Сюзанна Энок - Приглашение к греху
Танец наконец закончился, и Закери отвел Джулию к матери и всем остальным.
– Это нечестно, – заявила Вайолет. – Если каждый танец будет продолжаться так долго, у нас останется время всего на три танца.
– Ты по крайней мере сможешь станцевать с ним, – сказала Энн, выглядевшая очаровательно в легком платье цвета лаванды. – А меня как будто здесь вообще не было.
– Не расстраивайся, – возразила Сьюзен, – смотри, сколько здесь сегодня молодых джентльменов.
На какую-то долю секунды Закери встретился взглядом с Кэролайн. Ему очень хотелось поговорить с ней, расспросить об Идсах и месте гувернантки. Но пока он лишь улыбнулся.
– Вы сегодня прелестно выглядите, – сказал он тихо.
– Вы тоже. Может, стоит написать вас в этом камзоле? Синий цвет оттеняет серый цвет ваших глаз.
Это прозвучало как комплимент.
– Вы пытаетесь соблазнить меня, Кэролайн?
– Это вы из тех, кто снимает рубашку, – невозмутимо ответила она.
– Я снял ее всего один раз после того, как вы практически меня вынудили к этому.
Она зарделась, но вызывающе вздернула подбородок.
– Я художница. Художники выше условностей.
На какой-то момент ему захотелось, чтобы это было правдой.
– Тогда откажитесь на сегодняшний вечер от той части себя, которая придерживается условностей, и станцуйте со мной вальс, Кэролайн.
– Это вызовет бурю.
– Я рискну. Я подарил вам несколько часов своего времени на этой неделе. Все, что я прошу, – вальс.
– На этой неделе вы многим дарили ваше время. Но хорошо. Я согласна.
Какое-то движение привлекло его внимание к буфету.
– Что за…
– О Господи, – пробормотала Кэролайн. – Бедный мистер Уильяме.
Закери обернулся и увидел красивого молодого человека с каштановыми волосами. Так вот он какой – Мартин Уильяме. Его окружали шесть молодых девушек, и все они одновременно пытались с ним заговорить.
– Черт побери, я считал, что у каждой из них есть свой поклонник.
– Что вы считали? – Зеленые глаза смотрели на него с подозрением.
– Ничего.
– Вы всех натравили на мистера Уильямса, не так ли? – Я…
– Но зачем? Просто для того, чтобы избавиться от их компании?
– Нет, конечно. Но…
– Или затем, чтобы сестры Уитфелд не поставили вас в неловкое положение своими выходками на глазах у всего Восточного Уилтшира?!
– Кэролайн, разве я не был вежлив и доброжелателен с вашими сестрами?
– Да, но…
– И разве в их интересах то и дело приносить мне бокалы с мадерой и лимонадом и весь вечер жаловаться па то, что количество танцев недостаточно?
– И вместо этого вы натравили их на мистера Уильямса?
Он покачал головой, стараясь скрыть свое разочарование.
– Я говорил им, что должен же быть молодой человек среди местных джентльменов, которым бы они восхищались и который, возможно, тоже считает их очаровательными.
Она фыркнула:
– А они имели в виду одного и того же молодого человека.
– Я не хотел спускать на него всех собак. Она посмотрела на него пристально.
– Возможно, мои сестры и наивны и немного введены в заблуждение, но я вряд ли могу назвать их собаками, которых можно на кого-либо натравить.
– Я не это имел в виду, Кэролайн.
– Мисс Уитфелд, – резко поправила она его. – Я не давала вам разрешения называть меня по имени.
Понимая, что весь вечер пошел насмарку, Закери взял ее руку.
– Я прошу прощения. Я не хотел оскорбить вас.
– Вы не меня оскорбили. – Она отдернула руку. – Прошу меня извинить, лорд Закери. Я не стану монополизировать ваше время в этот вечер после того, как я злоупотребляла им всю неделю.
Он смотрел ей вслед, пытаясь не замечать покачивания бедер и лимонного аромата волос. Проклятие! Да, он иногда ведет себя необдуманно, но не с леди. Кэролайн должна знать правду о собственной родне. Черт возьми, она жила в этом хаосе всю свою жизнь!
Кэролайн уходила, но не для того, чтобы образумить сестер – так было бы еще хуже, – а чтобы притвориться, что она вообще с ними не знакома. К счастью, она наткнулась на Фрэнка Андертона.
– Добрый вечер, – натянуто улыбаясь, сказала она.
– Кэролайн, я познакомился с вашим гостем. Он производит впечатление настоящего джентльмена.
Она не могла сказать ничего такого, что умаляло бы достоинство Закери, пока не отошлет портрет, а она и так немного перегнула палку и поставила под сомнение его согласие и дальше позировать ей.
– А моя мать была счастлива встретиться после стольких лет с леди Тремейн.
– Надеюсь, вы оставите мне танец, Кэролайн?
– Конечно. С удовольствием.
Кэролайн не удержалась и глянула через плечо. Закери был окружен гостями и, по всей вероятности, рассказывал благодарным слушателям какую-то смешную историю. О! У него очень хорошо получалось веселить людей. От одного его присутствия в комнате становилось как будто светлее. Она не ставила под сомнение его благожелательность и неизменно хорошее настроение – с этим у него все было в порядке. Другое дело – решительность, терпеливость и ответственность – вот что было под вопросом. В конце концов, он с таким же интересом прогуливался в саду в обществе ее сестер, с каким позировал ей, а то, что он не смог выдрессировать Гарольда… Этот пес не виноват в том, что он больше годится для зоопарка, чем в качестве компаньона для джентльмена.
Очевидно, Закери не понимал ни ее, ни сестер, ни важности этого портрета. Кэролайн сжала кулаки. Если бы он иногда не делился с ней сокровенным и не проявлял желания заглянуть поглубже в область искусства… Впрочем, по окончании портрета ей будет все равно, утонет ли он в пруду или отправится на все четыре стороны.
Ну, утонуть в пруду – это уж слишком, но уехать – во всяком случае. Или жениться на одной из ее сестер и остаться. К тому времени сбудется ее мечта, и она будет жить в Вене. А в этих мечтах его не было.
Глава 11
Кэролайн удавалось избегать Закери в течение следующих двух часов, хотя это было нелегко, так как все, с кем ей хотелось бы поболтать, оказывались в увеличивающемся кругу его поклонников. Как всякому профессиональному портретисту, ей следовало бы с самого начала быть с ним более дипломатичной и вежливой, но дело было сделано. Слава Богу, что ему, кажется, по нраву ее острый язычок, но зачем он все время ее испытывает?
– Кэролайн!
Она вздрогнула и поспешила к матери.
– Да, мама? Ты устала? Хочешь вернуться домой?
