Ширли Басби - Страсть ец к лицу
— О да! — выдохнула миссис Беррел. — И когда он так трагически погиб...
— А что с ним случилось? — спросил мистер Беррел, не знавший всех местных преданий.
— Никто точно не знает, — ответила миссис Мэнли. — Его нашли со сломанной шеей недалеко от главных ворот Ормсби-Плейс. То ли лошадь испугалась и сбросила его, толи понесла и врезалась в дерево, врач так и не смог сказать наверняка. — Поколебавшись, она добавила: — Поговаривали о грабителях. Пропал золотой перстень с выгравированным на нем гербом Ормсби, который Винсент носил, не снимая, Насколько я знаю, его так и не нашли, но при Винсенте остался кошелек с несколькими золотыми монетами и булавка для галстука с бриллиантом и рубином, так что я в ограбление не верю. Спрашивается, какой уважающий себя вор заберет одно лишь весьма узнаваемое кольцо и не тронет золото и булавку для галстука? Все это так и осталось тайной, и в округе знали лишь, что наследник маркиза умер в двадцать один год.
— Какая печальная история! — вздохнула Джулиана. — Я понятия не имела, что у Ормсби был старший брат. Думала, он единственный сын.
— Что же, он такой эгоист, словно действительно был единственным сыном, — пожала плечами миссис Мэнли.
В этот момент вернулись Сирена и Маргарет, и присутствующие сменили тему. Было уже поздно, и вскоре мистер Керквуд и Джулиана уже стояли на крыльце, провожая гостей. Когда настал черед Ашера благодарить хозяйку, Джулиана прошептала ему на ухо:
— Встречаемся через час у стеклянных дверей библиотеки. Нужно поговорить.
Ашер коротко кивнул.
Не тратя времени, он отвез домой бабушку, но наставлений не избежал. Когда Ашер остановил лошадей перед домом, она коснулась его руки и сказала:
— Будь поосторожней с Ормсби. Знаю, ты хотел бы отомстить ему, но помни, Ормсби играет нечестно. Ты выступил против него сегодня, опозорил перед собравшимися, и он всячески будет стараться тебя наказать. — Она устремила взгляд в темноту, очевидно, думая о своем. — Хотя Либби Беррел и Эдмунд родились и выросли здесь, все же они слишком молоды, чтобы помнить слухи, ходившие по округе после гибели Винсента. Викарий не жил здесь и ничего не слышал, но могу тебе сказать, что многие задавались вопросом, уж не приложил ли Бертрам руку к смерти брата.
— Хочешь сказать, что люди думают, будто его убил Ормсби? — нахмурился Ашер.
— Да, — кивнула бабушка. — Я тоже так считала и очень часто слышала то же мнение от отца сквайра, тогдашнего викария, и отца Деннинга. Все соседи знали, что Бертрам завидует Винсенту, понимая, что старший брат унаследует титул и все, что к нему прилагается. — Она тяжко вздохнула. — У нас были сильные подозрения на счет гибели Винсента, однако никто ничего не мог доказать — все выглядело как несчастный случай.
— Как насчет их отца? Что думал он?
— Артур Беверли был спесивым деспотом. И говоря по справедливости, любой родитель не допустил бы мысли о том, что один его сын убил другого. Артур всегда любил Бертрама больше и не допускал ни одного осуждающего слова в его адрес, как бы это слово ни было заслужено. Скорее всего он с гневом и возмущением отринул бы подобную идею, даже если б у кого-то хватило храбрости заговорить об этом. Артур не делал тайны из того факта, что считал своего наследника лишенным качеств, необходимых для будущего маркиза. Тех самых качеств, которые в избытке имелись у младшего сына. Он был просто в восторге, узнав, что теперь титул унаследует Бертрам.
—Что отец, что сын!
— Совершенно верно. О семействе Беверли всегда ходили неприятные слухи. Они либо добивались своего, либо с теми, кто имел несчастье противиться их желаниям, происходило нечто ужасное. Вроде того, что случилось с моим Капитаном. Только бывало так, что умирали не животные, а люди. Мужчины и женщины. Семейство Беверли считало, что им полагается все лучшее, что это их право: иметь самую резвую лошадь, самую изысканную драгоценность и спать с самыми красивыми женщинами. И они делают все, что хотят, лишь бы получить то, — устало добавила бабушка.
Ашер сдвинул брови.
— Почему ты ни разу не говорила об этом со мной?
Она крепче сжала его руку.
— Пока тебе ничего не грозило, не видела причин предостерегать. Но после сегодняшнего вечера я боюсь за тебя. Независимо от того, хотел ты уязвить его или нет, он принял твои слова за оскорбление и будет искать способ наказать тебя за дерзость.
— А как насчет вас? — мрачно спросил он. — Разве он не станет преследовать и вас?
— Мог бы, — вздохнула бабушка, — но я стара, и он не получит такого удовлетворения, наказав меня, как если разделается с тобой. Ашер, ты должен быть начеку! Всегда!
Его теплая ладонь накрыла ее пальцы.
— Бабушка, я не боюсь Ормсби.
— А стоило бы! — резко ответила она.
— Что прикажешь делать? Бежать и скрываться?
Бабушка невесело рассмеялась:
— Можно подумать, ты на это способен! Я всего лишь прошу тебя быть осторожным и не подставлять спину.
На обратном пути Ашер всю дорогу раздумывал над словами бабушки и внимательнее обычного вглядывался в темноту и напрягал слух. Да, с Ормсби нужно быть осторожным...
Едва последний экипаж успел отъехать от крыльца, как отец повернулся к Джулиане и с отчаянием воскликнул:
— Что нам теперь делать? Ормсби в бешенстве! Он никогда не простит оскорбления и во всем обвинит меня... то есть нас.
Помня о том, что Хадсон стоит чуть поодаль и слушает, Джулиана увела отца в контору, закрыла дверь и сказала с деланной уверенностью:
— Ты преувеличиваешь. Да, Ормсби был вне себя, но все случившееся — его рук дело, и я уверена, что, хорошенько подумав, он это поймет.
Отец уставился на нее, как на безумную:
— Неужели ты забыла? Мы говорим об Ормсби! Этот человек держит в руках будущее твоей сестры! — Подойдя к заваленному бумагами письменному столу, он уселся и сжал ладонями виски. — Мы погибли. Он обнародует письма или отдаст их Касуэллу. Так или иначе, репутация Талии будет уничтожена.
Он поднял на дочь измученный взгляд.
В его словах было много правды, но Джулиана не позволила себе отчаиваться. С той секунды, когда отец вернулся домой и сообщил, что пригласил Ормсби на ужин, она знала: с маркизом нужно что-то делать. Ее поспешно устроенная вечеринка была тонким барьером, выстроенным на песке, барьером, который не в состоянии сдержать океан, и если что-то не предпринять, причем как можно быстрее, Ормсби утопит всех. Единственное ее утешение заключалось в том, что на этот раз у Ормсби ничего не вышло и он был вынужден ретироваться с поджатым хвостом. Однако это ненадолго, безжалостно напомнила она себе. Он вернется, и в следующий раз они так легко не отделаются.
