Элизабет Бойл - Дерзкая наследница
Покинув дом графа, Уэбб попытался что-нибудь узнать о солиситоре, но узнал очень немногое. Этот человек жил в холостяцкой квартире, расположенной за его конторой, и обслуживал мелких клиентов. У него не было долгов и секретов, не было и любовницы, с которой можно было поговорить. И что самое главное, не было никаких связей с Наполеоном.
Поговорил Уэбб и с соседями Труссебуа, но и те ничего не сообщили, лишь посоветовали обратиться к известному адвокату, а не прибегать к помощи» несчастного Бернара «.
А сейчас Уэбб стоял переминаясь с ноги на ногу, стоял, ожидая, когда Лили закончит свой туалет, чтобы отправиться на прием в Тюильри.
Уэбб невольно усмехнулся. Он не раз бывал во дворце, бывал по самым разным поводам, но еще ни разу — в качестве гостя.
Уэбб посмотрел на часы и понял, что они могут опоздать, если Лили не поторопится. Труссебуа любезно одолжил им карету, и кучер уже ждал их.
Он успел проинструктировать свою сообщницу, сказал, что они должны войти с толпой гостей и не привлекать к себе внимания. А потом им следовало незаметно исчезнуть.
И все же Уэбба одолевали дурные предчувствия. Ведь он убедился, что Лили не в силах держать язык за зубами. Конечно, она сразу раскусила Труссебуа, но этим вечером им придется иметь дело с самим Наполеоном, и было бы лучше, если бы она действовала по его, Уэбба, плану.
Сверху раздалось покашливание.
— Вы задерживаетесь, — сказал Уэбб. Затем посмотрел на Лили и почувствовал, что во рту у него пересохло.
Восхитительная.
Это слово помимо его воли пришло ему на ум. Он невольно зажмурился — сияние ее бриллиантов ослепляло.
Бриллианты были повсюду. На шее сверкало бриллиантовое ожерелье.
Уэбб никогда не обращал внимания на драгоценности, считая, что холодные камни — спасение стареющей женщины. Но сейчас он понял: даже холодные камни могут стать живыми.
Граненые камни горели огнем на шее Лили. И вся она сверкала и искрилась. Бриллиантовые подвески в ушах, бриллиантовые браслеты на запястьях, и даже в волосах сияла оправленная в золото маленькая тиара, казавшаяся неотъемлемой частью ее блестящих шелковистых волос.
Лили начала спускаться по лестнице, и Уэбб наконец разглядел ее платье.
Полупрозрачная ткань сверкала при свете свечей. Платье облегало Лили словно вторая кожа. Низкий вырез и широкая лента под грудью придавали ему еще больше очарования.
Платье складками ниспадало к полу, однако не скрывало очертаний длинных стройных ног. Такие ноги в мечтах мужчины обвиваются вокруг его бедер.
« Каждый мужчина, увидевший ее во дворце, вообразит именно это «, — подумал Уэбб.
Она сходила по ступеням с грацией и элегантностью принцессы и приветствовала Уэбба наклоном головы.
« И это Лили? — спрашивал ок себя. — Та самая беспокойная, невыносимая девчонка?
Его маленькая Лили.
Уже в который раз он спрашивал себя: куда делась та девчонка и что за божественное создание стоит сейчас перед ним?
— Вам не кажется, что на мне слишком много бриллиантов? — улыбнулась она. — Мадам Костар настояла, чтобы я надела драгоценности моей матери. Они такие чудесные, и было бы обидно, если бы они лежали в шкатулке. Ведь эти драгоценности так подходят к моему платью. При выходе в свет очень важно произвести впечатление. Мне кажется, что это платье произведет фурор. Как вы считаете? — Лили снова улыбнулась и прошествовала мимо.
Уэбб хотел вмешаться, хотел объяснить Лили, что эти драгоценности ей не принадлежат и что в любом случае не следует ехать на прием, повесив на себя половину состояния де Шевену. Кроме того, он собирался заявить, что нельзя ехать в платье, в котором Лили выглядит почти голой… Но тут из кухни вышла мадам Костар с супругом.
— Неужели вы не видите?.. — Мадам Костар прослезилась от счастья.
— Черт возьми, — пробурчал ее муж. — Зачем такое нескромное платье? — Схватив шаль, которую Селеста оставила для хозяйки в кресле у выхода, он поспешно накинул ее на плечи Лили. — Разве у вас нет чего-нибудь менее… менее…
— Прозрачного, — подсказал Уэбб. — Я полагаю, что…
Лили надменно взглянула на него, и он замолчал.
— В таком случае, сэр, вы можете не смотреть на меня. — Встав на цыпочки, она поцеловала мадам Костар в щеку. — Благодарю вас, мадам, за вашу помощь и заботу.
— Вы не можете выйти в таком наряде, — проворчал Уэбб и вдруг почувствовал, как Костар толкнул его локтем в бок, выражая тем самым мужскую солидарность. — Вы… вы насмерть замерзнете.
Неужели она не слышала ни слова из того, что он сказал ей сегодня днем? Затеряться в толпе. Быть незаметной. А сейчас даже слепой заметит Лили, когда она озарит все вокруг этими проклятыми бриллиантами. А ее скандальное платье?..
— Вы оба ведете себя… как старые глупцы, — заявила мадам Костар, поправляя шаль на плечах Лили. — Да, платье несколько вызывающее, но именно это они сейчас носят, и я не хочу, чтобы дочь графини де Шевеку появилась в платье не по самой последней моде.
Тут в дверях появился кучер Труссебуа.
— Месье, если вы хотите появиться там вовремя, то нам надо выезжать прямо сейчас.
В этот момент кучер заметил Лили, и Узбб увидел, что бедняга едва не задохнулся.
— Наша наследница выглядит замечательно, — подытожила мадам Костар, провожая молодых людей.
Один из наполеоновских стражей присвистнул, увидев Лили. Когда она с улыбкой на устах проходила мимо Уэбба, он прошептал:
— Вы не должны снимать эту шаль.
— Ты действительно не желаешь меня, Уэбб? — тихонько промурлыкала Лили нежным голоском.
Уэбб со стоном закрыл глаза. Неужели она читает его мысли?
«Мои мысли так же прозрачны, — думал он, направляясь к карете, — как и ее проклятое платье».
Глава10
Всю дорогу до дворца Тюильри Уэбб упорно молчал, и Лили была этому очень рада. Она ожидала, что он станет отчитывать ее за отступление от инструкций.
Непослушная, непредсказуемая. Какие глупости! Если она хочет остаться в доме де Шевену и отделаться от стражников и строгих инструкций, она должна доказать, что умеет владеть собой.
А это значит — очаровать Бонапарта.
Ее мать всегда говорила ей и Софии, что лучшая защита в мире мужчин — быстрое и тайное нападение. Ее наряд, украшенный бриллиантами де Шевену, — лучший вид защиты, который она знала. «Правда, в нем ужасно холодно», — думала Лили, кутаясь в шаль.
Кроме того, после ухода Труссебуа Уэбб и сам ушел из дома. Лили подозревала, что его ссылка на дела в городе не что иное, как желание отделаться от нее.
Карета быстро приближалась к дворцу Тюильри, который Бонапарт и его жена Жозефина сделали своей резиденцией. Впрочем, у Лили было время увидеть, какую огромную цену заплатил Париж за десять лет революции.
