Кристиан Малезье - Очаровательная шпионка Марии Медичи или Альковная дипломатия

Изабелла, вспомнив слова Сейфолка о незабываемом голосе фаворитки, улыбнулась.

– Нет, не думайте, что я несправедлив к леди Диане,– проговорил граф, истолковавший улыбку Изабеллы по-своему.– Ведь я никогда не пытался оспаривать то, что она красива. Более того, я точно знаю, что именно это качество помогло леди Диане расчистить путь к королевской опочивальне…

Тут сэр Томас спохватился и виновато взглянул на Изабеллу, но она сделала вид, что не расслышала последнюю фразу. Старый джентльмен успокоился и продолжал:

– Поверьте мне на слово, мадемуазель, слухи об уме этой дамы чрезвычайно преувеличены! Помните это и опасайтесь ее…

Карета свернула с набережной на какую-то улицу, и граф указал своей спутнице на громадный особняк, высившийся слева от них.

– Здесь жил отец Роберта Сесила. Иногда, когда Сесилу особенно надоедают докладчики, иностранные послы и всевозможные просители, он объявляет всем, в том числе и королю, что уезжает из Лондона, а сам в невзрачной черной карете приезжает в дом своего отца. Здесь он находит убежище, здесь его покою не угрожают государственные дела.

«Невзрачная черная карета… не тот ли это экипаж, который встречал на пристани Сейфолка?» – подумала Изабелла, но голос Линдсона заставил ее на время забыть о Джонатане.

– Взгляните на эту церковь. Ее построили по распоряжению Генриха VIII в честь рождения наследницы престола, принцессы Елизаветы.

– Будущей королевы?

– Да, да,– подтвердил сэр Томас.– Какое строгое и величественное здание. Оно передает весь тон елизаветинской эпохи. Архитектор как-будто предвидел характер королевы…

– Генрих VIII, говорят, любил Елизавету больше остальных своих детей.

– Генрих VIII? Любил? – Лорд Линдсон мрачно усмехнулся.– Не знаю! Может, он и был способен на эти чувства…

– Я бы хотела задать вам один вопрос… Но…– Изабелла в смятении взглянула на спутника.

– Знаю, знаю,– ответил тот хриплым голосом.– Вы хотите спросить, правда ли, что мой дед и двое его сыновей, приходящихся родными братьями моему отцу, были обезглавлены в Тауэр-хилле по приказу Генриха VIII? Да, это правда!

Изабелла вздрогнула. Ее интересовало совсем иное – отношения Якова и принца Уэльского, но лорд Линдсон понял ее по-своему.

– Их обвинили в государственной измене,– продолжал граф, задумчиво глядя на проплывающие за окном особняки.– Но все было куда проще: король ненавидел наш род за то, что мы были слишком знатны, богаты и могли претендовать на английский престол. Король не терпел возле себя соперников, поэтому деда и двух старших сыновей обвинили в измене и казнили, а земли отобрали. Мой отец был тогда еще ребенком, именно это и спасло его от эшафота…

И наш род был далеко не единственным, испытавшим на себе тиранию и незаслуженный гнев этого монарха. Одни придворные расставались с головой вследствие интриг королевских фаворитов, другие потому, что не слишком рьяно ратовали за преследование католиков, третьи не оказывали почтения многочисленным королевским любовницам, а иные просто молчали, боясь порицать политику Генриха, но и не одобряли ее. Все эти люди были, с точки зрения короля, изменниками!

Генрих не щадил даже собственных жен. Екатерине Арагонской, его первой жене, несказанно повезло: она отделалась разводом,– Генрих не посмел казнить Екатерину, ведь она была сестрой испанского короля и германского императора. Но ему ничто не помешало казнить свою вторую жену, Анну Болейн, мать будущей королевы Елизаветы. Обвинение все то же – измена. А родная сестра Анны – Мария стала очередной любовницей короля.

В день смерти Анны Генрих обвенчался с новой избранницей – Джейн Сеймур. Потом объявили, что леди Джейн скончалась во время тяжелых родов. Может быть, это и так, но придворные, зная нрав короля, не поверили в то, что бедняжка умерла своей смертью. Новой супругой короля стала дочь герцога Клевского, Анна. Ей повезло так же, как и Екатерине Арагонской – она получила развод. А новой королеве, Екатерине Парр едва удалось избежать заключения в Тауэр. Она попыталась критиковать религиозные взгляды короля!…

– Сэр Томас, умоляю, остановитесь! – воскликнула Изабелла, хватая графа за руку.– Мне страшно…

– О, простите, дорогая. Я не хотел вас напугать, просто накануне мне показалось, что вы интересуетесь Англией. Ну, ну, полно… Разве во Франции казни – такая уж большая редкость? К счастью, Генрих VIII уже давно скончался, о том времени даже не вспоминают. Королева Елизавета вернула моему отцу земли и поместья, справедливость восторжествовала, и потому, наверное, не стоит удивляться, что я всю жизнь был преданным вассалом нашей мудрой правительницы.

– А король Яков? – спросила Изабелла, начиная приходить в себя.

– О, это добрейший и справедливейший из королей. Никто не осмелится сказать, что Яков – тиран. Кровавый век окончился, Изабелла! Кровавый век окончился!

ГЛАВА XVIII

Католики и ведьмы – это почти одно и то же

Лорд Линдсон и Изабелла так увлеклись разговором, что не замечали происходящего вокруг. А между тем на улицах Лондона царило необычайное оживление. Толпы людей, возбужденно обсуждавших что-то, стекались к рыночной площади. Наконец, в то самое время, когда сэр Томас произнес последнюю фразу, карета внезапно остановилась, и у окна возникла отталкивающая своим безобразием физиономия мужчины в форме капитана стражников из Тауэра.

– Мое имя Стоун,– отрекомендовался незнакомец.– С кем имею честь говорить?

– Лорд Линдсон и мадемуазель Изабелла де Монтрей,– ответил сэр Томас, весьма удивленный поведением капитана.– Что вам угодно, сэр?

– Меня прислал личный секретарь Его Величества. Прошу вас, господа, покинуть карету и следовать за мной. Я провожу вас на балкон.

– Что? Куда вы нас проводите? – переспросил Линдсон, удивляясь еще больше.

– На балкон, сэр,– невозмутимо ответил капитан.– Оттуда вам будет лучше видно место казни.

– Я вас не совсем понимаю, капитан Стоун,– холодно проговорил Линдсон.

– Как? Разве вы не слышали, что сегодня на площади состоится казнь? И что Его Величество приказал всем придворным присутствовать на ней?

– Нет, я уже больше месяца не появлялся при дворе из-за болезни,– ответил граф.– А кого будут казнить?

– Еретиков, сэр.

– Католиков? – испуганно воскликнула Изабелла.

Капитан пристально посмотрел на девушку.

– Нет, леди, не католиков, а ведьм. Впрочем, католики и ведьмы – это почти одно и то же!

Изабелла бросила на Стоуна взгляд, полный ненависти, но промолчала, опасаясь, что неосторожным словом может повредить лорду Линдсону.