Барбара Картленд - Стихия любви
Казалось, солнечный свет окутал ее с головы до ног.
Это было так замечательно, так чудесно! Такого она не представляла себе даже в мечтах.
Солнечный свет и музыка. Вот с чем была сравнима эта не ведомая ей ранее волна наслаждения.
Прежде чем Альдора успела опомниться, герцог отпустил ее.
— До свидания, Альдора, — повторил он. — Берегите себя, И вышел.
Альдора слышала, как скрипнула дверь его каюты.
И в этот момент, словно откровение свыше, на нее снизошло сознание того, что она любит этого человека.
Глава 7
Отъезжая от пристани, герцог перебирал в уме все невероятные события, которые произошли с ним с тех пор, как он приехал в Беркхэмптон-Хаус.
Он вдруг осознал, что за последнее время ни разу не вспоминал о Фенелле Ньюбери.
Это было, конечно, невежливо. Надо было хотя бы написать ей записку с сожалениями о ее столь скором отъезде.
Однако он тут же сказал себе, что не стоит связывать себя даже клочком бумаги. Фенелла ничем не отличалась от других женщин, которых он знал немало, и это была уже перевернутая страница.
Теперь все его мысли были заняты тем, чтобы маркиза не догадалась о его ранении, не стала расспрашивать, где и как он провел эти дни.
Рука все еще болела, не давая делать резких движений.
Но в общем герцог чувствовал себя неплохо, хотя и це мог пока позволить себе править четверкой своих лошадей. Впрочем, его старший грум был достаточно умелым и опытным.
Герцог не без удовольствия предавался размышлениям, откинувшись на спинку сиденья и любуясь окрестностями.
Когда он увидел на пристани свой фаэтон, он понял; что Хансон благополучно доставил Альдору в Беркхэмптон-Хаус.
Герцог подумал, что интересно было бы узнать, как она объяснила матери свой побег и четырехдневное отсутствие.
Было очевидно, что за то время, что они провели вместе, Альдора поняла, что ее бегство было большой ошибкой.
Встреча с разбойником особенно напугала ее, хотя она и повела себя весьма отважно.
Но герцог видел, что предложение высадить ее в Фалмуте и перспектива добираться до дома в одиночестве привели ее в ужас.
«По крайней мере теперь она знает, что жизнь не всегда бывает такой, как мы ожидаем», — подумал про себя герцог.
Но ему не хотелось бы, чтобы эта девушка утратила уверенность в себе и вкус к жизни.
Ему никогда прежде не приходилось встречаться с такими женщинами, как Альдора. Она была так невинна, так естественна во всех своих мыслях, чувствах и мечтах!
И она не была так озабочена своей внешностью, как прочие великосветские красавицы.
Герцог видел, что с собой она взяла только два платья.
И она надевала одно днем, а в другое переодевалась к вечеру, не извиняясь за это, не пытаясь объясниться.
Альдора не пользовалась косметикой, и это придавало ей почти детскую свежесть. Герцог любовался чистотой ее кожи, ярким сочным цветом губ.
Но когда она массировала ему виски, он не мог не заметить, что ночной пеньюар, легкий и почти прозрачный, скрывает тело прелестной женщины.
А длинные золотистые волосы, распущенные по плечам, делали ее особенно соблазнительной и привлекательной.
Однако сама Альдора как будто не видела в нем мужчину. С легкой рассеянной улыбкой герцог отметил, что такое с ним произошло впервые, и решил, что это достойный урок его мужскому эгоизму и самоуверенности любимца женщин.
Было жарко, и герцог мечтал поскорее добраться до Беркхэмптон-Хауса.
Когда фаэтон наконец подъехал к воротам поместья, он задумался о том, какой прием может его ожидать.
Во всяком случае, его, вероятно, ждут поздравления в связи с выигрышем в главном заезде. Об этом он узнал из утренних газет, которые были доставлены на борт яхты.
Помимо главного кубка, его жокеи взяли и несколько других призов.
Конечно, отсутствие самого герцога не могло остаться незамеченным, однако герцог был уверен, что маркиза, с присущим ей тактом и здравым смыслом, непременно придумает подходящее объяснение.
Так что ему оставалось найти ответ на вопросы о его ранении.
Он не собирался рассказывать о разбойнике с большой дороги, так как боялся бросить хотя бы тень подозрения на Альдору.
«Я скажу им, — думал про себя герцог, — что лошадь понесла, и я не заметил низко расположенный сук, вылетел из седла, наскочив на него, и получил сотрясение».
Такое нередко случалось с охотниками в здешних местах.
Углубившись в свои размышления, герцог не сразу заметил, что лошади замедлили ход. Выглянув из окна, чтобы понять, в чем дело, он увидел посредине дороги женский силуэт.
«Совсем как неделю назад», — подумал герцог.
На этот раз дорога не была завалена.
Альдора стояла, дожидаясь, пока фаэтон остановится.
Затем она подошла к нему с той стороны, где сидел герцог, и сказала:
— Я должна поговорить с вами раньше, чем вы увидитесь с мамой!
Он открыл дверцу, чтобы выйти из фаэтона. Альдора помогла ему, чтобы он не нагружал руку.
— Отведи лошадей в тень, — обратился герцог к груму, — Слушаюсь, ваша светлость!
Герцог и Альдора, как и в первый раз, прошли в глубь березовой рощи.
— Я подумала, — начала Альдора, — что будет лучше, если нас никто не увидит. Иначе это сразу станет известно маме.
Они прошли еще немного и присели на ствол поваленного дерева.
Герцог молчал, пытаясь угадать, о чем хочет поговорить Альдора.
Теперь на ней было простое, но очень элегантное и дорогое платье, а волосы искусно забраны в тугой узел на затылке.
Она казалась юной и красивой, но было видно, что она взволнована и никак не может подобрать нужные слова, чтобы начать разговор.
— Что-то случилось? Кто-нибудь узнал о произошедшем? — заговорил герцог.
— Нет… все в порядке, — быстро отозвалась Альдора. — Мама очень рассердилась, что я исчезла, но я убедила ее, что провела несколько дней у моей прежней гувернантки. Она совсем состарилась, а живет неподалеку от Чичестера.
Она замолчала, нервно перебирая складки платья. Герцог заметил, что у нее дрожат руки.
— Тогда в чем же дело?
Альдора отвернулась. Ее точеный профиль четко рисовался на фоне деревьев.
— Мне… надо было… с вами… поговорить…
— Это вы уже сказали, и я готов вас выслушать.
— По дороге домой… я размышляла о том, что вы мне говорили, — неуверенно начала Альдора. — О том, что в жизни каждого человека большую роль играют испытания…
— Я помню этот разговор. В тот день мы говорили О многих интересных вещах.
Альдора на мгновение задержала дыхание.
— Вы… сказали, — еле слышно проговорила она, — что для вас… пост наместника… Индии был бы величайшим испытанием и проверкой всех ваших сил.
