Кристина Брук - Любовь по завещанию

Константин промокнул губы салфеткой. Побег — это именно то, что ему нужно, хотя бы на одно утро. Оставив недоеденный завтрак, он велел подать фаэтон.

Леди Арден проницательно посмотрела на него:

— Замечательная идея. Я всегда считала, что такие прогулки успокаивают нервы. Почему бы тебе не попросить Джейн составить тебе компанию? Я уверена, что бедняжка давно не выезжала.

— Я не желаю… — Он замолчал под грозным взглядом леди Арден. — Хорошо, я ее попрошу. Хотя кузина Джейн склонна блюсти правила этикета. Она может возражать против прогулки наедине со мной.

— Какие могут быть возражения? — пожала плечами леди Арден. — Вы поедете в открытой коляске и в сопровождении конюха.

Ее яркие глаза смотрели на него с предупреждением.

— Веди себя осмотрительно, Константин. Я могу дать тебе некоторую свободу, но ты должен помнить, что твое поведение отразится на мне. Я не допущу, чтобы Джейн была опозорена.

Он поднял брови:

— Другими словами: руки прочь?

Леди Арден долго и холодно смотрела на него.

— Другими словами: будь благоразумен.

Глава 10

Едва заметно вскинув подбородок, Константин дал конюху понять, что тот не нужен. Кивер отошел, и они быстро покатили прочь.

Если Джейн и возражала, что они не взяли с собой конюха, то промолчала. Возможно, она, как и Константин, была рада на время сбежать из Лейзенби-Холла.

Что ж, есть ли лучший способ поухаживать за женщиной, чем прокатиться с ней в солнечный день без свидетелей?

— Они сегодня резвые, — кивнул он на гладких гнедых, которые фыркали и вскидывали головы. — Не будем их сдерживать. — Константин ослабил поводья, и лошади помчались в зеленом туннеле из старых дубов.

Джейн придерживала рукой шляпку и смеялась. Ее серебристый смех журчал, как ручеек.

Константин никогда не видел ее столь оживленной. Несмотря на унылую черноту ее костюма, ее глаза искрились, кожа светилась, а губы приоткрылись в радостной улыбке.

Он снова хотел ощутить этот рот под своими губами. Он найдет способ сделать это, прежде чем поездка закончится. Сладкий соблазнительный поцелуй вымостит дорогу к большему.

— Люк будет завидовать, — сказала Джейн. — Он бы сказал, что эти прекрасные создания — «это что-то!».

— А разве это не так? Они лучшие во всей Англии. Моя блажь и причуда.

— Хорошие лошади не блажь, — заметила Джейн. — Полагаю, вы никому, кроме вашего конюха, не позволяете ими править.

— Вы правильно полагаете. — Константин смотрел на нее с веселым блеском в глазах. — Ба! Да вы неравнодушны к моим лошадям, Джейн?

— Меня просто гложет зависть, — призналась она, заставив его рассмеяться. — Фредерик в лошадях не разбирался, — вздохнула она. — К несчастью, его невозможно было убедить признать этот факт.

— Вы богатая и независимая женщина. И теперь можете позволить себе собственную лошадь.

— Не настолько независимая, чтобы посетить аукцион «Таттерсоллз», — поморщилась она.

— Я разузнаю в округе, кто продает приватно. Тогда вы сами сможете сделать выбор.

Это предложение оказало магическое действие.

— Правда? Это будет чудесно. Ох… Не то что я не доверяю вашему суждению…

— Я прекрасно понимаю, — заверил Константин. — Это очень личное дело.

Казалось, ее обрадовало его понимание.

— Ведь так оно и есть, правда? Фредерик всегда думал, что он лучше знает.

— Мне ли этого не знать, — пробормотал Константин. — Думаю, не следует бранить его теперь, когда он умер.

— При мне можете бранить его с чистой совестью, — сказала Джейн. — Я зла на него из-за завещания. Кроме того, я не понимаю, что смерть меняет в человеке.

Чувства Константина настолько совпадали с тем, что высказала Джейн, что он от удивления промолчал.

После паузы Джейн тихо сказала:

— Я, должно быть, кажусь вам бессердечной.

— Вовсе нет. Честно говоря, я с облегчением услышал это от вас. — Он не представлял себе брак с женщиной, все еще тоскующей по покойному мужу. Константин сменил тему: — Когда я умру, мне бы хотелось, чтобы друзья и родственники подняли тост и спровадили меня на тот свет с шутками.

— Я постараюсь это запомнить, — сдержанно сказала Джейн.

Вот оно! Константин поднял брови, вопросительно глядя на нее:

— Вы так уверены, что я умру раньше вас?

— Это обычное дело, что мужчины уходят раньше женщин, — махнула она рукой. — К тому же вы значительно старше меня.

Константин рассмеялся, подумав, что чувство юмора решительно говорит в ее пользу. За то короткое время, что он ее знал, она не выказывала склонности шутить. Конечно, прежде он был слишком занят, чтобы провоцировать ее на смех и шутки.

Близость ее стройного тела давала о себе знать множеством соблазнительных моментов. Ее бедро время от времени касалось его, она хватала его за руку на поворотах, задевала плечом, когда он объезжал стадо овец, выбравших этот момент, чтобы прогуляться по дороге.

— Какой чудесный день! — заметила леди Роксдейл, чуть задыхаясь.

— Да уж, — с хрипотцой ответил он.

Ветер разогнал тучи, ярко светило солнце. Константин почти забыл о своем порыве дать волю гнедым, чтобы те домчали его до Лондона.

Константин выбрал кружной маршрут — дорогу, которая шла по высоким известковым скалам. Внизу, в долине, стояли ткацкие фабрики, расположенные вдоль широкого потока. Это были величественные каменные строения, так уютно здесь расположившиеся, что, казалось, они сами выросли среди долины.

Константин нахмурился:

— Что вы знаете об этом Бронсоне, который арендует фабрику на землях Трента?

— Совсем ничего, — покачала головой Джейн. — Хотя, думаю, многие ему должны быть благодарны. Когда речка пересохла, я с облегчением узнала, что нашим ткачам есть куда идти.

Да уж. На фабрику, где они получали крохи, а работали тяжелее, чем прежде. Однако леди Роксдейл, как выясняется, этого не знала.

— Он не такой герой, как вы думаете, — прищурился Константин. — Бронсон нашел способ остановить приток воды к фабрике в Лейзенби, вот почему река пересохла.

— Какой ужас! — ахнула она. — Почему Фредерик ничего не сделал?

— Не знаю. Джонс пытался сказать ему.

— Понятно. — Джейн заколебалась. — И что мы будем делать?

Это была мелочь. Обычное слово из двух букв. Но оно много для него изменило.

Впервые Джейн встала на его сторону.

Константин ответил не сразу.

— Я собираюсь снести эту чертову дамбу. С позволения Трента или без оного.

— Вы думаете, он что-то знает об этой проблеме? Я так поняла, что он дал Бронсону полную свободу действий в управлении фабрикой.