Джейн Фэйзер - Джудит
— Тебе надо взять аванс в «фонде Грейсмера», — сказал Себастьян. — Для начальных ставок хотя бы. Сомневаюсь, чтобы твой муж согласился их оплатить. — Он вышел в соседнюю комнату и вернулся с пачкой ассигнаций. — Восемь сотен. Если за ночь ты не превратишь их в четыре тысячи, значит, ты окончательно потеряла форму.
Взвесив в руке пачку, Джудит улыбнулась в ответ:
— Никогда не сомневайся. Но есть еще одно дело, в котором нужна твоя помощь. — Она поставила на стол бокал с шерри. — Я хочу, чтобы ты купил для меня фаэтон с высоким сиденьем и пару хороших лошадей. Маркуса очень раздражают женщины, которые сами правят экипажами. Это для него вроде как верх распутства, Таким образом я смогу великолепно подтвердить его лестное мнение о моей персоне.
Себастьян вновь наполнил свой бокал. Джудит сорвалась, это ясно. И весь опыт прежней жизни говорил, что столкнуть ее с выбранной тропы никакими силами не удастся. Она будет идти по ней столько, сколько посчитает нужным.
— А разумно ли бросать ему такой вызов? — спросил он без всякой надежды на успех.
— А мне плевать, — отозвалась сестра. — Он считает меня аморальной, интриганкой, авантюристкой, если не хуже. Ну так пусть так оно и будет!
Себастьян вздохнул:
— И сколько ты бы хотела потратить на эту пару?
— Не больше четырех сотен…
— По-моему, я знаю, где их достать. Грентхем в долгах по уши… Вероятно, мне удастся сторговать у него пару за четыре сотни.
— Чудесно. Заплати за них из «фонда», и, как только заработаю, я возмещу.
Джудит подошла к брату и поцеловала в щеку:
— А теперь можешь отправляться в Гайд-парк. — Джу!
Она остановилась у двери.
— Грейсмер в городе.
— А… Ты его видел?
— Нет. Но сегодня утром я был у Уайта и слышал, как о нем говорил Уэлби.
Джудит почувствовала, как по позвоночнику прошел легкий холодок.
— Значит, скоро начинаем, Себастьян?
— Да. Скоро начинаем.
Некоторое время Джудит стояла на тротуаре неподвижно — с минуту, а то и больше, — устремив невидящий взгляд на дорогу. Слуга терпеливо дожидался рядом. Внезапный порыв ветра подхватил из придорожной канавы листья и бросил их к ее ногам. Она рассеянно наклонилась и подняла один. Лист был сухой, и в ее руках он сразу же превратился в труху. Джудит с грустью подумала: «Как только будет закончена игра с Грейсмером, отпадет необходимость ломать комедию и с моим замужеством. Маркус наконец-то освободится от меня. Но… не раньше, чем я преподнесу ему наглядный урок».
Глава 10
Маркус слышал голос Джудит. Он доносился через дверь, разделяющую их спальни. Джудит облачалась для вечернего выхода и разговаривала со своей горничной Милли. После утреннего инцидента у него кошки скребли на сердце.
»Да, конечно, я имею право контролировать расходы жены, но зачем же так-то? В конце концов какая разница, сколько она потратила? Мое состояние не пострадало…» Это недовольство собой отравляло сейчас существование Маркуса. Ведь обычно он был такой щедрый. Нет, конечно, дело было вовсе не в расходах Джудит. Просто ему захотелось наказать жену. А зачем… почему, он и сам толком не знал.
Маркус аккуратно заколол белоснежный галстук булавкой с большим бриллиантом.
— Вы можете идти, Чевли.
— Хорошо, милорд. — И придирчивым взглядом камердинер еще раз осмотрел костюм его светлости. — Если я вам не нужен, я пойду.
— Да-да, идите, — улыбнулся Маркус. Обостренное чувство собственного достоинства Чевли всегда страдало, если возникал хоть малейший намек на то, что хозяин может обойтись без его услуг. — Вы, я вижу, кашляете. Вам надо выпить пунша и пораньше лечь в постель.
Щеки Чевли порозовели, и он улыбнулся:
— Вы так добры ко мне, милорд. Через день я буду в полном порядке.
— Я в этом не сомневаюсь. Но подлечиться все же не мешает. Идите и ложитесь в постель.
Маркус дождался ухода камердинера и тут же открыл дверь в спальню жены. Джудит сидела за туалетным столиком и критически рассматривала себя в зеркале трюмо, пока Милли укладывала ей волосы.
— Добрый вечер, милорд.
Ради соблюдения формальностей Джудит, продолжая глядеть в зеркало, одарила его неким подобием улыбки. Но головы не повернула.
— Добрый вечер, Джудит.
Маркус сел в бархатное кресло у пылающего камина. Милли теперь занималась маленькими пуговками на рукавах платья Джудит. Оно было из бледно-зеленого крепа. «До чего же этот цвет идет ей! — подумал Маркус. — А шелковый пояс на талии так подчеркивает ее стройную фигуру».
— Ты хочешь поговорить со мной? — спросила Джудит, теряясь в догадках. Вроде бы особой теплоты в их отношениях именно сейчас как раз не наблюдается.
— Да нет, я зашел просто так… это очень красивое платье.
Выражение лица Джудит не изменилось. Она слегка подмигнула горничной.
— Спасибо, Милли, все хорошо. Можешь идти.
Горничная сделала реверанс и удалилась. Джудит развернулась на стуле и посмотрела на мужа. Одет он был безупречно: как всегда, черные атласные бриджи до колен, белый жилет. Из украшений — единственная булавка с бриллиантом на галстуке и массивный золотой перстень с печаткой. Тот самый.
— Я не ослышалась? — спросила она, вскинув брови. — Тебе понравилось мое платье. Кажется, я понимаю, что это значит: видимо, я должна буду носить его в течение последующих нескольких лет, пока оно не расползется по спине. Правильно я тебя поняла?
— Не глупи, — произнес Маркус.
Вообще-то он зашел со смутной надеждой наладить мир, но, видимо, напрасно.
— Ты прекрасно понимаешь, что я имел в виду сегодня утром. Ты сможешь распоряжаться весьма значительными суммами.
Джудит снова повернулась к зеркалу. — Ваша доброта, милорд, не имеет границ.
»Надо успокоиться, — говорила себе Джудит. — Скандал выведет меня из равновесия, а сегодня мне, как никогда, мало иметь холодную голову и крепкие нервы, иначе как же я помогу Салли».
Маркус вздохнул и сделал еще одну попытку:
— Я хотел бы сопровождать тебя сегодня на бал к Kавендишам.
Джудит знает, как неохотно он соглашается на подобные визиты, и, несомненно, должна оценить его жертву.
Он, конечно, ожидал удивления. Удивления, но не шока! И еще Маркус заметил, как жена что-то быстро просчитывает в уме.
— Какая галантность, милорд! Но в этом нет совершенно никакой необходимости. — И, продолжая изучать свое отражение в зеркале, горько усмехнулась: — Или ты хочешь испортить мне вечер?
— В таком случае, прошу прошения. — Маркус крепко сжал губы и встал. — Я вовсе не собирался портить тебе вечер. Еще раз прошу прощения.
Джудит смягчилась и оторвалась наконец от зеркала:
