Джейн кренц - Грешная вдова

— Что, черт возьми, может подкупить больше, чем страсть, женщину вашего темперамента, мэм? — Ар-темис окинул ее странным взглядом. — Должен признать, вы меня сильно заинтриговали.

— Мне непонятен ваш тон, сэр. Я что, вас раздражаю?

— Не знаю, — ответил он с шокирующей откровенностью. — Ответьте на мой вопрос.

— Видите ли, он притворился, что восхищен моим умом и моими знаниями.

— Ага! Ну что ж, теперь мне все ясно. Иными словами, он заставил вас думать, что полюбил вас за ваш ум.

— Да. И я, дура, ему поверила. — Мэделин закрыла глаза, переживая неприятные воспоминания. — Я думала, мы предназначены друг для друга самой судьбой. Души-близнецы, слитые в метафизический союз, который выше просто физического.

— Дьявольски крепкий союз!

— Как оказалось, это была лишь иллюзия.

Артемис опустил глаза и посмотрел на огонь.

— Если хотя бы половина того, что вы рассказали, правда, значит, Ренвик Деверидж и впрямь полный безумец.

— Да. Как я уже говорила, сначала ему удавалось скрывать этот факт. Но первая брачная ночь зародила во мне подозрения, которые впоследствии укрепились.

— Пусть этот человек был безумцем, но он мертв и похоронен. — Артемис не отрывал глаз от пламени камина. — Однако кто-то пытается заставить нас поверить в то, что он вернулся из могилы.

— Если это не призрак Ренвика, значит, это человек, который очень хорошо его знал и теперь ему подражает. И кроме того, он тоже ванза.

— Мы должны расширить круг нашего расследования, включив в него прошлое Девериджа. Утром я поручу Генри Леджетту проработать этот вопрос. — Артемис отвернулся от камина и посмотрел на Мэделин. — А пока нам надо уладить ситуацию, которая возникла между нами, мэм.

— Что вы имеете в виду?

— Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. — Он взглянул на малиновый диван, потом опять на нее. — Конечно, мне поздно извиняться перед вами за то, что произошло сегодня ночью в библиотеке.

— Не надо извиняться, — быстро перебила она. — Если кто и виноват, так это я.

Он приподнял бровь:

— Не буду спорить.

Она вспыхнула:

— По сути дела, сэр, ничего не изменилось.

— Вот как?

— Я осталась вдовой с определенной репутацией и по-прежнему живу в вашем доме. Если об этом узнают, люди наверняка предположат самое худшее: что мы любовники.

— И теперь это предположение верно.

Она крепче ухватилась за лацканы своего халата и вскинула подбородок.

— В любом случае, как я уже сказала, у нас ничего не изменилось. Мы остались в том же положении, в каком были до… до случая на диване.

— Это не совсем так. — Он направился к ней. — Но давайте отложим наш разговор. Мне кажется, для одной ночи у нас с вами слишком много впечатлений.

— Но, Артемис…

— Поговорим об этом в другой раз. — Он взял ее под руку. — Нам надо поспать, а потом спокойно все обдумать. Идите, Мэделин. Вам пора вернуться в постель.

Она заупрямилась:

— Но нам нужно продумать, как мы будем обыскивать дом мистера Питни…

— Позже, Мэделин.

Он крепче сжал ее локоть и подтолкнул к двери. Когда они проходили мимо маленького столика, стоявшего рядом с высоким креслом, ее внимание привлекло что-то маленькое и блестящее. Мэделин опустила глаза и увидела тот предмет, который Артемис крутил в руке некоторое время назад.

— Спокойной ночи, Мэделин. — Чуть смягчившись, он вывел ее за порог. — Постарайтесь немного поспать. Боюсь, вы очень долго были лишены полноценного ночного отдыха. А это, знаете ли, плохо сказывается на нервах. Спросите вашу тетушку.

Он поцеловал ее, на удивление нежно, и решительно захлопнул дверь. Она долго смотрела на закрытую дверь, потом повернулась и пошла к себе наверх.

Забираясь под одеяло, Мэделин думала о маленьком предмете на столике — цепочке для карманных часов с висевшим на ней золотым брелком.

Глава 11

В дом проник «чужак». Самые худшие опасения лорда Питни подтвердились. Его хотят остановить!

Вот уже много лет он знал, что за ним следят «чужаки» — они ходили за ним по пятам и шпионили. С тех пор он перестал доверять людям — всем без исключения. Друзья считали его сумасшедшим, но он-то знал правду. «Чужаки» преследовали его, потому что он подобрался к самым главным секретам ванза. Они ждали, когда он откроет научные истины, скрытые древними философами, чтобы в тот же момент напасть на него и выкрасть труд всей его жизни.

И вот сегодня ночью один из них проник в его дом. Это могло означать лишь одно: он, Итон Питни, на пороге великого открытия!

Дрожащими руками он сжал старую книгу, которую изучал перед тем, как обнаружил непрошеного госта, и приложился ухом к стене. Слава Богу, у него есть этот тайный ход! Он построил его много лет назад, вскоре после смерти жены. В те дни он был намного моложе и крепче и, разумеется, всю работу выполнил сам. Разве можно доверять мастерам и плотникам, когда «чужаки» только и ждут случая подослать к нему своих шпионов?

Уже тогда, много лет назад, он предчувствовал, что однажды совершит великое открытие, основанное на древних текстах ванза, и заранее позаботился о своей безопасности. «Чужаки» давно взяли его под наблюдение. Сначала это чувство — что за ним следят — возникало от случая к случаю, но постепенно стало постоянным. Он принял меры предосторожности и сегодня ими воспользуется.

Питни стоял совершенно неподвижно в темном потайном коридоре, сосредоточившись на основных принципах Стратегии невидимости. Кроме него, в старом каменном особняке никого не было. Он разрешил своей домработнице приходить только дважды в неделю и не спускал с нее глаз, когда она убиралась. Ей категорически запрещалось ходить в подвал. Даже еду он готовил себе сам. Конечно, стряпня не джентльменское занятие, но когда за тобой следят «чужаки», тут уж не до церемоний. Разгадка главных секретов ванза важнее дворянской гордости.

За стеной скрипнули половицы. Как видно, «чужак» решил, что в доме никого нет. Он проник сюда очень осторожно, но теперь издавал слишком много шума для человека, обученного тактике ванза.

Итон Питни мрачно улыбнулся в тайном коридоре. Он пустил слух, что уезжает в загородное имение. Как видно, его хитрость возымела действие, правда, не совсем то, на какое он рассчитывал. Он-то надеялся, что «чужаки», поверив в его отъезд, тоже бросятся за город и на время оставят его в покое. Но вместо этого они прислали своего человека обыскать его дом.

Питни услышал приглушенный стук, затем еще и еще. Вскоре он понял, что «чужак» ходит на верхнем этаже, и испытал легкое удовлетворение. За кого они его принимают? Он не настолько глуп, чтобы оставлять свои записи на самом виду.