Кристи Келли - Власть судьбы
В очередной раз Софи испытала неприятный шок. Интуиция ее все чаще стала давать, сбои. Что она будет делать, если и в самом деле утратит дар медиума? Останется ни с чем. Вчера леди Кантуэлл вернулась к ней уже в третий раз, и Софи вновь ничем не смогла ее порадовать.
— Ну? — Мисс Литлбери теряла терпение. — Я должна завтра приехать на бал, уже точно зная о том, кто мой суженый.
— Тише, — осадила клиентку Софи, пытаясь сосредоточиться на том образе, что напомнил ей Николаса. Это он или не он? И кто тот, другой?
— Мисс Рейнар, так вы можете мне помочь или нет? Отвечайте прямо.
Софи в изумлении уставилась на нее. Джастин Литлбери недавно исполнилось двадцать, она была дочерью виконта и воспринималась всеми как тихая, застенчивая барышня. Однако сейчас производила совсем иное впечатление. В глазах недавней скромницы читалась решимость добиться желаемого любой ценой.
— То, что я вижу, мне пока непонятно.
— Что же именно?
— Я вижу двух мужчин, но их изображения как-то размыты. Я не могу определить имена.
— Ну вот, я так и думала, — сказала мисс Литлбери. — Вы не обладаете даром видеть будущее.
— Мисс Литлбери, иногда одного сеанса бывает недостаточно. Возможно, вы еще недостаточно доверяете мне, чтобы раскрыть передо мной свой внутренний мир.
Девушка сердито поджала губы и встала.
— Я думаю, что вы — просто шарлатанка. Разумеется, очень заинтересованы в том, чтобы я пришла на следующий сеанс, поскольку берете плату за каждое посещение.
— Но поймите, все не так просто, как вам кажется, — пояснила Софи. — Если человек действительно хочет что-то от меня скрыть ему это удается. До тех пор пока между нами не установятся доверительные отношения, мне трудно определить что-то конкретное.
Мисс Литлбери порылась в ридикюле и, вытащив монету, бросила ее на стол.
— Это последняя плата, которую вы от меня получаете.
В раздражении она направилась к двери. Софи покачала головой, но все же решила оставаться вежливой и проводила свою молодую клиентку до двери. Мисс Литлбери остановилась у входа в небольшой гостиной, где визитеры ждали, пока о них доложат хозяйке.
— Лорд Энкрофт!
Николас встал и с улыбкой подошел к девушке.
— Приятно вновь с вами встретиться, мисс Литлбери.
— Взаимно, милорд, — ответила она кокетливо и, оглянувшись на Софи, добавила: — Я бы на вашем месте не стала тратить время и деньги на эту шарлатанку. Она обычная мошенница.
Николас покачал головой:
— Я с вами не соглашусь. Мисс Рейнар очень мне помогла.
Мисс Литлбери прищурилась, переводя взгляд с Николаса на Софи и обратно.
— В самом деле?
— Да. — Он с улыбкой посмотрел на молодую леди. — Вы будете завтра на балу у Блэкбернов?
— Разумеется. — Она бросила пренебрежительный взгляд на Софи. — По крайней мере, там меня будут окружать приличные люди. — Раздраженно хмыкнув, девушка быстро вышла за дверь.
Софи вернулась в свой кабинет.
— Как же я устала от нее!
— Полагаю, эта скандальная особа не знает, что вы с Жанетт хорошие подруги, — пояснил Николас, пройдя в комнату следом за хозяйкой.
— Наверное. — Софи остановилась на пороге и улыбнулась. — Мне вправду интересно, как она отреагирует, увидев меня на балу завтра вечером.
Николас сдержанно засмеялся:
— Хотел бы и я взглянуть.
— Перейдем к делу. — Софи села и положила руки на стол. Стараясь не обращать внимания на мурашки, побежавшие вверх в тот момент, когда он прикоснулся к ее рукам, она сказала: — Теперь мне нужно, чтобы ты предельно сконцентрировался на мыслях о любви. Не думай ни о чем другом.
Она дождалась, пока Николас закроет глаза, и только после этого; сделала то же. Как обычно, сразу испытала легкое головокружение, но, как и раньше, ничего не увидела. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой беспомощной. Словно перед ней вырастала темная глухая стена, преграждавшая доступ к мыслям клиента. Должна быть какая-то причина, по которой она не могла увидеть ту женщину, что предназначалась Николасу судьбой.
Или она вообще не могла читать его мысли? Но все это казалось бессмысленным. Она легко проникала в его подсознание, когда они были близки. Так почему же не могла увидеть его вторую половину? Почему, пытаясь проникнуть в его внутренний мир, видела лишь сплошную черноту, как в случае с леди Кантуэлл?
— Николас, сделай одолжение, подумай о своей дочери.
— Зачем?
— Я просто проверяю одну теорию.
— Хорошо.
Как только он начал думать об Эмме, сознание Софи наводнили образы.
— У нее темно-русые волосы?
— Да, — ответил он.
— И красивые карие глаза?
— Точно, — медленно ответил он с едва уловимым насмешливым удивлением.
— Она красивая девочка, Николас. — Софи видела ее издали в тот день у Гантера, но сейчас в сознании ее возник образ очень симпатичной малышки.
— Все это верно. Но какое имеет отношение к моей второй половине?
Открыв глаза, Софи встретилась с его янтарным взглядом. Стиснув зубы, она пыталась постичь, почему не может увидеть его судьбу.
— Ты опять ничего не рассмотрела, верно? — тихо спросил он.
— Прости, Николас. Я теряюсь в догадках.
— А мне все понятно. — Он встал и подошел к окну, выходящему на маленький внутренний двор. — Той женщины, которая полюбит меня, просто не существует.
У Софи защемило сердце от жалости к нему.
— Мы не можем судить об этом.
— Почему же? — ответил он, глядя в окно. — Зря я позволил уговорить себя на это глупое гадание. До сих пор никто не смог меня полюбить.
— Готова поспорить, что твоя мама тебя любила, — прошептала Софи.
— Возможно, но я ведь ее не помню.
— Николас, присядь. Давай поговорим. — Она кивнула на два кресла перед камином и выбрала то, в котором они не занимались любовью.
Николас поморщился, заметив, какое кресло она оставила для него.
— Что ты хочешь узнать, Софи?
— Многое. Я верю, что если ты расскажешь мне о себе больше, то я смогу помочь тебе справиться с той болью, которая не хочет отпускать твое подсознание.
— Что ты имеешь в виду?
— Я знаю, что ты действительно думаешь, что ни одна женщина тебя не полюбит. Из-за этого, возможно, мне не удается ничего толком рассмотреть. И потому я хочу спросить тебя: почему ты так считаешь? Ведь тебя всегда окружало столько приятных дам.
Николас стиснул зубы и отвернулся.
— Возможно, мать составляет исключение. Я не помню! Но ни одна из моих мачех меня не любила. Я это точно знаю. Их радовало, когда я уезжал в Итон на учебу, а когда, вместо того чтобы приехать на каникулы домой, к отцу, я жил у Селби, радости их не было границ.
