Лайза Бингхем - Бенгальские рубины
Если она осмелится спросить.
Если она останется здесь.
Швырнув тетрадь с записями на стол, она решительно выбросила эту мысль из головы. У нее должны быть собственные приключения, собственная жизнь.
Дверь отворилась, и на пороге появился Мак-Кен-дрик, высокий, худой, бородатый. И вновь ее поразило ощущение, что этот человек окутан таинственностью. Едва он шагнул в комнату и закрыл за собой дверь, просторный бальный зал стал маленьким, уютным.
– Добрый вечер, Элоис.
Эти слова словно ударили ее. Она не сознавала, как сильно все это время ждала его. Ее тело задрожало от непонятного ощущения, во рту пересохло, ладони стали влажными.
Резко отвернувшись, она схватила со стола тетрадь и, не глядя, протянула ему.
– Я закончила, – произнесла она довольно резко, радуясь, что голос не выдал ее душевного волнения.
Он опустился на небольшой сундук и, взяв тетрадь, пролистал ее.
Элоис почувствовала тревогу. В порыве досады она начала записи на итальянском языке и так продолжала их до конца, не желая, чтобы этот человек узнал, когда именно ее гнев сменился удивлением, а затем восхищением.
Слейтер сделал вид, что не замечает этого очевидного бунта.
– Очень хорошо. Это мудро с вашей стороны – делать записи на иностранном языке, чтобы сохранить информацию в тайне. Очевидно, ваши знания гораздо глубже, чем я предполагал.
Этот человек знал итальянский. Ей следует признать этот факт.
– Боюсь, что ваша работа еще не закончена. Элоис гордо выпрямилась.
– Я проверила и перепроверила каждый ящик.
– Этот сундук был случайно поставлен в другую комнату. Мисс Ниббс хранила его для меня много лет. Его также необходимо разобрать и составить опись.
Элоис вздохнула и направилась к сундуку.
Слейтер остановил ее, дотронувшись до плеча. Прикосновение было столь неожиданным, что Элоис резко отпрянула.
– Вы все еще боитесь меня?
На этот раз она промолчала. Этот человек заставляет ее испытывать то, что она не хотела испытывать. Он пробуждал в ней мечты о невозможном. Он пробуждал в ней желания, о которых раньше она не смела и думать.
Слейтер дотронулся до ее подбородка.
– Не бойся меня, милая.
– Вы не оставляете мне выбора, – ее слова прозвучали тихо, но твердо.
– Вы держите меня здесь против моей воли, проверяете меня и считаете воровкой, и все это под предлогом того, что вы служите справедливости. Но что плохого я сделала?
Он дотронулся до ее щеки:
– Когда-нибудь ты все поймешь.
Эти загадочные слова только еще больше разозлили ее:
– Мои семь дней истекли. Я хочу уйти.
Тень промелькнула в его глазах, они стали еще более темными и таинственными.
– Нет.
Элоис возмущенно посмотрела на него:
– Но ведь вы обещали! Теперь вы не сомневаетесь, что я – леди, после всех этих проклятых испытаний, что мне пришлось выдержать.
– Мой посыльный еще не вернулся из Тишшнг-тона.
– Меня не волнует, где находится ваш посыльный! Может быть, он купается в этом проклятом проливе! Вы же говорили мне, что если не будет никаких известий, вы отпустите меня через неделю. Вы обещали обеспечить мою безопасность и вернуть мои драгоценности. Вы должны сдержать свое слово и вернуть мне мои вещи немедленно!
– Нет.
Элоис чуть не задохнулась.
– Как вы смеете? Как вы смеете мне лгать? Как вы смеете держать меня здесь против моей воли. Я сделала все, о чем вы просили!
Она ударила его кулачками в грудь.
– Пропадите вы пропадом! Ведь вы обещали! Неужели у вас нет ни капли стыда? Ни капли чести!
Лицо его мгновенно исказилось злобой. Схватив ее за руки и подняв их над ее головой, он толкнул ее к стене.
– Не говорите мне о чести, сударыня. Я узнал значение этого слова гораздо раньше, чем вы думаете. Я боролся за то, чтобы сохранить свое имя, запачканное грязью и алчностью. Я был вынужден покинуть свой дом, меня лишили всех прав, но я преодолел все! Ради чести, ради сострадания, ради дружбы.
Элоис открыла было рот, желая, чтобы он объяснил ей смысл этих странных слов, Но Слейтер тряхнул ее.
– И лучше бы тебе помалкивать о том, чего не знаешь. Все эти дни я как мог старался оградить тебя от душевного потрясения. Не давите на меня, сударыня! Иначе в скором времени я открою вам истинные размеры вероломства вашего отца, и вы съежитесь от страха, узнав то, что знаю я и храню в памяти!
Его слова сотрясали стены комнаты, словно раскаты грома. Он выпустил Элоис. Глубоко вздохнув, Слейтер заставил себя успокоиться и вышел из комнаты, в которой воцарилась ужасающая тишина.
Этот человек знает, кто она.
Этот человек знает ее отца.
Силы небесные! Он никогда не считал ее воровкой, и он не проверял ее воспитание. Ему просто хотелось держать ее взаперти, насмехаться над нею, мучить ее; вымещать на ней зло, которое причинил ему ее отец. Она достаточно хорошо знала отца, не раз ощущала на себе силу его гнева и знала, что он обладает природной способностью наживать опасных врагов, так же, как и находить могущественных союзников.
Зажав рот рукой, она старалась сдержать рыдания.
Кто этот человек? Чего он хочет от нее?
Какое зло причинил ему отец? Почему глаза Мак-Кендрика горели такой яростью и бешенством?
Глава 12
И снова начались ночные кошмары.
Слейтер вошел в комнату Элоис, привлеченный криками и плачем. Наклонившись над кроватью, он нежно взял ее за руки. Интересно, что бы она сказала, если бы сейчас проснулась и обнаружила его здесь?
Уже второй раз входил он в спальню Элоис, чтобы успокоить ее. Он знал, что ее мучили кошмарные сны, вызывавшие потрясение в ее душе и дрожь во всем теле. Он заметил, что эти сны приходят к ней во время грозы при раскатах грома.
Он погладил ее по щеке, и Элоис начала успокаиваться.
– Ш-ш-ш… Элоис, тише.
Его голос разгонял все ее ночные страхи, и Элоис крепче прижималась к Слейтеру, неумышленно разжигая в нем огонь желания.
В первый раз, застав ее в таком состоянии, Слейтер хотел разбудить Элоис. По ее крикам и бессвязным словам он понял, что Элоис переживает во сне смерть своей матери. Но вскоре Слейтер обнаружил, что любая попытка привести ее в сознание во время таких снов заканчивается ужасно. В результате резкого пробуждения Элоис забывала содержание снов и днем страдала мучительной, невыносимой головной болью. Поэтому наилучшим решением было – просто успокаивать ее во время сна.
То, что она совершенно не помнила ту страшную ночь, вначале раздражало его, но теперь Слейтер считал, что это послужило во благо Элоис. Потеря памяти – единственное, что спасло ее от мстительной отцовской злобы.
Элоис успокоилась и теперь спала мирно, безмятежно. Слейтер постоял еще немного возле ее кровати. Очень скоро ему предстоит встреча с Кроуфордом. По сообщениям людей Слейтера нищая аристократия скоро должна съехаться в Брайарвуд.
