучало сомнение, губы дрогнули. Она вдруг поняла, что Дэвид и Мэриголд никогда не будут вместе. Иногда у Салли просыпалась поистине поразительная интуиция. Она так ясно представляла грядущие события, что никто ни на земле, ни на небесах не убедил бы ее в обратном. И сейчас она отчетливо представила, что Дэвид никогда не добьется Мэриголд, Мэриголд никогда не полюбит Дэвида. Сердце ее сжалось от сочувствия к молодому врачу, но Салли промолчала.
10
Мэриголд была уже почти готова, когда на огромном «мерседесе» подъехал Бен Барлоу. Мистер Джарвис крикнул снизу, что мистер Барлоу здесь, и Мэриголд стала быстро спускаться вниз, размышляя о том, что подумает Бен, увидев малопривлекательную гостиную Джарвисов, но приглашать его наверх она вовсе не намеревалась. Мэриголд не хотела знакомить его с сестрами, потому что в глубине души, хотя она и сама себе не хотела сознаваться в этом, девушка стыдилась Бена.
Он был высокий смуглый молодой человек с очень низким лбом и близко посаженными глазами и обладал великолепной способностью наслаждаться жизнью во всех ее проявлениях. Невзирая на его приключения, в которых были замешаны и женщины, и лошади, и деньги, он вовсе не был отъявленным негодяем. Было в Бене что-то обезоруживающее и бесхитростное, а кроме множества сомнительных приятелей, были у него и настоящие друзья.
И все-таки репутация Бена была такова, что Мэриголд понимала: она не посмела бы представить подобного человека своему отцу.
