Вирджиния Хенли - Сокол и цветок
– Милорд Фолкон, если вы согласитесь разорвать контракт, я дам вам все, что пожелаете.
Де Берг, сузив глаза, окинул ее оценивающим взглядом.
– Если в обмен за отказ от брачных уз ты предлагаешь себя, знай, меня не так легко купить. Ты сейчас выглядишь, как пьяная девка, с которой мне было бы противно лечь в постель.– Темные брови зловеще сошлись.– Это вино в тебе говорит. Иди лучше спать!
Лицо девушки залилось краской унижения, но, собрав всю гордость, она, словно львица, ринулась к двери, соединяющей их комнаты.
– Иди к дьяволу, де Берг, а еще лучше, иди к Уорвик!
Отвесив поклон, Фолкон насмешливо протянул:
– Твои магические силы поистине чудесны... именно туда я и собирался отправиться.
Девушка влетела к себе и, изо всех сил хлопнув дверью, тяжело дыша, прислонилась к ней.
– Он отослал меня в кровать! Словно дитя малое! Эстелла вздохнула: хорошо, что Джезмин не видела своего полного сожаления, расстроенного лица.
Хотя де Берг постучал очень тихо, дверь спальни немедленно распахнулась. Графиня Уорвик еще не легла, но была в ночной сорочке. В предвкушении его визита она пораньше отпустила служанку, предварительно приказав принести побольше вина.
– Благодарю, милорд, – выдохнула она и, взяв Фолкона за руки, увлекла его в комнату и закрыла дверь.
Только усадив его поудобнее и поставив на стол кубки с вином, графиня заговорила о деле:
– Фолкон, я прогостила в Сайренчестере две недели, все это время напряженно размышляла и пришла к крайне неутешительным выводам.
– Что беспокоит вас, миледи? – осведомился он.
– Ты ведь знаешь, я вдова и не скрываю желания опять выйти замуж, хотя и не спешу. По-моему, женщина должна вступать во второй брак осмотрительно, не торопясь, так, чтобы получить счастье и радость в этом союзе.
Фолкон хранил мудрое молчание.
– Пока правил король Ричард, – продолжала графиня, – он никогда не пользовался правом монарха давать разрешение на браки. Его согласие подразумевал ось само собой. Но теперь, когда на троне сидит Джон, думаю, все изменится. Он намеревается жить в Англии, а мы прекрасно знали, что алчность принца Джона беспредельна. Но жадность короля Джона – во много раз сильнее.
Фолкон спросил себя, уж не слыхала ли Бесс о сделке с де Мандевиллом, но тут графиня, наполнив кубки, подтвердила его худшие подозрения:
– Сегодня я узнала, что Джон продал Эвизу за двадцать тысяч марок. Господи, если он мог так поступить с собственной женой, что говорить о богатых наследницах! Ими попросту начнут торговать, как рабынями, а вырученные деньги пойдут в королевские сундуки. Он не станет считаться ни с какими законами: сумел же в два счета развестись!
– Боюсь, ты права, Бесс. Невесту получит тот, кто больше даст. Выбери себе мужа побыстрее, пока Джон еще не пересек канал.
Графиня села на постели, скрестив стройные ноги, открытые взору Фолкона.
– Фолкон, если семьи де Берг и Уорвик породнятся, у них окажется в два раза больше владений, богатства и власти, чем у самого знатного лорда.
Фолкон присел на кровать, обнял Бесс за плечи.
– Дорогая, твое предложение в высшей степени благородно, но разве тебе не известно, что я помолвлен?
– А я слышала другое, Фолкон. Будто ничего еще не решено, – прошептала она, почти касаясь губами его губ.
– Значит, узнаешь правду от меня. Я собираюсь жениться на Джезмин, дочери Сейлсбери.
– Ах-х-х-х, – тяжело вздохнула Бесс, полная глубокого сожаления о том, чему не суждено случиться.– Понимаю, Фолкон, честное слово, понимаю.
Она сказала это с искренним чистосердечием, поскольку действительно понимала. Женившись на Джезмин, Фолкон не только входил в родство с правящей королевской династией, но и получал изысканно прекрасную супругу, красавицу, перед которой не мог устоять такой пылкий мужчина, как де Берг. Такая хрупкая, маленькая и совершенная. Такая невинная, чистая и девственная. Нежный цветок, очарованию которого нельзя противиться.
Бесс осторожно провела пальчиком по губам Фолкона, маняще улыбнулась.
– Ну что же, – хрипловато прошептала она, – нельзя же позволить такой мелочи, как помолвка, испортить нам очень, очень страстную ночь, не так ли?
Блеснула многозначительная улыбка Фолкона.
– Вы совершенно правы, мадам, – кивнул он, опрокидывая ее на постель.
Глава 11
На следующий день Джезмин со слезами простилась с Эвизой. Слухи распространялись по Сайренчестеру быстрее лесного пожара, и завистливая служанка уже успела донести девушке, где провел ночь ее нареченный.
Хьюберт и его рыцари направлялись к Пяти портам, чтобы встретить и приветствовать короля Джона и его новую жену, когда те прибудут в Дувр. Фолкон, пожелав дяде удачи, поехал провожать женщин в Сейлсбери. Он настолько привык мчаться с головокружительной скоростью, что никак не мог приспособиться к черепашьему шагу госпожи Эстеллы.
Будь Фолкон один, он покрыл бы расстояние в сорок миль, даже ни разу не остановившись передохнуть, то тут он ясно увидел, что двадцать миль – это самое большее, на что можно сегодня рассчитывать. Настроение его, естественно, отнюдь не улучшилось, а ледяное молчание Джезмин только подливало масла в огонь. Дамы были голодны, измучены и хотели пить, но тело де Берга совсем не устало – извелся только его мозг. Фолкон не желал еды, вина или отдыха, он томился от безделья. Необходимость немедленно действовать терзала его.
Джезмин была полна решимости ни за что не молить о пощаде. Будь она проклята, если произнесет хоть слово. Госпожа Эстелла была уже готова предложить остановиться на постоялом дворе, но тут Фолкон объявил:
– Будем ночевать в нашем замке Хоторн.
Джезмин и Эстелла обменялись изумленными взглядами. Они знали, что находятся поблизости от того места, где Джезмин пытались похитить, и сейчас умирали от любопытства, желая узнать, откуда у де Берга замок в этих местах. Однако Джезмин не хотела тешить расспросами самолюбие Фолкона, а у Эстеллы хватило ума сообразить, что произошло на самом деле.
Хоторн был небольшим замком, но в его угодьях паслись огромные стада коров и овец. Завидя приближавшихся всадников, страж на стене замка немедленно велел опустить подвесной мост через ров, наполненный водой, и путешественники въехали на небольшой мощеный двор. Чумазые мальчишки, подгоняемые рыцарями де Берга, остававшимися в Хоторне, выбежали из конюшни, чтобы принять коней у нового хозяина и его спутниц.
Джезмин с поклонами и приветствиями помогли спешиться. Де Берг только насмешливо ухмылялся при виде такого почтения. Его люди совершили чудо, превратив Хоторн из разбойничьего гнезда в уютный уголок. Правда, это было не так трудно – прежнии хозяин жестоко угнетал своих людей, и теперь они надеялись на более гуманное обращение.
