Линда Уинстед - Ангел-хранитель
– Вы этого заслужили. Нуждались в этом, – просто сказала она.
Такер кивнул. Возможно, она права.
– Как все повернулось. Где он, как вы думаете?
– Не в Бостоне. Не здесь. Вот все, что я знаю. Должно быть, Мел все еще сердится на него, но в ее голосе не было враждебности.
– Почему не в Бостоне? – спросил Такер, чувствуя, как в груди что-то сжимается. Вдруг она права?
Мел скептически посмотрела на него.
– Неужели вы его не знаете? Он не создан для Бостона, никогда не был. Бостон для таких, как вы, Такер. – Последнее высказывание прозвучало как оскорбление, но он предпочел его не заметить.
– Знаете, он увлекся вами с самого начала, – признался Такер, не зная, нужно ли делиться с ней мучившими его сомнениями. – Я пытался разубедить его. – Он проигнорировал ее взгляд. – Но он меня не послушал.
– Напрасно, – бросила Мел хрипло, обреченным взглядом как бы подтверждая правоту сказанного.
– Вы действительно так думаете? – Такер чуть было не рассказал ей все: что Пенелопа Пендерграсс никогда не была помолвлена с Гейбриелом, что Гейбриел наверняка любит Мел, что сам он, видя лицо Мел, уверен теперь, что Гейбриел вернется.
– Только бы быстрее подсохло, и мы смогли бы отправить вас обратно в Бостон, которому вы принадлежите. Может быть, в конце концов вы обнаружите там Гейбриела, ждущего Пенелопу. Я ошиблась во всем остальном. Могу ошибаться и в этом. – Голос выдал ее неуверенность, и она вновь отвернулась к нескончаемому дождю и слегка наклонилась вперед, ловя лицом капли.
Такер внезапно почувствовал, что хочет обнять и успокоить ее, но сознавал, что она не поймет и даже отвергнет этот жест. Она никогда не примет его сочувствия, и он понимал почему. Так он и стоял позади нее и вместе с ней смотрел на дождь. Больше нечего было сказать, и ничего нельзя было предпринять, чтобы исправить сделанное им.
Даже после подписания документов о разводе Пенелопа настаивала, чтобы они с Мел вели себя как близкие подруги. Угрюмая и вспыльчивая, Мел видела, что нескончаемый дождь и задержка с отъездом, казалось, очень мало беспокоили Пенелопу. Она прочла все, что было в их библиотеке, сидела за привезенным с собой вышиванием и со всеми болтала. Несмотря на проливной дождь, Бретт Томпсон приехал повидать Мел и ее отца. Пенелопа два дня подряд после обеда щебетала и смеялась с очарованным фермером на веранде.
Ненавидеть ее было невозможно. Как Мел ни старалась. Кэролайн Максвелл не внушала симпатий из-за своих надменных и покровительственных манер, но Пенелопа была слишком приятной. Просто чертовски приятной.
Иногда после обеда Пенелопа бродила по комнатам в поисках Мел. Вначале Мел избегала ее, но Пенелопа оказалась очень упорной в достижении своих целей. В конце концов она настигала Мел в какой-нибудь комнате и объявляла, что «пришла с маленьким визитом». Она болтала о последней моде или своей семье, в другой раз задавала Мел бесконечные вопросы о жизни в Техасе. Казалось, она очарована образом жизни, столь отличным от ее собственного. Она никогда не касалась только одной темы – Гейбриела.
О нем Пенелопа никогда не говорила, а Мел не могла заставить себя поинтересоваться интимными подробностями их знакомства.
– Клянусь, ты великолепно выглядишь в голубом, – объявила однажды Пенелопа, обнаружив Мел в кабинете. Мел подняла глаза от колонок цифр, которые попросил просмотреть отец – очень кропотливая работа, – и с удивлением увидела, как Пенелопа поставила на место принесенную книгу и принялась внимательно разглядывать другие книги на полке.
– К чему ты это? – спросила Мел, откладывая бухгалтерские книги в сторону.
– Я просто подумала… – Пенелопа перестала рыться в книгах и с серьезным видом села за стол напротив Мел. – Мне нравится твой цвет лица, твои волосы и прекрасные голубые глаза. Но ты всегда носишь такие унылые цвета. Розовый! – провозгласила она. – Ты будешь волшебно выглядеть в розовом. В темно-розовом, наверное…
– Пенелопа, – Мел умоляюще вскинула руки. – Пожалуйста, не надо. Это ранчо, а не оперный театр. Какая разница, что я ношу: коричневое, розовое или огненно-красное.
Пенелопа сморщила носик:
– Красное на твоем месте я бы не надела. Для него ты слишком светлая.
– Прекрати, – перебила Мел. – Тебе что, сегодня больше нечем заняться?
Пенелопа поудобнее устроилась в кресле, видимо собираясь задержаться еще немного. Как всегда безупречно одетая, ни одна прядь не выбивалась из прически. Ее темно-зеленое платье было воздушным и модным, но Мел знала, что тонкая талия девушки плотно стянута корсетом. Глядя на юную темноволосую девушку, Мел почувствовала некоторую неловкость.
– Пожалуйста, поговори со мной еще немножко. Если хочешь, обещаю, об одежде больше ни слова, – попросила Пенелопа, надув губки.
– Хорошо, – отрывисто ответила Мел. Пенелопа искренне, но немного натянуто улыбнулась.
– После того как… ты знаешь… кончится, тебе нужно подумать, как поймать другого мужчину, – Пенелопа говорила серьезно, без улыбки. – Бретт Томпсон ужасно красивый. Может быть…
Мел встала:
– Я понимаю, что ты стараешься мне помочь, по крайней мере, я надеюсь, что это так.
Пенелопа энергично закивала, ее темные волосы закачались вверх-вниз, при этом сохраняя свою совершенную форму.
– Но я не собираюсь снова выходить замуж… никогда… Поэтому если ты намереваешься сводничать, забудь об этом сейчас же. – Мел говорила все громче и последние слова почти выкрикнула.
Пенелопа пристально изучала свои ладони, и Мел видела только ее макушку. Она поняла, что девушка плачет, уже когда та вскочила на ноги и выбежала из комнаты, неслышно касаясь туфельками деревянного пола.
– Пенелопа, прости меня! – крикнула Мел, бросаясь к двери. Она услышала тяжелый топот своих башмаков, контрастирующий с бесшумными движениями хрупкой Пенелопы. Мел остановилась у двери и крикнула вслед девушке: – Я не хотела обидеть тебя.
Последние слова она произнесла тихо, уже для самой себя. Пенелопа бежала вверх по лестнице в свою комнату, и ее рыдания раздавались все громче.
Мел покачала головой: чувствительная девушка.
ГЛАВА 24
Гейбриел осторожно направлял свою лошадь по заросшей тропе, поднимаясь все выше в горы Сангре-де-Кристо. В тени деревьев было заметно прохладнее, но несмотря на отступившую жару и укачивающий ритм движения, ему не терпелось поскорее найти старого друга и возвратиться в Техас. Впрочем, Джейк сам найдет его, если захочет.
После периода смятения и неопределенности крепнущее спокойствие последних дней представлялось приятной и неожиданной роскошью. Первый раз в жизни Гейбриел знал, чего хочет и где хочет быть. Встреча с Кларенсом Франксом по-новому осветила его жизненные планы.
