Кэтрин Андерсон - Дикое сердце
Солнце вставало все выше, и Свифт — Быстрый Лопес чувствовал, как росло напряжение в людях, скачущих рядом с ним. Даже его гнедой жеребец Дьяболо, казалось, ощущал это, все время фыркая и норовя идти боком. Свифт знал, что скука действует на Чинка Габриеля и его людей, как слепень на лошадь: какой-нибудь мелочи было достаточно, чтобы они взбеленились. Уж слишком долго они ехали, не ввязываясь в драку. А это теплое утро с запахами пробуждающейся весны только усиливало напряжение. В это время года мужчины, как коты, становятся беспокойными. Но, в отличие от них, эти парни становились еще и опасными, особенно когда их загоняли в угол.
Опустив шляпу на глаза, Свифт откинулся в седле, поддаваясь равномерному убаюкивающему стуку копыт. В травах щебетали птицы, испуганно вспархивая, когда рядом с ними проходили лошади. На глаза ему попался кролик, прыгающий через кочки справа от него.
На мгновение ему захотелось, чтобы годы откатились назад и он ехал бы вот так же, конь в конь, со своими добрыми друзьями навстречу ветру, а где-то неподалеку было бы стойбище команчей. Это видение часто навещало Свифта и было таким чарующим, таким живым, что он почти ощущал запах мяса, жарящегося на кострах.
Откуда-то издали донесся звон церковного колокола, напоминая, какой сегодня день. Видно, впереди был городок. Он втянул в себя воздух. Судя по запаху, кто-то там и вправду жарил мясо на барбикью. Он провел рукой по заросшему щетиной подбородку. Ванна и хорошая порция виски явно не помешали бы.
Ехавший рядом с ним Чинк Габриель придержал свою чалую кобылу.
— Дьявол меня побери, если это не колокольный звон. Где-то там должен быть городок. Я уже так давно не чувствовал запах юбки, что стал как олень в период гона.
Сзади него Хосе Родригес выплюнул табачную жвачку и добавил:
— А я, когда в последний раз дорвался до девки, напился так, что утром не мог вспомнить, трахнул ее или нет. Так и уехал из города в сомнениях.
Бык Джеперсон, чье имя вполне соответствовало его массивной фигуре, с отвращением фыркнул:
— Ты доиграешься, когда-нибудь тебе придется расплачиваться за свою пьянку.
— Да что ты говоришь? И как ты себе это представляешь?
— Да просто нарвешься на какую-нибудь больную шлюху, вот и все дела. Проснешься поутру, а член у тебя отвалился.
— А что ты хочешь за пару долларов? — вмешался кто-то еще. — Последние сучки, что нам достались, были настолько грязны, что меня чуть не вырвало.
Родригес ухмыльнулся:
— Единственное чистое место у последней бабы, на которой я лежал, была ее левая титька, и то только потому, что Бык поднимался с ней наверх до меня.
— Эй, Бык! — крикнули сзади. — Как там у тебя с твоими делами? Мушка не сбилась? Что-то Хосе приходится за тобой подчищать!
Все вокруг заржали и начался обычный треп о женщинах. Свифт прислушивался к нему вполуха. Сам он заплатил женщине за ее услуги всего лишь раз, и то не потому, что она требовала с него денег, а потому, что ее платье превратилось в лохмотья. У команчей женщине никогда не нужно было торговать своим телом, чтобы найти средства к существованию. По разумению Свифта, содержание подобных домов было большей дикостью, чем все злодеяния, приписываемые команчам.
Чарли Стоун, рыжий здоровяк с пегой бородой, придержал свою серую в яблоках лошадь.
— У меня уже шею свело. А как ты, Лопес? Свифт, прекрасно сознавая, что в вопросе звучит скрытый вызов, все-таки вытащил из кармана часы и взглянул на них.
— Еще слишком рано.
— Точно, пташки, наверное, еще нежатся в постельках, — вставил кто-то.
— А может быть, дела шли плохо этой ночью, — лениво возразил Чинк. — А если даже и нет, лишняя десятка в момент поставит их на ноги.
Свифту совсем не улыбалось въезжать в город посреди бела дня. Особенно неспокойно было у него на душе сегодня, когда Чинк и другие рвались к неприятностям. Поддернув повод, он развернул коня и обвел взглядом раскинувшуюся вокруг саванну. Вдали, на самом горизонте, виднелось чье-то ранчо. Опустив часы в карман, он достал пятидолларовую золотую монету и швырнул ее Чинку:
— Неплохо было бы вздремнуть. Когда поедешь назад, захвати-ка мне бутылочку.
— Обойдешься без бутылки! — взорвался Чарли. — Ты совсем спятил, Лопес! Ты что, считаешь себя слишком хорошим, чтобы якшаться с обычными шлюхами?
Свифт ничего не ответил, и Чарли презрительно скривил губы.
— Ты пойдешь туда, куда пойдем мы. Таково правило. Разве не так, Чинк?
Свифт соскочил со своего гнедого, зазвенев шпорами.
— Просто у тебя кишка тонка, в этом все и дело, — подколол его Чарли. — Боишься, что какой-нибудь зеленый юнец признает твою физиономию и наедет на тебя. Разве не так, Лопес? Больно ты стал разборчив.
Сохраняя спокойствие, Свифт начал медленно распускать подпругу, глядя в упор на Чарли Стоуна. Прошло несколько напряженных секунд. Чарли нервно дернул кадыком и отвел взгляд. Свифт снял седло с коня и, обойдя остальных всадников, отнес его в тень под кустом.
Чинк вздохнул и повернул свою кобылу по направлению к городу. Свифт знал, что предводителю команчерос не нравилось, когда кто-то из его людей отбивался от отряда, но, черт побери, он никогда не считал себя одним из людей Чинка. Единственной причиной, почему он примкнул к нему полтора года назад, была его жажда вечного движения. Стремление заработать неприятности на свою голову, похоже, жгло этим ребятам пятки, и, если он хотел обойтись без проблем, ему надо было быть настороже.
— Ты уверен, что не хочешь поехать с нами? — в последний раз спросил Чинк.
Свифт стреножил своего жеребца и растянулся на спине, используя седло как подушку. Ничего не ответив, он закрыл глаза. Он знал, что у Чинка не хватит духу затевать с ним ссору по столь ничтожному поводу.
— Поехали, — сказал Чарли. — Оставь этого грязного сукина сына дрыхнуть здесь.
Когда цокот копыт замер вдали, Свифт вытащил из кобур никелированные кольты сорок пятого калибра, чтобы проверить, заряжены ли барабаны. Убедившись, что все в порядке, он откинулся назад на седло и задремал с уверенностью человека, у которого два заряженных револьвера под рукой, острый слух и мгновенная реакция.
Слух и реакцию ему пришлось проверить буквально через несколько минут. Где-то вскачь мчались лошади. Он уже был на ногах с револьвером в руке, прежде чем сообразил, откуда доносятся звуки, и немного успокоился, только узнав в головном всаднике Чинка Габриеля. Всадники пришпоривали коней, а это значило, что по пятам за ними следуют крупные неприятности. Свифт спрятал кольт в кобуру и быстро вновь оседлал коня, чтобы быть готовым тронуться в любую секунду.
