Барбара Картленд - Тщетная предосторожность
— Я не рассчитывал на виллу и не прошу ее, — был ответ. — Вы отдаете мне «Березы». Вот и все.
Да, «Березы», вот и все. Синтию передернуло от этих слов. Однако Шелфорд прав. Разве имеет значение, какая часть будет принадлежать ей, если он становится владельцем всей усадьбы? Сделав над собой усилие, Синтия обратилась к адвокату:
— Вы полагаете, мистер Даллас, такое предложение реально?
— Мистер Шелфорд проявил истинную щедрость, истинную, — сказал адвокат после некоторого молчания. — И я убежден, мисс Морроу, — поскольку моя фирма представляет в этом деле ваши интересы, коллеги мои сочли бы необходимым выразить благодарность от вашего имени.
Упрек за дурные манеры, скрытый в этой фразе, позабавил Синтию. Что ж, какая разница?
Вилла находится по другую сторону парка. Если она будет там жить, вряд ли ей придется часто видеть Шелфорда. Если она будет там жить…
Она сознавала, что сама не уверена в правильности своего решения, но тут неожиданная твердость, внутренняя сила, которая так часто выручала ее раньше, пришли ей на помощь. Нужно сделать необходимый шаг. Перед ней единственная надежда обрести покой. Слишком долго пыталась она уйти от себя, позволила себе жить прошлым, во власти призраков, не смея поглядеть правде в глаза. Настал решающий момент. Время брать себя в руки, а иначе можно вообще лишиться рассудка.
Роберт Шелфорд заставил ее сделать выбор. Пусть же вилла станет ее домом. Там, в тиши и покое, она, как феникс, поднимется из пепла своей юности. Взглянув на него, Синтия поняла, что он пристально за ней наблюдает: ждет чего-то. Он сидел неподвижно, и тем не менее от него веяло животворной силой. Никогда еще не встречала она человека, исполненного такой неукротимой энергии. Это выражалось во всем. И тем не менее из них троих лишь он сохранял спокойствие и невозмутимость. Он терпеливо ждал ответа.
— Благодарю вас, мистер Шелфорд, — тихо проговорила она. — Я принимаю ваш дар. Надеюсь, вам не придется раскаяться в своей щедрости.
— С чего бы? — отозвался Роберт Шелфорд. — Но у меня есть одна просьба. Не продадите ли вы мебель? Мне известно, она хранится в конюшне. Хорошо бы реставрировать главный жилой дом и расставить мебель, все там устроить, как до войны.
Устроить все, как до войны! Синтия чуть не рассмеялась ему в лицо. Какой неоправданный оптимизм! Какая нелепая фантазия! Но она сдержалась и сказала спокойно:
— Буду чрезвычайна рада, если вы возьмете мебель. Правда, многое, наверно, пришло в негодное состояние. Однако перечень имеется. Он у мистера Далласа, и все цены обозначены. Когда дом реквизировали под военные нужды, вещи перенесли в конюшню. Кроме картин. Их поместили в банк, и я не хотела бы с ними расставаться.
— Безусловно, я понимаю.
Адвокат не стал терять времени.
— Вот перечень, мистер Шелфорд. Цена указана на каждый предмет. Я, собственно, и предполагал, что при продаже усадьбы мисс Морроу…
Синтия отвлеклась и села поудобнее в кресле. Сон это или явь? Ей много снилось за последние годы. Неужели от нее уходит принадлежащее ей по праву рождения? После подписания этих бумаг изменится все ее будущее.
Она еще не бывала на вилле после смерти бабушки. Бабушка со стороны отца дожила до восьмидесяти лет. Старая дама славилась умением на всех наводить страх, весьма гордилась своим происхождением и знала историю «Берез» в мельчайших подробностях.
— Семейство Морроу живет в «Березах» вот уже пять столетий, — сообщила она Синтии, когда та видела ее в последний раз, — а теперь наш род закончится.
Не закончится, — возразила Синтия. — Я выхожу замуж за Питера, бабушка. Помните, мы вам говорили? А ведь Питер тоже из рода Морроу.
Старуха не поняла — так, по крайней мере, подумала тогда Синтия. Но кто знает, быть может, она, словно ясновидящая, предчувствовала, что их роду пришел конец…
— Подпишите вот это, пожалуйста, мисс Морроу.
Адвокат пододвинул к ней бумаги. Она, не читая, ставила свое имя — Синтия Морроу — на всех подряд документах. Затем поднялась из-за стола.
— Если вы возвращаетесь в Лондон, разрешите вас отвезти?
— Нет, нет, спасибо, — поспешно отказалась она. — Мне нужно со многими повидаться. Я поеду позже.
Роберт Шелфорд и Синтия обменялись рукопожатием. Какая сильная рука и теплая ладонь! И снова глубокая неприязнь, внутренний протест поднялись в ее душе. Слишком много в этом человеке могучей жизненной силы. И необычная внешность к тому же — рыжие волосы и темные глаза… Не похож на англичанина либо же просто выглядит не так, как другие…
«Нет у меня доверия к красавчикам», — подумала про себя Синтия и резко отняла руку. Смущала ее, однако, не внешность этого человека, а нечто иное в нем: притягательное и в то же время вселяющее беспокойство.
— Надеюсь, вы будете обращаться ко мне, если понадобится, — предложил Роберт Шелфорд.
Синтия удивленно посмотрела на него и вдруг вспомнила: он теперь хозяин, владелец «Берез».
— Вряд ли я стану беспокоить вас, мистер Шелфорд. Она обернулась к адвокату: — До свидания, мистер Даллас. Я вернусь в Лондон к вечеру, если понадобится, вы можете связаться со мной.
Роберт Шелфорд открыл перед ней дверь. Она старалась не смотреть на него, но невольно подняла взгляд. Улыбается! Ей опять почудилась насмешка в темных глазах.
«Этот человек, похоже, упивается тем, что происходит», — в раздражении и гневе подумала она и, переступив порог, вышла на залитую солнцем лужайку.
Было очень тепло. Неспешно Синтия направилась вдоль по дорожке, миновала коттедж, где прежде жил управляющий, и остановилась в задумчивости. Направо — широкая аллея к главному дому, налево — узкий проезд, в конце его — вилла, и, решившись наконец, Синтия быстро зашагала по узкой дороге, стараясь отогнать мысль, что позади нее остался дом, в котором ей больше никогда не жить, и что, покинув родное гнездо, она наконец и с Питером простилась навсегда.
— Нужно действовать разумно, — уговаривала она себя, прекрасно при этом сознавая, что разумной ее никак не назовешь.
Утром по дороге из Лондона в «Березы» она предполагала завершить все дела, связанные с продажей, снять квартиру или дом, отдохнуть, набраться сил, снова подыскать работу.
Она не мыслила будущего без дела, без серьезного занятия, но какие дела и занятия ждут ее в «Дауэр-Хаусе»? Какие, что?
И, вопреки смыслу, она вдруг стала винить в случившемся Роберта Шелфорда. Конечно, он виноват, как ни посмотри, из-за него она обречена жить в «Березах», снова жить воспоминаниями о прошлом. Здесь от этого никуда не деться.
«Нет, ни за что здесь не останусь», — повторяла про себя Синтия, но все же что-то толкало ее вперед, хотелось взглянуть на виллу.
