Нэн Райан - Строптивая принцесса
— Теперь наложи эти полоски бинта по одному вокруг спины и стягивай их как можно туже спереди. Сможешь?
— Постараюсь. — Она взяла длинную полоску широкого бинта и принялась за работу.
— Да, так, — говорил он, когда она слой за слоем накладывала тугую повязку на его спину и грудь.
Когда работа была закончена, принцесса присела на корточки и залюбовалась результатами своего труда. И еще она любовалась его широкой, мускулистой грудью, покрытой густыми вьющимися волосами. Накладывая бинт, она прикасалась к этим мягким шелковистым волосам, и теперь воспоминание об этом странно взволновало ее. Принцесса подумала, что она почувствует, если запустит пальцы в эти густые заросли на его груди.
— Что-то не так? — Голос Вйрджила вернул ее в реальность, и принцесса покраснела от смущения.
— Нет-нет, — ответила она и засмеялась. — Я… я просто подумала, что… когда ты будешь снимать эту повязку, — она показала на его грудь, — то вместе с ней снимешь и волосы.
— Тогда, наверное, я подпрыгну до потолка, — ответил Вирджил. — Но сейчас у меня такая боль, что больше меня ничего не волнует. — Он подмигнул ей. — Тебе не кажется, что сейчас самое подходящее время чего-нибудь поесть?
Она удивленно посмотрела на него:
— Но ты не развел костер, поэтому как мы сможем…
— Никакого костра сегодня, Рыжая! — перебил Вирджил.
— Но почему? Как мы приготовим еду без огня? И как мы будем спать сегодня? Становится холодно. Мы должны развести огонь.
— Неужели ты забыла, что мы видели с тобой у дороги всего пару часов назад? — Он немного подвигался, сморщился, поглаживая перевязанные ребра. — Апачи. Если мы разведем огонь, они заметят нас.
— Господи! — Принцесса тревожно оглянулась. — Они убьют нас, когда мы будем спать?
— Нет. Ночью мы в безопасности. Апачи — особенные индейцы. Они отличаются тем, что редко нападают ночью. Они верят, что душа воина, убитого ночью, обречена вечно бродить в темноте.
— Но если они не нападают ночью, тогда почему бы нам не развести костер?
— Если они рядом, огонь покажет им, где мы. Они не убьют нас ночью, но дождутся утра, чтобы напасть. — Он помолчал. — И если ты пыталась сбежать, когда катилась по склону…
— Нет! Я поскользнулась…
— Хочу опять напомнить тебе, что, если апачи доберутся до нас, я умру легкой смертью, а ты — нет! Ты белая и очень красивая женщина. Именно такая женщина, которую ищет…
— Ты уже говорил мне об этом, капитан, — раздраженно перебила принцесса. — Не хочу больше слышать об индейцах. — Она быстро переменила тему: — Я проголодалась. Надеюсь, ты приготовишь для нас хоть какой-нибудь холодный ужин?
— Нет. Я думаю, это сделаешь ты.
— Я? Это невозможно! Разве ты не слышал, что я сказала? Я ничего не смыслю в приготовлении еды. Я — принцесса, веришь ты этому или нет.
— Ну, что ж, ваше высочество, если вы не хотите отправиться спать голодной, вам придется придумать, как приготовить ужин.
— Ну, хорошо.
Принцесса, недовольно ворча, наполнила две оловянные тарелки холодными бобами, вяленой говядиной и сухарями. После ужина, когда Вирджил попросил ее собрать грязную посуду и вымыть ее в ручье, она высказала ему все, что думала. Она, конечно, вымыла тарелки, но при этом не переставала ругать несносного рейнджера самыми последними словами.
Он слышал, как она ворчала, но ее слова совсем не задели его.
Вернувшись с чистой посудой, принцесса обнаружила, что рейнджер расстелил одеяла и, вытянувшись на правом боку, похоже, крепко спит.
От негодования она высоко подняла руки и со всего размаху бросила посуду на землю. Раздался сильный грохот.
Вирджил спокойно приоткрыл один глаз.
— Если хочешь знать, по этому шуму апачи так же легко могут нас найти, как если бы мы развели огонь. — Он зевнул. — Ложись-ка лучше спать, пока не замерзла.
Принцесса грозно подбоченилась:
— Если ты надеешься, что я снова лягу рядом с тобой, значит, ты еще глупее, чем я думала!
— Ну, как хочешь. — И он снова закрыл глаза.
— Так и сделаю! — Она бесцеремонно стянула с него одеяло.
Пока Вирджил пытался завернуться в одеяло, на котором лежал, принцесса успела отойти от него метров на двадцать и, расстелив второе одеяло, легла. Вздохнув, она попыталась устроиться поудобнее, но земля была твердой, а после того, как солнце село, резко похолодало. Она знала, что может замерзнуть, но утешала себя тем, что эта ночь, которую она проведет в столь немыслимых условиях, последняя. Она была решительно настроена сбежать, хотя еще не знала как. Завтра она обязательно сбежит от Блэка. И если ей повезет, следующую ночь она проведет в мягкой и чистой постели.
Ее веки отяжелели, но измученная Марлена прислушивалась к шорохам и звукам, доносившимся со всех сторон. Наконец, решив, что бояться нечего, Марлена закрыла уставшие глаза. Она уже засыпала, когда в ночной тишине раздался жуткий, леденящий душу вой.
— Что это? — испуганно спросила она, вскакивая на ноги.
— Койоты, — равнодушно пробурчал Вирджил. — Или апачи.
Принцесса, ненавидя себя за трусость, взяла одеяло и быстро подбежала к нему. Не потрудившись спросить разрешения, она легла рядом с ним и накрылась одеялом. Вирджил придвинулся ближе и обнял ее за талию.
Помолчав, он небрежно спросил:
— Чем я обязан этому?
— Оставь свои колкости, капитан, — резко прервала его принцесса. — Я не намерена выслушивать их.
Глава 21
Принцесса уснула, а Вирджил лежал с открытыми глазами. Конечно, его беспокоило сломанное ребро. Но не это неудобство было причиной его бессонницы, и уж, конечно, не ночной холод или вой шакалов.
Виновата в этом была рыжеволосая девица, спавшая рядом с ним. Она была упрямой, эгоистичной, глупой, капризной и доставляла ему больше хлопот, чем любая из женщин, которых он знал до сих пор. Но что странно, в то же время она была интересной, притягательной, волнующей и невероятно соблазнительной.
Она лежала на боку, тесно прижавшись к нему спиной, и мирно посапывала. Но Вирджилу было не до сна. Шелковые пряди рыжих волос приятно щекотали ему лицо. Ее ровное, тихое дыхание, от которого то поднималась, то опускалась ее грудь под его рукой, будило в нем тайные желания. Но самым ужасным было то, что ее круглая попка прижималась к его чреслам. Но даже с этим он мог бы смириться, если бы она лежала спокойно! Но она все время шевелилась и во сне непроизвольно все теснее прижималась к нему.
Вирджил почувствовал, как брюки стали ему тесны. Его сердце бешено колотилось, над верхней губой выступили капли пота. Он осторожно отодвинулся от принцессы, но она, не просыпаясь, вновь прижалась к нему, инстинктивно стремясь быть поближе к горячему телу.
