Сьюзен Джонсон - Леди ангел

— Вечно ты перегружаешься, — пожурил ее принц.

— Ничего не поделаешь, сила привычки, — лицемерно согласилась Анджела. — Из года в год одно и то же. Ничего, отдохну в Истоне на будущей неделе.

— Уж будь добра, душечка, отдохни как следует. Тебе нельзя болеть, тем более что шотландские каникулы уже на носу, а там придется постоянно быть на свежем воздухе.

— К тому времени я поправлюсь, — через силу улыбнулась графиня.

Алиса снова вовремя отвлекла внимание Берти, задав ему вопрос о том, в какой форме находится нынче Уинслоу. Немедленно воодушевившись, Берти пустился в сотый раз с гордостью пересказывать историю о том, как накануне его любимый жеребец выиграл скачки. Теперь, когда от нее требовалось только одно — изображать внимание, Анджела смогла наконец приняться за еду, чтобы потом, извинившись, удалиться в свою комнату. Сидеть напротив Кита, притворяясь, что тебе нет ровным счетом никакого дела до любовных похождений этого мерзавца, когда на его физиономии отпечатались все подробности бурной ночи, оказалось гораздо труднее, чем представлялось вначале.

Он же, как ящерица, застыл в расслабленной позе: голова бессильно прислонена к спинке стула, глаза полузакрыты. Создавалось впечатление, что Кит погрузился в дрему. К тому же он совсем не ел — только пил изредка воду со льдом да ронял иногда пару-другую слов, когда принц интересовался его мнением относительно того или иного эпизода скачек. Что касается четы Мортонов, так те вообще не проронили ни слова на протяжении всего завтрака. Но это ни капли не смущало Берти, привычного к странностям светских мероприятий. К тому же ему нужны были не столько собеседники, сколько слушатели.

Как раз в тот момент, когда принц Уэльский завершал повествование о скачках, в «утреннюю столовую» стремительно вошла Оливия. Ярко-алое платье из тонкого атласа придавало ее облику какую-то особую порочность. Замерев на секунду в дверях, она направилась прямиком к столу, за которым восседал наследник престола. Подойдя, она ненадолго остановилась возле Кита, довольно развязно коснувшись своим бедром его руки. Затем, нежно дотронувшись до его оцарапанной щеки, Оливия с деланым сочувствием промурлыкала:

— Поранился, бедненький…

— С утра я что-то не в настроении, Оливия, — забормотал он, нервно заерзав на стуле, давая понять, что подобные прикосновения не доставляют ему никакого удовольствия. — Вернее, зол как черт…

— И в то же время прекрасен… просто дьявольски, — прошептала та с вызывающей фамильярностью. — Ты идешь с нами в церковь? — Ее похотливое мурлыканье превратило простой вопрос в извращенную насмешку.

— Нет, — процедил сквозь зубы Кит и внезапно встал, отодвинув стул с оглушительным грохотом. Этот стук словно молотом ударил его по голове, и без того гудевшей, как колокол. Скривившись, он почти со стоном попросил у присутствующих прощения и, е трудом отвесив общий поклон, добавил: — У меня есть кое-какие неотложные дела.

— До чего же все-таки замечательный человек! — восторженно воскликнула Оливия, тут же плюхнувшись на освободившееся место и распространив вокруг себя крепкий запах духов. — Не кажется ли вам, что американцы обладают какой-то необычной, животной — именно животной! — энергией?

Бедная виконтесса Мортон только и смогла, что залиться пунцовой краской, в то время как ее муж несколько раз нервно прокашлялся. Открытая демонстрация сексуальности за завтраком, возможно, и не покоробила бы завсегдатаев Марлборо-хауса, однако сельские дворяне были непривычны к подобным выходкам.

— Следи за собой, Оливия, — одернула ее Элис. — Мы не в Мейфере.

— Ах, простите, — проворковала Оливия, наивно округлив глаза. — Кажется, я невольно сказала что-то пикантное? — Ее взгляд словно невзначай порхнул в сторону Анджелы, и на устах у нее расцвела победная улыбка. — Настроение с утра, знаете ли, великолепное — просто душа поет, — вкрадчиво добавила она. — С чего бы это? Кстати, вы все хорошо спали?

В этом вопросе не было ничего, кроме откровенной похвальбы и злорадства, а потому он не требовал ответа. Никто даже не потрудился поподробнее выяснить причины столь приподнятого настроения Оливии.

Принц осведомился у виконта, хорошо ли клюет рыба в соседней речушке. Мортон, явно благодарный за то, что может наконец поговорить о деле, в котором по-настоящему смыслит, начал подробно отвечать. А Анджела считала минуты до того времени, когда сможет, не нарушив приличий, подняться из-за стола и избавиться от общества этой распутной хвастуньи.

Еще до обеда Кит покинул замок, принеся принцу и его свите глубочайшие извинения за свой неожиданный отъезд.

Остаток дня Оливия проходила мрачнее тучи. А Анджела под благовидным предлогом отбыла из Оукса вечерним поездом. Приехав на следующий день в Истон, она обнаружила, что ее там ждет письмо от Кита, отправленное из Лондона.

Из конверта вместе с небольшим листком бумаги кремового цвета выпала пятисотфунтовая банкнота.

«Вы выиграли, графиня, — было нацарапано на листке торопливым почерком с характерным нажимом. — Наилучшие пожелания вашим школьницам».

Он даже не подписался.

10

Кит вовсе не намеревался ехать в Истон на следующей неделе и прямо сказал об этом Присцилле, когда она упомянула ему о запланированном визите.

— Боюсь, что буду занят, — отрезал он, не потрудившись объяснить причины своей занятости. Они оба совсем недавно приехали в Лондон, и за обедом в ресторане «Ритц», куда Присцилле лишь после длительных уговоров удалось затащить своего непостоянного поклонника, она теперь прилагала все усилия к тому, чтобы убедить его присоединиться в Истоне к ней и ее домочадцам.

— Maman говорит, что ты мог бы добраться туда своим ходом, под парусом. В поместье Анджелы отличная пристань, там стоит ее яхта.

Кит скосил глаза на мамашу Присциллы, которая сидела за четыре столика от них, целиком поглощенная беседой с одной из подруг. Ему никак не следовало соглашаться на этот обед, однако согласие было вырвано у него в момент слабости — утром, когда муки похмелья были особенно невыносимы. Такое состояние для него в последнее время начало входить в привычку.

— Я бы и сам хотел наведаться туда, — солгал он, — но мне необходимо уладить кое-какие финансовые дела в Сити. Речь идет об очень важных встречах с банкирами, от которых мне никак не отвертеться.

— Но ты мог бы приехать в субботу, — продолжала уламывать его Присцилла. — Банкиры по субботам не работают.

— Что ж, это идея, — вымученно согласился он, потому что у него больше не было сил на споры.

— Ах, я знала, знала, что ты согласишься! — захлопала в ладоши Присцилла. — Мы отлично проведем там время! Дом Анджелы буквально пропитан историей, не говоря уже об отреставрированном средневековом монастыре в ее поместье. А ее вольеры для птичек! У нее там есть даже целующиеся голубки, — игриво добавила она.