Кэрол Финч - Сладостный плен
Данте голову бы дал на отсечение, что чудесному преображению этой красотки способствовал он сам, поскольку ему удалось устранить препятствия, которые Эрика усердно возводила с тех пор, как встретилась с ним на пароходе. Под маской напускной сдержанности скрывалась такая страстная натура, какой Данте еще не доводилось видеть. Если бы Эрика сейчас потребовала отдать ей весь мир, он с радостью бросил бы его к ее ногам.
– Бери что хочешь, – едва выдохнул Данте, с наслаждением ощущая, как податливое тело Эрики тесно прижимается к нему. – Только будь моей.
Эрика и не думала возражать. Она прильнула губами к его зовущему рту. Дыхание их смешалось, тела переплелись и начали двигаться в такт мелодии, звучавшей лишь для них двоих. Эрика чувствовала, как эмоции, которые она так давно сдерживала, вырвались наружу, когда Данте, крепко обхватив ее обеими руками, одним ловким движением перевернул на спину и прижал к траве, оказавшись наверху. Приподнявшись на локтях, отчего мышцы у него на руках напряглись, он вошел в нее и стал двигаться, сначала медленно, нежно, потом все быстрее, более требовательно. Эрика с наслаждением отдалась этому восхитительному вихрю страсти, который уносил ее высоко к звездам, мерцавшим на темном бархате неба. Данте обладал ею властно, требовательно, с радостью удовлетворяя снедавшее его неукротимое желание, и Эрика, с восторгом сдавшись на милость победителя, отвечала ему пылко и безудержно, нисколько не стыдясь своих чувств. В этом мире теперь не осталось ничего – только ее любимый, только его объятия и ласки.
Наконец пламя страсти, взметнувшись до небес в последний раз, стало понемногу угасать, и Эрика с Данте ощутили, что медленно возвращаются с небес на землю. Но в те восхитительные минуты, когда, казалось, время остановилось, они, полностью отдаваясь друг другу, были словно единое целое. Ничего подобного Эрике никогда еще не доводилось испытывать. Она понимала, что после сегодняшней ночи любви сильно изменилась и уже никогда не станет прежней. И ни один мужчина уже не сможет занять в ее сердце место Данте. Чувства, которые она к нему испытывала, невозможно было сравнить ни с чем. И Эрика понимала – хотя ни за что не призналась бы в этом Данте, – что, обойди она весь белый свет, никогда ей не встретить мужчину, который смог бы вызвать в ней такую бурю страсти, какую с легкостью удавалось вызвать Данте.
Привстав на локтях, чтобы удобнее было всматриваться в ее нежное лицо, Данте поцеловал Эрику в последний раз. Он лишился последних сил. Если бы они с Эрикой не лежали в траве под открытым небом и если бы Корбин сегодня не надумал плыть дальше, Данте с радостью остался бы здесь на всю ночь. Заставив себя отодвинуться от Эрики, он попытался встать. Но Эрика тут же поймала его руку и, лукаво улыбаясь, притянула любимого к себе.
– До рассвета еще далеко, – промурлыкала она и провела своим тонким пальчиком по его щеке, немало его, да и саму себя, тем самым удивив.
Хмыкнув, Данте поймал ее руку и поднес к губам.
– Если мы останемся здесь до утра, Корбин отправится дальше без нас или бросится нас искать. Я бы не хотел, чтобы ты оказалась в щекотливом положении, детка, если он вдруг нас обнаружит.
С этими словами Данте поднял скомканное платье и протянул Эрике.
Эрика недовольно надула губки. Ей не хотелось возвращаться на пароход. На борту его находится Эллиот, которого она бы предпочла больше никогда не видеть.
– Лучше уж отправиться в Натчез пешком.
Одевшись, Данте помог встать Эрике. Когда она надела платье, он быстро управился с застежками ее наряда.
– Сомневаюсь, что мы с тобой добрались бы туда так же быстро, как на пароходе. Впрочем, с тобой я вообще забываю, куда должен идти и зачем. – Данте вывел спутницу на дорожку. – Пошли, детка, и не вздумай меня больше соблазнять, – шутливо добавил он.
Эрика послушно зашагала рядом, однако ее не покидало желание закончить то, что они недавно начали. Если это ее последняя ночь с Данте, то пусть она длится до рассвета. Зачем отказывать себе в удовольствии провести это время в его объятиях, если остаток жизни ей, вполне вероятно, придется коротать с Сэбином Кейри?
Вряд ли Данте любит ее, но его к ней тянет. Маловато, конечно, однако на своем горьком опыте Эрика уже успела убедиться, что в жизни не всегда получаешь то, что хочешь.
С этой мыслью Эрика вошла в каюту и повернулась к Данте с манящей улыбкой на губах.
– Итак, на чем мы остановились? – пробормотала она и, стянув с себя платье, небрежно бросила на пол.
Увидев перед собой прекрасную в своей наготе Эрику, Данте глаза раскрыл от изумления. Неужели она и в самом деле собирается сдаться без борьбы? Может, после трех дней, в течение которых она не подпускала его к себе, она наконец-то поняла, что их влечет друг к другу и ничего с этим поделать нельзя? Или у нее что-то другое на уме? Он развил бы эту циничную мысль, но в этот момент Эрика подошла к нему обольстительно улыбаясь, ее нежные руки обвились вокруг его шеи, и все мысли вылетели у Фаулера из головы. В тот же миг пламя страсти вновь охватило его. Если Эрика намеревается предложить ему себя, он отказываться не станет. Эта красотка заставила его забыть, что он решил держаться от женщин подальше и дал себе клятву, что ни одной представительнице прекрасного пола не удастся заманить его в ловушку. Он понимал, что никогда не сможет насытиться этой девицей с черными как ночь волосами, прекрасными голубыми глазами и обезоруживающей улыбкой.
– По-моему, мы остановились на этом… – произнес Данте.
Скользнув руками по округлым бедрам Эрики, он притянул молодую женщину к себе, с наслаждением ощущая ее великолепно сложенное тело.
Эрика затрепетала, когда губы Данте прижались к ее губам. Похоже, недавние любовные игры в траве были лишь началом длинной восхитительной ночи. К черту гордость! Она хочет Данте. Ей еще предстоит испытать с ним такое наслаждение, о существовании которого она прежде и не подозревала. Может, ей и не следовало бы связываться с Данте, но когда он обнимает ее, вот как сейчас, мысли эти куда-то уходят и она забывает обо всем на свете. И об отце, и о Сэбине, и о бедолаге Эллиоте, которого она так обидела.
– Эрика! Мне необходимо с вами поговорить… прямо сейчас, – послышался за дверью прерывающийся голос Эллиота, и Данте нахмурился. Ну и ну! Он что, забыл, который час?
На губах Эрики заиграла насмешливая улыбка. Тряхнув головой, отчего ее темные волосы рассыпались по руке Фаулера, она бросила взгляд в сторону двери, которую они с Данте все же не забыли закрыть.
– Боюсь, вам придется подождать до утра, – проговорила она хрипловатым от охватившего ее желания голосом и взглянула на Данте: в глазах его полыхала страсть. – Я как раз собиралась ложиться спать.
